Сделай это со мной снова

Ведёт пальцем по трусикам.

Задохнувшись, зажмуриваюсь и рефлекторно дёргаю бедрами.

– Поэтому - для тебя только массажистка!

– А для тебя - массажист!
– выдыхаю дрожащим голосом, отталкивая его руку.

Попробуй ещё сдвинь!

– Но моя массажистка профи. И для нее это работа и моя физиология, а не сексуальные переживания. Я к ней привык.

– Пожалуй, тоже поищу себе такого массажиста...

Шлепок по внутренней стороне бедра.

– Ау!

– Кого ты там поищешь?!
– гневно.

Укус губами в шею!

Наглые пальцы смещают трусики в сторону. И я ощущаю, как они неласково, но оглушительно ярко сжимают меня и как там... влажно.

– Ха-а-ан!
– судорожно дергаюсь я, ослепленная волной неги.

Тяжело дыша, он впивается в мои губы.

Пьяная вдрызг и абсолютно невменяемая соскакиваю с этого опасного стола!

По другую сторону от Хана. Мой телефон с грохотом летит на пол.

Покачнувшись, хватаюсь за стол руками.

Смотрю в остекленевшие глаза Хана.

Боги... По спине мурашки! Словно на меня охотится хищник, который внезапно вырвался из его "каркаса".

– Иди сюда...
– беззвучно двигаются его губы.

Почти с угрозой. Ну или это очень похоже на угрозу.

Жадно облизывает губы, тяжело сглатывая.

Шокированно и испуганно кручу отрицательно головой.

– Нет!! Я же сказала! Нет!

Раздражённо швыряя в меня полотенце, уходит в душ.

Выдыхая, сползаю по стене. Сглатываю ком в горле. Все пересохло...

Между ног до сих пор пульсирует.

– Мамочка...
– взъерошиваю волосы.
– Как я с ним спала вчера?.. Как сейчас с ним спать?!..

Глава 27 - Лёд

Хер уснёшь!

Ворочаюсь уже не первый час в своей спальне.

Словно канаты тянут из меня. Места не нахожу.

Психанув, встаю. Медленно разгораются фиолетовые ночники по периметру квартиры.

Забираю планшет, иду в кухню.

Мимо неё...

Спит, укутавшись с головой в огромное одеяло.

Штора поднимается под порывами уже осеннего прохладного ветра.

Зависнув, смотрю на эту штору и на Мию.

Я до поздней осени сплю с открытым балконом. Но - так и быть... Закрываю его. Задохнётся ещё в этом одеяле. Зараза...

Наливаю себе стакан тоника, сажусь на диван, к ней. Включаю программу 3Д, работаю...

По какой-то непостижимой логике, рядом с ней пропадает это ощущение наматывающихся на лебёдку внутренностей. И я могу полноценно погрузиться в дизайн. И не думать ни о чем больше.

Ворча во сне, пьяная девчонка поворачивается и упирается стопой мне в бедро. Холодная...

Скашиваю взгляд, разглядывая ее пальцы. На среднем - серебряное колечко с головой слона.

Сжимает мое бедро ими, слегка щипая. Ну вот ещё...

Кладу руку на ее щиколотку, чтобы отодвинуть от себя. Но вместо этого, почему-то сжимаю холодные пальцы. Грею...

Натягиваю одеяло, так, чтобы закрыло ее стопу и меня

Делаю глоток тоника, продолжая работать на планшете.

Не замечаю, как вырубаюсь поперек разложенного дивана. И то, что она нагло и по-хозяйски упирается одной ногой мне в бок, а вторую вообще закинула сверху, никак не обламывает. А только останавливает чёртову "лебёдку". И я глубоко и спокойно сплю, положив кисть сверху на ее изящную икру.

Просыпаюсь ночью от того, что она, опираясь одной рукой на подлокотник и нависая надо мной, жадно допивает мой тоник.

– Боги...
– жалобно бормочет она, поправляя одной рукой растрепавшуюся гриву.
– Что ты тут делаешь?..

– А какие версии?
– недовольно и сонно бросаю я.

– Нет... версий.

– Спи...
– тяну ее к себе, закрывая глаза.

И мы вырубаемся снова, но уже оба укутанные одеялом и в обнимку.

Вожу пальцами между ее лопаток. Она тихо мурлыкает на каждый выдох мне в шею.

Я плаваю в полусне. Мне хорошо...

Просыпаюсь я резко, слыша свой личный внутренний будильник. Я слышал его много лет с раннего детства в одно и то же время. Теперь он часть меня.

И он звенит в голове.

Распахиваю глаза.

Плечо затекло.

Но Мие не нравится, когда ее будят так рано, - вспоминаю я. А я обещал ей, что это место будет ее любить.

Хотя, сейчас мне, конечно, меньше всего хочется ее любить. Больше - отодрать.

И хоть каких-то ее страданий. В компенсацию моим. Не совсем, конечно, страданий... Но чтобы повопила и постонала, не в силах определиться "еще-еще" или "умоляю, хватит!".

От эрекции опять едет крыша. Потому что "рука" нихера не облегчает состояние.

Плавно веду плечами, позволяя ей медленно съехать с меня.

Недовольно разворачивается, умудряясь коцнуть коготками и пнуть меня.

– Заебись...
– цежу тихо, закатывая глаза.

Поднимаюсь.

– Жарко...
– стонет тихо во сне, кутаясь в одеяло.

Открываю балкон.

Какое беспокойное создание!

Но прогнать на дистанцию теперь не вариант. Потому что, как спать без нее я теперь не знаю. Возможно, это временное явление. Но если нет... Печальны дела мои.

Щелкаю кнопкой кофеварки.

Хныкает, капризно взбивая ногами одеяло.

Отклоняют от стола, выглядывая в проем.

Что ещё?!

– Па-а-ап...
– сонно.

– Хан!
– поправляю ее.

– Боже... Пить...

Несу ей минералку со льдом.

Заторможенно присаживается. Нюхает воду.

– Фу...
– морщится, отталкивая мою руку.

Падает обратно, закрывая глаза.

Теперь хочется не отодрать, а хорошенько дать по заднице.

Чего она там ночью - тоник пила?

Выливаю ей остатки тоника. Приношу.

Не открывая глаз со стонами жадно пьет.

– Да...

Падает навзничь обратно.

Смотрю на нее сверху вниз.

– Пьянь...
– цокаю я осуждающе.

Прячется под одеяло с головой, закутываясь в него как гусеница.

Собираюсь, забираю планшет. И уже в лифте вспоминаю, что она "завтракает". И на моей японской кофеварке сама кофе сварит вряд ли. А ещё может ошпариться паром, если нажмёт не туда. А она обязательно нажмёт.

– Да, блять...