Сделаю, что смогу 4

Это был беспроигрышный козырь, которым и воспользовалась чародейка. И надо сказать, что она была совершенно права!

Горбунков резко замолчал, но тут же сделал встречное предложение.

– А почему вы её в спец. камеру в изоляторе не отправили. Ведь есть же у нас такие.

Старикова, растерянно заморгала.

– Простите, Семён Семёнович, - перешла она на официальный тон, - что-то не сообразила. Видать, когда эта тварь саданула ногой в грудь, меня от злости и переклинило.

– Ладно-ладно, - уже другим тоном сказал начальник, – ты сама-то как?

– Да похоже до сих пор не в себе! – И взглянув на меня, -Александр, быстро её в камеру! – Вскакивая прокричала она, и метнулась из кабинета.

Но мы не успели. Уже подбегая к лаборатории мы услышали крики и почувствовали запах гари.

Противопожарная система сработала штатно, хотя пожара, как такого не было. Только на стуле, к которому была привязана ведьма, дымился обугленный труп.

Увидев всё это, Горбунков в ярости сжал кулаки, и взглянув на нас быстро вышел из помещения. Мы с Варварой Павловной переглянулись и повесили буйны головы. Прокол был такой, что оправдываться не имело смысла.

Старикова взглянула на своих подчинённых, стоявших с огнетушителями в руках, и сурово произнесла:

– Остатки кремировать по инструкции. Всё здесь убрать и навести порядок. – И посмотрев на меня, она пожала плечами.
– Пошли, Александр Николаевич, сейчас нам опять «плюшки» раздавать будут.

Мы вышли в коридор, и она тихо сказала:

– Ты не переживай, тут во всём моя вина.

– Да что вы, Варвара Павловна, я же тоже не ребёнок. Мог бы и сам сообразить, что и как делать.

– Ну что же, значит сейчас обоим «наскипидарят». – Вздохнула чародейка.

– А что же с ведьмой произошло? – Спросил я.

– Не захотела она со мной разговаривать. Видимо боялась, что-то разболтать. Поэтому и спалила сама себя. Нельзя мне было её оставлять, сразу к допросу надо было приступать, а я понадеялась, что она ещё как минимум час без сознания будет. – Старикова горестно махнула рукой. – Ладно, чего уж теперь…

В кабинете начальника управления стояла тишина: молчал Горбунков, пуская дым в потолок, молчал я, глядя в окно, молчала Старикова, уставившись в пол.

Выпустив очередное дымное кольцо, Семён Семёнович, сурово взглянув на нас, достал телефон и набрал чей-то номер.

«Ну всё», - подумал я, - «Силину сейчас доложит, и не видать мне праздничных выходных, а за одно, ближайшие лет десять, и отпусков».

– Валентин, - раздался голос начальника управления, - ты всё ещё ждешь своих пассажиров? – Выслушав ответ Горбунков вздохнул, - Не жди их, езжай на базу. Они своим ходом добрались. Вот, сидят, привет тебе передают.

– Валентин, ты лучший!
– Крикнула Старикова, но начальник уже прервал звонок.

Семён Семёнович взглянул на чародейку, и та сразу опустила глаза.

– Он-то, конечно лучший, а вот есть у нас сотрудники, которые сначала делают, а потом думают.

– И на старуху бывает проруха, - вздохнула наша эксперт.

– Так, - Горбунков хлопнул ладонью по столу. – Выберите сами, какое наказание хотите понести.

– Я вылью весь алкоголь из холодильника, - тут же ответила чародейка.

Начальник, почему-то тоскливо взглянул на неё и задумался.

– А мне бы ещё один выходной денёк к празднику, - скромно попросил я.

– Ладно… - Горбунков махнул рукой.
– Что?!

Между этими двумя словами прошло секунд пять, пока наш грозный руководитель сообразил, о чём я прошу. Видимо вылитый из холодильника чародейки алкоголь, так вывел его из равновесия.

Старикова сначала тихо прыснула со смеху, и тут же закатилась, хохоча во всё горло.

Я продолжал скромно улыбаться, а Горбунков, метнув пару раз молнии в свою подругу, отвернулся к стене. Плечи его подрагивали, но не от плача, хотя через минуту он и вытирал выступившие слёзы.

– Охохо-нюшки-хохо, - Наконец повернулся он к нам, и с серьёзным видом сказал: - Идете работать.

– Семён Семёнович, - поднимаясь доложил я, - у этой ведьмы мы сумели добыть лэптон. Мы с Варварой Павловной посмотрим, что там у неё есть.

– Аккуратнее только, - озабоченно проговорил начальник, - раз она так поступила с собой, то и её устройство может иметь всякие сюрпризы.

И он как накаркал…

– Александр, что думаешь? – Спросила чародейка, когда мы уложили устройство на специальный столик в лаборатории. – Ты же вроде компьютерщик?

Сначала я просто осмотрел аппарат, потом попытался посмотреть на него более пристально, но из этого ничего не вышло. Было такое впечатление, что внутри пусто и только какая-то чёрная то ли бумажка, то ли салфетка лежит.

– Ну что, открываем? – Чуть помедлив спросил я.

– Нет уж, давай-ка его на стенд. Руками трогать не будем. Тут надо технически! – Подняла указательный палец вверх чародейка.

Но всё было напрасно, вскрыть лэптон не получилось.

Я прикрыл устройство искристой сферой, и уже под её защитой, манипуляторами, мы и попытались открыть аппарат. Едва мы подцепили крышку, как ведьмино устройство так жахнуло, что если бы дело происходило не в лаборатории, то грохот услышали бы все сотрудники управления. Сфера выдержала, а вот сам прибор разлетелся на мелкие куски.

– Это что такое?! – Старикова была в бешенстве. – Что это такое, я вас спрашиваю, - не обращаясь ни к кому, прорычала она, развернулась и кинулась из лаборатории.

«Докладывать, что ли поспешила?», - мелькнула мысль.

Когда я вошёл в приёмную, из кабинета начальника не было слышно ни звука. Секретарь, Мария Ивановна, кивнула в сторону двери, как бы показывая, что можно заходить.

Варвара Павловна сидела у стола напротив Горбункова и в затяг курила сигару. Увидев такое, я невольно остановился, но потом потихоньку подошёл к столу и тоже присел, не дожидаясь, когда мне предложат. Семён Семёнович сидел с задумчивым видом, не обращая внимания на клубы дыма поднимавшиеся к потолку.

– Оставите на пару затяжек? – Тихо спросил я, с надеждой глядя на нашу чародейку.

Та взглянула на меня, и вдруг сунула остаток сигары в рот и начала жевать.

Глаза мои полезли на лоб, а вот Горбунков никак не отреагировал на такое «кулинарное» отношение к своей сигаре.

– Ну так что, коллеги?
– Спросил он через минуту.
– Какие будут предположения, по сегодняшнему инциденту?

Первой заговорила Старикова.

– Эта была очень сильная и опытная тварь. И то, что она через монету пыталась подкачать себе сил, говорит о том, что в городе что-то замышляется. Скорее всего она не одна такая, и возможно, к лету сюда съедутся подобные ей. Что они тут хотят устроить - это другой вопрос. Возможно даже шабаш, а может быть и чего по хуже.