Сделка-only

Качаю головой.

– Не знаю, Верунь, – пожимает она плечом, тоже улыбаясь, – когда счастлив, на чужие глупости не обращаешь внимания. Пустое это. Вот и ты не обращай. В жизни сложностей и без того хватает.

– Не буду, – даю обещание. – И про сложности… ты права.

Говорю без задней мысли, думая, что мама на знает, в какой переплет я попала. Но ошибаюсь.

Оказывается, она очень даже в курсе проблем. Спасибо за это идиоту-Ванечке, который в поисках пропавшей меня. Ну да, телефон же я еще в пятницу отключила. Обзвонил всех, кого можно и нельзя. Не поленился и мамулю набрать, чтобы в порыве гнева вывалить на нее кучу претензий и угроз.

Поэтому Орлова-старшая и в Питер шустро прилетела, и Арскому допрос устроила.

– А мне почему ничего не сказала? – скрещиваю руки на груди, надувая губы. – Вообще-то я – твоя дочь.

Теперь-то становится ясно, о чем сорок три минуты на кухне шла беседа, и почему мне никто и слова не сказал.

– Ты – дочь, а твой муж – мужчина, – пожимает родительница плечами. В отличие от меня она выглядит спокойной и вполне довольной жизнью, – поэтому не фырчи и позволь мальчику самому решить всё грамотно и красиво.

– Ты так подозрительно улыбаешься, – прищуриваюсь, – будто Витя собрался Игнатову рожу бить.

– Ну, бить – не бить, я не в курсе, – сверкает Орлова-старшая глазами, – а процесс он развернул знатный… Интернет Игнатовых и в хвост, и в гриву треплет. Никуда теперь этот навозный жук-Ванюша со своим папашкой не денется. За всё ответит. И впредь знать будет, как угрожать нашей семье.

Соглашаюсь. Вот уж кого не жалко, так это обоих зарвавшихся небожителей.

С этого дня за новостями из России мы с мамулей следим совместно.

А дело не стоит на стопе. Идет полным ходом, о чем рассказывает и Витя, и Денис, и пока еще работающий в «Слайтон-строй» Михайлов. Да и в новостях информация часто мелькает. Всё потому, что в «Балтстройинвест» удается вычислить крысу.

Некто Свирский, сметчик из «Гора-Строй», позже перешедший в фирму Арского, попадается в ловушку, созданную конкретно под него. Взятый с поличным, он долго не молчит, раскалывается, только бы оформить сделку со следствием и скостить себе срок. Не просто подтверждает участие в махинациях с договорами, а соловьем заливается, объясняя все схемы и нюансы, которые использовались им и его подельниками. Тех он сливает тоже с большой охотой.

А за два дня до возвращения в Россию мне звонит муж и просит не лететь в Питер.

– Игнатов сбежал, чем моментально подтвердил все обвинения, которые ему были предъявлены, – произносит Виктор, откидываясь на спинку кресла в рабочем кабинете, – Вер, я не хочу тобой рисковать. Сейчас объявлен план «Перехват». Силовики обещают управиться быстро… но ты сама понимаешь.

– И что мне делать? – хлопаю ресницами. – Идти в Посольство, подтверждать еврейские корни и оформлять израильское гражданство?

Шутки-шутками, но такая просьба меня дестабилизирует.

– Нет, ворчунья, всего лишь лететь вместе с мамой домой. А что плохого? Увидишь отца, навестишь бабулю, – перечисляет он с умным видом.

– Точно, – подхватываю и продолжаю следом, – а еще подружек и одноклассников. Может, даже в клуб схожу развеяться. Или в баньку с кем попариться.

– Ар-р-рская, – ого, как муж рычать умеет, – вернешься, я тебя так напарю… мало не покажется.

Фыркаю, но потом становлюсь серьезной.

– Вить, тебе что-то угрожает?

Вглядываюсь через экран в лицо супруга, подмечая и тени под глазами, и короткую бороду вместо привычной щетины, и общий усталый вид, пусть он и старается улыбаться и казаться беззаботным. Хочу к нему.

– Только сердечный приступ, если ты с кем-то кроме меня париться пойдешь, – ворчит ревнивец.

Улыбаюсь.

Такой милый. Мой.

– Не пойду, – заверяю, касаясь пальцами экрана, а желая его кожи, чтобы подарить ласку и почувствовать ответное тепло, – только будь осторожен.

Обещает.

А я верю.

***

Игнатова Ивана Сергеевича находят в доме его любовницы Синюхиной Валентины Игоревны на четвертый день моего пребывания в родительском доме, когда я успеваю обойти всех родственников по кругу и начать лезть на стенку, а еще понять, что… предписания Мирской я безбожно нарушила.

– И что мне делать? – спрашиваю у мамы, как и она, разглядывая четыре разных теста на беременность, показывающих везде одно и то же.

Беременна.

Однозначно.

Категорично.

– Рожать, Верунь, – фыркает довольная, как слон, родительница.

– А с мужем?

Понимаю, что туплю… но он обещал прилететь через три дня, а меня-то бомбит уже сейчас. И столько терпеть…

Да я взорвусь!

Но по телефону…

– Радовать, – уверенно заявляет Орлова-старшая и подмигивает. – Пакуй чемоданы, чудо. Я пошла билет заказывать.

Эпилог

– Да, мляяя! Пи@дец!

Знакомым возгласом встречает меня культурная столица нашей родины.

– И я тебя рада видеть, Денис, – смеюсь в голос, наблюдая за Гориным. – Но лучше сплюнь, и постучи по дереву. Пи@дец нам не нужен.

– Я лучше тому дятлу по лбу постучу, который меня толкнул, – ворчит племянник Арского, стягивая с себя рубашку и разглядывая большое темно-коричневое пятно от кофе, расплывающееся все шире у него на футболке. – Вера! Хватит ржать, посмотри, на кого я теперь похож. Полный стакан на себя опрокинул.

– Да ладно тебе, не ворчи, – подмигиваю. – Ты всё равно красивый.

– Не поверишь, язва, мне от этого никак не легче.

Горин напоминает шипящего кота, которого, не спросив разрешения, взяли и засунули в таз с водой, заставив «купаться».

Даже нос кривит похоже. Жаль, усов нет.

А мне всё равно весело.

Я же домой вернулась.

– Пошли, горе луковое, – подхватываю новоявленного родственника под руку и, не обращая внимания на толкотню и снующих туда-сюда прилетающих и встречающих, тяну его на буксире вперед. – Где там наша пальма спряталась?