Сделка с дьяволом

— Ба-а-а! Я скучала! — они крепко обнялись, а я почувствовала себя еще больше не в своей тарелке.

Глубоко внутри я злилась на Артура, что он создавал для меня такие ужасные условия. Как и понимала, что это были вынужденные меры. В свою очередь я готова была перетерпеть неудобства и наступить на свою гордость. Откуда мне знать как обстояли дела у мужчины на самом деле, скорее всего, он взвесил все за и против и выбрал наименьшее из зол, поэтому мы с Катей были сейчас здесь.

— Добрый день, — я поздоровалась с женщиной, когда они с Катей подошли к нам. Артур тоже поздоровался с матерью и прошел мимо, чтобы отнести наши сумки в дом.

— Валентина, — женщина протянула мне руку.

С мамой Артура я никогда в отличии от ее мужа знакома не была и видела сейчас тоже впервые. А вот Багрову-старшему в свое время докладывали о каждом шаге сына, но он сильно засуетился, лишь когда Артур приехал в Орловск ради меня на все лето и сказал, что без меня больше в столицу не уедет. Тогда-то Сергей Багров и показал свое истинное дьявольское лицо.

— Вика, — представилась я. — Если вы не против, мы поживем у вас какое-то время… — я смущенно улыбнулась и перевела взгляд на Катю, которая не выпускала из своей ладошки бабушкину руку.

— Все в порядке, — добродушно улыбнулась она и опустила глаза к моему выступающему животу. — Артур мне рассказал о вас с Егором. И я рада, что у нас будет время познакомиться с вами поближе. Проходите в дом.

Артур мне рассказал… Что именно он ей поведал и как глубоко зашел их разговор о нас? Она была в курсе проделок своего мужа?

Я вспомнила о подарке — симпатичных бежевых пинетках, и решила поблагодарить лично:

— Спасибо вам за пинетки, они прелестные!

— Вязание — одно из моих наилюбимейших хобби, — отозвалась Валентина Андреевна.

Интересно, она знала, что одной пары нам будет недостаточно?

— Идемте пить чай? — предложила она.

Я мельком озиралась по сторонам. Пока Артур и Катя нарезали пирог на кухне, женщина предложила провести для меня небольшую экскурсию по дому и показать нашу спальню с Артуром. Я согласилась, лишь потому что не хотела показаться грубой, только когда мы останавливались у той или иной двери, я цеплялась за мысль, что возможно за этой деревянной перегородкой находился человек, которого я ненавидела и презирала после всего, что случилось в моей жизни, после всех размолвок и недоверия Артура, наверное, только сильнее. Но с этими чувствами необходимо было что-то делать, потому что ни к чему хорошему они не приведут.

Об отце Артура за нашу длинную экскурсию не было сказано ни слова. Женщина спрашивала меня о самочувствии Егора, о моем самочувствии и сроке родов, пожелала внуку выздоровления, а нам с Артуром удачи и терпения. Затем мы спустились вниз и расселись за столом. Всю беседу мы непринужденно говорили о разных мелочах и постепенно я расслабилась и перестала думать о том, что из-за угла сейчас выскочит Багров-старший и начнет обвинять меня в том, что я снова появилась в их жизни. Ничего этого не происходило. И не смог бы он выскочить, Артур говорил, что он был обездвижен.

— Вика, вы очень напряжены, — заметила женщина. — Все нормально? Может быть, вы хотите отдохнуть?

Я перевела растерянный взгляд на Артура. Мужчина сидел за столом, откинувшись на спинку кресла, неторопливо попивал кофе и не спускал с меня глаз. Я всегда терялась и не сразу находилась, что ответить, когда он вот так на меня смотрел. Да и как я могла объяснить этой женщине свое состояние? Знала ли она о поступках своего мужа? — я внимательно поглядела в ее лицо и в лицо Артура, провела параллели в своей голове, и поняла, что навряд ли она знала такие подробности.

— Все в порядке, — натянуто улыбнулась я. — Если вы не против, я и правда хотела бы немного полежать, — перед глазами все кружилось, предыдущую ночь я плохо спала и думала о нашем переезде.

Слабость накатывала волнами, но я близилась к середине срока, дети начали во всю питаться, я долго ждала этого момента. С Егором, когда лежала в больнице на сохранении, часами могла смотреть, как он елозил в животе и тот приходил в движение. Вот и сейчас с нежной улыбкой на губах, я гладила свой живот, и не понимала, как дети вдвоем будут делить это маленькое пространство до конца срока.

Артур вскоре уехал по делам, а мы с Катей вышли на улицу после того как я немного отдохнула. Солнце ласкало своими теплыми лучами и на время я забыла о своем напряжении и смирилась с данным положением вещей. В конце концов, меня никто не заставлял ухаживать за отцом Артура и я могла вообще с ним ни разу не пересечься в таком большом доме, если его состояние было таким уж неважным и он не мог передвигаться без помощи инвалидного кресла и посторонних людей.

Несколько первых дней я действительно чувствовала себя не в своей тарелке в незнакомом месте. Но все волнения улеглись и я часто себе напоминала, что одной вины Багрова-старшего в том, что происходило в наших жизнях и отношениях с Артуром не было. Моя мама тоже приложила к этому руку, а дальше все навалилось, как снежный ком, и в итоге мы имели то, что имели.

Дом оказался просторным и светлым, в нем мне нравилось больше, чем в стерильном музее, в котором мы жили раньше. На глаза то и дело попадались Катины рисунки, поделки и игрушки. Ранним утром я спустились в гостиную. Сегодня мы планировала погулять с Катей в городе и заехать в клинику, чтобы сдать промежуточные анализы. Чувствовала я себя отлично — то ли свежий воздух давал подвижки, то ли активные шевеления детей. Пока близнецы не зашевелились токсикоз не хотел меня покидать.

Катя и Валентина Андреевна сидели в гостиной за столом и завтракали. Артур еще вчера вечером уехал с Тимуром в командировку, а Сергей Николаевич гулял на улице с сиделкой: я изредка поглядывала в их сторону и больше не испытывала дискомфорта, когда он находился с нами в комнате. Как Артур и говорил его отец оказался безобидным стариком: чаще всего находился в забытье и молчал, или говорил о том, что его где-то ждут и просил жену принести важные документы для каких-то несуществующих переговоров. Не представляю, как женщина несла на своих плечах этот груз. Багров-старший превратился в ужасного дряхлого старика. А однажды я услышала разговор медсестры и лечащего врача Сергея Николаевича, что его состояние вызывает сильные опасения. Помимо проблем с памятью, ногами, у него оказывается еще были и серьезные проблемы с сердцем. Он пережил два инфаркта и третьего его организм уже, скорее всего, не вынесет.

Втайне я мечтала, чтобы Артур урегулировал все свои вопросы с Волошиным, купил новое жилье, и мы жили отдельно от его родителей. Как бы я не храбрилась, но две недели проведенные в доме Багровых казались ужасной моральной пыткой.

Сиделка Багрова ввезла его на коляске в дом, а Валентина Андреевна начала суетиться и бегать на кухню, чтобы накормить мужа. Я встала из-за стола и отошла к окну, смотря на мужчину со стороны. Чувствовала ли я хоть что-то к нему? Нет, даже ненависти больше не осталось. Если только жалость? Но кажется и той больше не было ни капли.

Катя доела завтрак, схватила грязную посуду, вскочила со стула и побежала на кухню, а из той бегом по лестнице в свою комнату — собираться на прогулку. Я отвернулась к окну и смотрела на серое небо. Хотелось, чтобы выглянуло солнышко, тогда я смогла бы немного позагорать на шезлонге в саду. Почувствовав на себе пристальный взгляд, я обернулась, и взглянула на Багрового-старшего. Взгляд его был ясным, а на лице застыло потрясение. У меня кожа покрылась мурашками от мысли, что у него наступила минута прозрения и он узнал меня. В первую секунду я захотела сбежать, а потом, окинув немощного старика глазами, поняла, что он мне все равно ничего не сделает.