Сделка страсти

– Наверное, ты собираешься попросить у господина Уэлсли денег, чтобы заплатить долг?

– Нет! Я не могу сделать это, Джинни, просто не могу. Мне уже и так не по себе оттого, что я втянула его во все эти дела. Я не хочу, чтобы он еще рассчитывался за мои долги.

– Но Мег! – запротестовала сестра. – Если ты не заплатишь долг, то Джордж Фарнзворт добьется через суд расторжения вашего брака. Лоренс считает, у него есть достаточно оснований для этого: то ли с помощью прежних контрактов, которые отрицают существование нынешних, то ли еще каким-то путем – в общем, точно не знаю.

Меган покачала головой.

– На свете не найдется такого суда, который признал бы брак недействительным, если у меня…

– Что у тебя?

– Если у меня будет ребенок.

Виргиния удивленно уставилась на младшую сестру.

– Ты хочешь ребенка?

– У меня нет другого выхода. Я не могу просить Джеффри заплатить за меня Фарнзвортам. Только ребенок поможет мне сохранить брак.

– Да… да, ты права. Ребенок поможет. Он всегда связывает двоих на всю жизнь.

– О Боже, что ты говоришь! Я вовсе не хочу связываться с Джеффри Уэлсли на всю свою жизнь!

Джинни задумчиво улыбнулась.

– Хорошо, не будем об этом говорить. Но ты права – у тебя нет другого выбора. Знаешь, что я тебе скажу: на свете нет ничего лучше детей.

– Надеюсь, что я соглашусь с тобой, когда он… будет у меня.

– Я не сомневаюсь, Мегги. – Виргиния нежно похлопала ее по руке. – Обещаю, что так и будет.

Не решаясь продолжить разговор, младшая сестра на мгновение замолчала.

– Проблема в том, что… – голос ее осекся, – мне необходимо… ну, необходимо…

– Да-да, я знаю, – не дала закончить Виргиния.

– Только думаю, что я не смогу сделать это.

– Да что ты! Конечно, сможешь! Через это проходят все женщины, и я прошла, и у тебя тоже получится. Я уверена в этом.

– Но ведь у тебя совсем другое дело. Ты любишь Лоренса, а он тебя. И, когда есть любовь, все остальное происходит само собой.

– Согласна, обоюдная любовь помогает. Но не думаю, что все выходит «само собой».

С удивлением Мег посмотрела на сестру.

– Что ты хочешь этим сказать? Разве, когда два человека любят друг друга, они не оба хотят…

– Мужчины, – мягко поправила Виргиния. – Большинство женщин, и я в том числе, спокойно бы прожили и без этого… Только ради ребенка мы соглашаемся и терпим, – добавила она и ласково посмотрела на свою девчушку.

– О Джинни, неужели это так ужасно?..

– Нет-нет, не бойся. Просто, когда Бог создавал людей, он больше думал о мужчинах, чем о женщинах. Тебе в самом деле не стоит бояться. У нас есть множество способов, чтобы облегчить это.

– Какие?

– Ну… – Она убедилась, что никто из детей не подслушивает, и продолжила: – Например, я в это время думаю совсем о другом.

– О чем?

– О хорошем весеннем дне, о новой шляпке – о чем угодно, только не о том, что происходит со мной в эту минуту.

– Это причиняет тебе боль, правда? Виргиния покачала головой, поднялась и положила спящего крепким сном ребенка в кроватку.

– Не совсем. Хотя да. Когда это происходит в первый раз – да. Но потом ты привыкаешь и не чувствуешь боли. Особенно если закрыть глаза и все это время лежать неподвижно.

– Боже ты милостивый, – застонала Мег.

– Не волнуйся, Мегги. Женщины терпят все это уже не одно тысячелетие.

Меган неуверенно взглянула на сестру.

– Еще меня интересует…

– Да, слушаю, дорогая. – Не получив ответа, Джинни села рядом. – Давай, не стесняйся. Кому ты еще можешь задать такие вопросы?

– Сколько раз нужно… ну… с мужчиной, чтобы появился ребенок?

– У всех по-разному. Одним, как, например, мне, совсем немного, но другим порой приходится очень и очень долго ждать.

– Ты думаешь, одного раза будет недостаточно?

– Пожалуй, да. Иногда так бывает, но очень редко.

– И этим занимаются каждую ночь? – прошептала Мег, неуверенная, что хочет услышать ответ.

– Нет же! Как у других, не знаю, а у нас это случается по субботам.

– А почему по субботам?

– Не знаю. Вероятно, только в этот день у Лоренса возникает желание. Думаю, что у других мужчин точно так же. Но это и к лучшему. На следующее утро все женщины, к кому были особенно нежны мужья, могут пойти в церковь и попросить у Господа Бога ребенка. – Улыбаясь, она с любовью посмотрела на Анжелу. – И иногда Он откликается на наши просьбы.

– И беременной тоже быть ужасно?

– Нет, совсем нет! Это чудесно, если не считать первых нескольких месяцев, когда каждое утро ты чувствуешь легкое недомогание. – Наклонившись, она прошептала: – Когда ты беременна, мужчины прекращают настаивать на своих супружеских правах до тех пор, пока не родится ребенок.

– Так, значит, целых девять месяцев ты можешь не…

– Да, – улыбнулась Джинни. – Только, если женщина в положении, это вовсе не значит, что она не может этого. Я слышала, многие продолжают заниматься этим до родов!

Мег вздрогнула.

– Это так отвратительно!

– Конечно, но, по всей вероятности, это возможно.

– А какой в этом смысл? Если женщина уже стала беременной, зачем ей делать это?

– Все очень просто. Мужчинам это доставляет большое удовольствие. И если их жены не в силах отказать, им приходится соглашаться на уговоры мужей.

– Слава Богу, что со мной все будет по-другому.

– Почему же?

– Потому что, когда я стану беременной, я никогда не позволю Джеффу делать это.

– Не думаю, будто что-то можно предвидеть, Мегги. Испытав хотя бы раз удовольствие на супружеском ложе, мужчина не так-то просто отстанет от жены. Знаешь, даже самые чуткие и внимательные мужья надеются продолжить это, как только родится ребенок.

Мысль о том, что ей придется до конца своей жизни сносить страсть Джеффри Уэлсли по субботам, привела Мег в ужас.

Увидя испуг сестры, Виргиния попыталась ее успокоить.

– Знаешь, – она подлила немного кофе, – во всем этом есть кое-что приятное.