Сделка

Он заглянул в ежедневник. Удивительное дело, но на сегодня ничего загодя запланированного там не значилось. Руководить МУРом – дело хлопотное, и такие вот моменты выдаются крайне редко. Понятно, что долго этот тайм-аут длиться не может. Букреева, как тертого-перетертого, хоть и бывшего, но опера, событийный вакуум всегда немного настораживал. Когда завал в делах – понятное дело, чего уж хорошего, но коли все тихо – тоже непорядок.

Однако как есть, так есть, и, покуда начальники отделов совещались с личным составом, попутно раздавая всем сестрам по серьгам, в деятельности полковника Букреева образовалась пауза. А когда тебе полста два, и мозг активной деятельностью не занят, да еще и в багажнике твоего человеческого и профессионального опыта много чего поднакопилось, в голову помимо воли приходят такие мысли, что сам диву даешься.

Сейчас вот Павел Андреевич вдруг отчего-то вспомнил как, будучи еще зеленым оперком, впервые выехал в составе группы на место преступления.

Дело было летним утром в парке «Сокольники». Кругом – рукотворный лес с зелеными лужайками. Небо голубеет. Солнышко светит. А среди берез, на травке, раскинув руки в стороны и глядя в бездонную высь широко раскрытыми остекленевшими глазами, лежит парень, молодой, красивый и… мертвый. Характерный внешний вид усопшего наталкивал на мысль, о его принадлежности к только набиравшему тогда силу спортивно-рэкетирскому сословию: косая сажень в плечах; бритый затылок; сбитые кулаки, привычные к мордобою. К тому же из-под распахнутой легкой куртки виднелась рукоятка заткнутого за пояс «ТТ», которым убиенный, определенно, воспользоваться не успел.

Это ближе к середине девяностых такие вот крепкие парни, в процессе раздела бандитского рынка, валили друг друга направо и налево. А в восемьдесят девятом, когда Паша Букреев – молодой лейтенант милиции, выпускник минской «вышки», – начинал свой путь в профессии, лихие ребята только еще только сбивались в стаи, сколачивали бригады и вооружались, чтобы крышевать активно растущее частное предпринимательство.

В те годы по стране еще не бродило столько огнестрельного оружия, как теперь, и стволы на руках имелись далеко не у всех.

Да и понятие «разборка» тогда еще не вошло в обиход. Тем не менее даже беглого взгляда вполне хватило, чтобы сразу же определить: что-то эти ребята тут делили, но не поделили…

А поразило другое – для того, чтобы жизнь покинула человеческое тело, понадобилась всего-то маленькая аккуратная дырочка во лбу.

С годами острота восприятия той давней, самой первой, встречи со смертью не на кино- или телеэкране, а в реальности, притупилась, но тогда впечатление было сильным, хоть и без истерики. Позже ему не раз встречались любители порассусолить, что, дескать, к виду смерти привыкнуть невозможно. Неправда. Еще как возможно. Особенно если сталкиваешься с ней чаще, чем все остальные.

А уж когда занимаешься расследованием исключительно умышленных убийств годами, привыкнешь как миленький.

Психоаналитически экскурс полковника в собственное прошлое резко прервал телефонный звонок.

– Слушаю, – ответил казенным тоном Букреев.

Звонили с КПП. По мере того, как полковник слушал, брови его все больше поднимались в радостно-удивленном изгибе.

– Направьте его в бюро пропусков! – приказал он, Положив трубку, встал из-за стола и, довольно глуповато улыбаясь, прошелся по кабинету, бормоча себе под нос: – Интересно… Интересно…

Подошел к двери, приоткрыл ее и попросил секретаря:

– Алевтина Васильевна, закажите пропуск на Щепилова Сергея Григорьевича – он сейчас к ним подойдет. И пошлите, пожалуйста, кого-нибудь туда, чтобы проводили его ко мне.

Вернувшись за стол, полковник взглянул на часы. Если аврал и начнется, то не раньше, чем минут через сорок, когда совещания по отделам закончатся.

«Ну очень интересно!» – снова повторил Павел Андреевич он про себя, усмехнувшись.

Через четверть часа секретарь негромко постучалась и, приоткрыв дверь, сообщила:

– К вам Щепилов.

Неожиданно для секретаря – в стенах этого кабинета, во всяком случае, она ничего подобного не видела, – начальник Управления и посетитель крепко обнялись.

– Серега! Сколько лет, сколько зим!

– И я рад тебя видеть, Паша!

– Как же ты меня нашел?

– Земля слухом полнится…

– Друг детства, юности и отчасти молодости, – пояснил Букреев остолбеневшей Алевтине Васильевне, похлопывая товарища по спине и плечам. – Не виделись тридцать… Да нет, поболе! Сколько лет-то? – Вопрос адресовался Щепилову.

– Так тридцать четыре уже.

– Вот именно, – подхватил полковник и, снова взглянув на часы, обратился к Алевтине Васильевне: – Ближайшие двадцать минут меня ни для кого нет. Ну, если только для… – Он выразительно указал пальцем на потолок. Секретарь понимающе кивнула и удалилась.

– Негусто – двадцать-то минут… – заметил Щепилов.

– Да уж, у нас не забалуешь, – согласился Павел Андреевич. – Надеюсь, ты не собираешься сегодня же исчезнуть?

Гость отрицательно помотал головой.

– Планирую, погостить еще в столице, раз уж приехал, – добавил он.

– Вечером посидим? Как ты на это смотришь?

– Само собой, – одобрил перспективу Сергей Григорьевич.

– Заметано, – сказал Букреев. – А сейчас даже чай-кофе не предлагаю. Извини.

– Ничего. Обойдусь, – проявил понимание внезапно объявившийся друг юности и признался: – Вот смотрю на тебя и думаю: встретил бы на улице, не узнал бы.

– Намек понял, – благодушно усмехнулся полковник, который за тридцатичетырехлетний промежуток времени прибавил пуда полтора в весе и подрастерял некогда пышную шевелюру, – словом, превратился в типичного такого плотного дядьку с практически под ноль остриженной головой, каким и должен быть без пяти минут генерал.

– Мне по должности полагается быть солидным, – попытался отшутиться Павел Андреевич и польстил Щепилову. – Зато ты – ну чисто Бандерас!

Гость и впрямь внешне напоминал Хосе Антонио Домингеса Бандераса, впечатляюще воплотившего образ Зорро и других бравых воителей со всяческой нечистью, на киноэкране. Помимо чисто физиономического сходства, так же, как голливудская звезда, Сергей Григорьевич не имел никаких лишних жировых отложений в области талии – поддерживает себя в физической форме, ясно.

– Да ты садись! – запоздало предложил хозяин кабинета, благо стульев в нем было в достатке, ибо многолюдные совещания здесь проходили регулярно. – Рассказывай, каким ветром? Как ты? Что ты? Где ты?

– Долго рассказывать. Разве что конспективно.

– Да хоть как, – ободрил товарища полковник – Мы ведь с тобой, как в восемьдесят втором расстались, так и…

– Закрутила жизнь, разбросала, да так, что и концов не найдешь, – поддакнул ему Сергей Григорьевич.

– Но ты же нашел, – улыбнулся полковник.