Се - человек
Шрифт:
Иисус!
Который мне нужен...
НЕТ!
Безумец нахмурился и помотал головой.
– Нет, - сказал он.
– Нет.
– Что ты имеешь в виду под "нет"?
– спросила она сварливо.
– Меня не волнует, что ты будешь делать, только отврати его от воровства. Он ничего больше не умеет, но однажды вляпается в крупную неприятность, когда украдет у того, кто не знает о нем...
– Нет...
Фигура была уродлива.
Это создание имело горбатую спину и бельмо на левом глазу. Лицо бездумное и глупое, с губ
– Иисус?
Оно хихикнуло, услышав свое имя, и сделало неверный шаг вперед.
– Иисус, - сказало оно.
– Иисус, - слово получилось невнятным и глухим.
– Это все, что он может, - сказала женщина.
– Он всегда такой.
– Божья кара, - сказал Иосиф.
– О, заткнись!
– Она злобно взглянула на мужа.
– Что с ним?
– в голосе безумца проступило отчаяние и жалость.
– Он всегда был такой, - женщина отвернулась к плите.
– Ты можешь забрать его, если хочешь. Я носила его, когда мои родители выдали меня замуж за этого полумужчину...
– Ты свинья! Бесстыдница...
– Иосиф замолчал, а его жена зловеще оскалилась, ожидая продолжения. Тогда плотник улыбнулся, пытаясь спасти свою гордость.
– Ты подготовила для них подходящую историю. Старейшее оправдание в мире! Посещена ангелом! Более вероятно, что посещена дьяволом!
– Он был дьявол, - ухмыльнулась она.
– И он был мужчиной!..
Иосиф замолчал на мгновение, затем, будто припомнив страх, который, как ему показалось, он внушил безумцу вначале, повернулся к нему и произнес воинственно:
– Какое у тебя дело к моему сыну?..
– Я хотел поговорить с ним. Я...
– Он не оракул и не пророк... хотя мы считаем, что он мог бы стать им. В Назарете есть люди, которые приходят к нему, чтобы он вылечил рану или предсказал удачу, но он только хихикает и все время повторяет свое имя...
– Вы уверены... что здесь нет... чего-то в нем... что вы не заметили?
– Уверены!
– фыркнула Мария решительно.
– Мы сильно нуждаемся в деньгах. Если бы он обладал хоть малой магической властью, мы знали бы об этом.
Иисус хихикнул снова.
– Иисус, - сказал он, - Иисус, Иисус...
И заковылял в другую комнату.
Иосиф побежал за ним.
– Ему нельзя ходить туда! Я не позволю снова обмочить пол!
Пока Иосиф был в другой комнате, Мария окинула безумца оценивающим взглядом.
– Если ты можешь предсказывать удачу, приходи как-нибудь, и поговорим. Он уйдет вечером в Нейн...
Иосиф притащил калеку обратно на кухню и усадил его на скамейку в углу.
– Сиди здесь, ублюдок!
Безумец покачал головой.
– Это невозможно!
Неужели история изменилась?
Хоть какие-то основания для этого есть?
Это невозможно...
Иосиф заметил, что с безумцем что-то происходит.
– Что это?
– спросил он.
– Что ты видишь? Ты сказал, что предсказываешь будущее. Расскажи нам, как мы будем жить?
– Не сейчас, - сказал прорицатель,
отворачиваясь.– Я не могу! Не сейчас!
Он выбежал из сумрака дома на солнце и побежал по улице, полной запахов пиленого дуба, кедра и кипариса.
Некоторые из плотников поднимали головы, думаю, что он что-то украл. Но все видели, что в руках его ничего нет.
Он выбежал на рыночную площадь и остановился, оглядываясь отрешенным взглядом.
Безумец, пророк, Карл Глогер, путешественник во времени, неудавшийся психиатр, искатель смысла жизни, мазохист, человек с тягой к смерти, с комплексом мессии, анахронизм, шел, тяжело дыша, через рыночную площадь.
Он увидел того, которого искал. Он увидел Иисуса, сына Марии и Иосифа.
Он увидел человека, который, без сомнения, был врожденным идиотом.
Приветливый мужчина в красной шапочке все еще был на рынке, выбирая горшки для свадебного подарка. Когда незнакомец неровной походкой прошел мимо, он кивнул ему вслед и сказал:
– Это он.
– Откуда он?
– Не имею представления. Не из наших мест, если судить по акценту. Думаю, что он дальний родственник старого Иосифа с сердитым лицом, знаешь, у которого жена...
Мужчина, продававший горшки, ухмыльнулся.
Они наблюдали, как незнакомец опустился в тень на землю у стены синагоги.
– Кто он? Религиозный фанатик? Зелот или кто-нибудь другой?
– спросил мужчина, продающий горшки.
Его собеседник покачал головой.
– У него вид пророка. Но я не знаю. Может быть, там, откуда он пришел, настали трудные времена, и ему нужна помощь родственника...
– Искать помощи у Иосифа?!
– засмеялся мужчина.
– Может, его изгнали оттуда, где он жил, - сказал мужчина в красной шапочке.
– Кто знает? По крайней мере он не получил от Иосифа много сочувствия. Он пробыл у него недолго.
– Ему больше некуда идти, - убежденно сказал мужчина, продающий горшки.
Он оставался у стены синагоги до самого вечера, и только тогда почувствовал сильный голод. А также вожделение, впервые за все время, проведенное здесь, - больше месяца. Желание пришло к нему на помощь, будто в страсти можно забыть смятение, переполнявшее его.
Он медленно встал и пошел назад к улочке.
Сейчас здесь было тихо. Из домов редко доносились звуки, и только лаяли собаки.
Вот и дом Иосифа. Скамейка убрана, планки исчезли. Ворота закрыты.
Он постучал.
Ответа не последовало.
Он постучал чуть громче, позабыв инстинктивную осторожность.
Ворота открылись; она выглянула и улыбнулась плотоядной понимающей улыбкой.
– Входи, - сказала Мария.
– Он ушел в Нейн несколько часов назад.
– Я голоден, - сказал он.
– Я дам тебе чего-нибудь поесть.
На кухне в темноте что-то шевелилось, он он старался не смотреть в том направлении. Глогер торопливо прошел в следующую комнату, где горела лампа. Лестница вела к отверстию в потолке.