Себ
Шрифт:
–  А как же так получилось, что дом загорелся, а вы не смогли выбежать?
–  Спросил Трухильо, удивленный тем, что погорельцы не смогли выбежать на улицу.
–  А где ты был Себастиен?
–  Да я по делам ездил.
–  Неопределенно сказал Себастиен.
–  Косы новые хотел прикупить.
Мать посмотрела на юношу и промолчала.
–  Вот, дела, снова отстраиваться придется.
–  Посетовал на чужую беду Трухильо.
Соседи наперебой стали предлагать свою помощь для восстановления нового дома.
–  Спасибо вам, мы, конечно же, примем её.
–  Себастиен встал перед мужиками.
–  Сараи остались, 
Среди помощников оказался и Хуан Крус, отец Джулии. Возможно, он тоже просчитывал виды на урожай семьи Себастиена. Юноша заметил, как неудобно почувствовал себя Хуан, когда Себастиен случайно остановился на нем взглядом.
–  Себастиен, по всем приметам, следующий год тоже будет урожайным.
–  Произнес Хуан, намекая на то, что в этом году юноше не на что рассчитывать.
–  Спасибо, но планы были на этот.
–  Себастиен глубоко вздохнул.
–  Спасибо всем, матушка моя уже в норме, беспокоиться не о чем, отец, тоже скоро придет в себя, ему не привыкать. Возвращайтесь домой.
Соседи по очереди похлопали Себастиена по плечу. Юноша благодарил каждого. Повозки разъехались в разные стороны от пепелища.
–  Что нам теперь делать-то сынок?
–  Мать протяжно, переходя в плач, спросила сына, прислонившись к его руке.
–  Дуче нам жизни теперь не даст.
– В лес бежать, прямо сейчас, пока его головорезы не вернулись.
Быстрый побег затянулся до темна. Хозяйственный Себастиен не желал оставлять кому-то свою технику: косилку, молотилку, прицепные грабли. Юноша свез свое добро в дальний овраг и прикрыл его ветвями деревьев. К телеге привязал двух коров с телятами. Мать быстренько порубила кур, ощипала и сложила их в большую плетеную корзину, переложив тушки лопухами и прочей травой, чтобы на жаре мясо не 'загорелось'. Все домашнюю утварь сложили в телегу. Получилось с 'горкой'.
Тяжело груженая повозка тронулась в путь, когда солнце уже опустилось за горизонт. Только тогда отец первый раз открыл глаза и начал дико озираться. Он рассмотрел свои руки, потрогал лицо.
–  Я жив?
–  Неуверенно спросил он.
–  Скорее да, чем нет.
–  Пошутил над ним сын.
– Ох, голова раскалывается. Куда мы едем?
–  В лес.
–  Коротко сказал Себастиен.
–  Первый раз в жизни не хочу ругать тебя, за то что ты напился, Хосе. Мне и самой надо было напиться. А я стояла и тряслась, как осиновый лист, пока наш дом сгорал. Что мы будем делать в лесу, не знаю?
–  Сокрушалась женщина.
–  Не попадем мы там из огня да в полымя, с этим твоим пилотом?
–  Спросил отец, держась за голову руками.
–  Думаю, что нет. Он очень благодарил меня за помощь. Он и мне и сказал, что произойдет так, как произошло, и очень звал в лес. Так и получилось.
–  Себастиен немного подумал.
–  А как вы догадались в погребок спрятаться?
–  Есть Господь на небе, Себастиен, поверь. Это все он.
–  Начала мать.
–  Сначала я заметила, что отец запропастился куда-то. А куда он может запропаститься молчком? Ведь если он едет в поле, все об этом еще за день знают, как на войну собирается. А тут раз и пропал. Я в погребок, а он там цедит себе в кружку. Только я захотела на него ругнуться, слышу, ноги затопали на крыльце. Я сразу поняла, что это не к 
Мать промокнула платком выступившие на глазах слезы.
–  Все пропало, что целую жизнь наживали.
–  Сквозь слезы произнесла бедная женщина.
– Не плачь, Мария, ты мне всю жизнь говорила, что деревенская жизнь не для тебя. Праздников хотела и танцев. Считай, что твоя мечта почти исполнилась. В лесу у тебя будет уйма времени на то и на другое.
–  Лучше бы ты спал, Хосе.
–  Обиделась на мужа Мария.
– Хватит вам. Как случилось, так случилось. Поживем в лесу пока. Не вечно же нам от дуче прятаться. Если что, поедем в другой край четверти, где нас никто не знает. Пойду в шахтеры. Там и на барак заработаем.
– Э, Себастиен, не работал ты на шахте. Адский труд, круглый год. Не то, что у нас, сезонный. Там в сорок лет половина мужиков на кладбище, остальные выглядят, как будто их самих завтра туда понесут.
–  Тогда выбираем жить в лесу, среди разбойников. Выходные - круглый год. Ни забот, ни хлопот. От набега до набега.
–  Иронично сказал Себастиен.
–  А чем там собирается заниматься пилот?
–  Озабоченно спросила мать.
– Он мне ничего не говорил, но я уверен, что без дела он сидеть не будет.
–  А что, разбойники его приняли, как своего?
–  Спросил отец.
– Не сразу, маленько повыделывались.
–  Он не признался, как его зовут?
–  Спросила мать.
– Нет, но согласился на Орлика. Разбойникам так и представился.
К поганому самочувствию Хорхе Мендеса привязалась еще одна неприятная болячка - жжение мочевого пузыря. Неприятная болезнь не давала дуче забыться сном на дне повозки, его постоянно тянуло помочиться, и он был вынужден часто останавливаться, чтобы справить нужду.
–  Чтоб тебя, ну какой неудачный день, я ведь так молился богам!
–  Бубнил дуче себе под нос.
–  Это все твои эксперименты с настойками, шеф.
–  Выдвинул предположение Рауль Лопес, загорелый, сухой мужчина, во рту которого постоянно находился комок жеванных листьев дурмана.
– Это от того, что на мне вся четверть. Заботы о ней отбирают все мое здоровье, а настойки здесь ни при чем.
– Ну, так откажись, восстанови здоровье. Я думаю, желающих потратить свое здоровье на посту дуче будет предостаточно.
–  Придержи язык, Рауль. Я виду ты совсем двинулся от своей травы.
–  Хорхе не на шутку рассердился.
–  Ладно, молчу.
–  Рауль поудобнее облокотился о ствол мушкета.
–  Куда еще поедем искать неуловимых Алонсо?
–  Спросил у дуче сидящий на облучке Мигель. Лицо мужчины рассекал безобразный шрам от носа, через губы, наследие шахтерского бунта. Нижняя губа была рассечена так сильно, что так и осталась разделенной на две половины.
–  Уже и не знаю, как в воду канули.
–  Заохал дуче, занятый в этот момент своим мочевым пузырем.
–  Таблетки надо заказать какие-нибудь из верхнего мира. Они там творят чудеса своими лекарствами.