Седьмая жертва

Он ловко извлек из сумки одну кошку, оставив остальных в переноске.

Доценко хотел вытащить их, но Казаков жестом остановил его.

– Не могу рисковать, пока не посмотрю их, – пояснил он. – Пусть пока побудут в изоляции, у меня ведь в квартире не только свои кошки, но и чужие, я за них отвечаю.

Квартира у Казакова была небольшая, но уютная. Доценко обратил внимание на огромную библиотеку – книги занимали здесь все пространство, оставляя лишь самые минимально необходимые углы для мебели. Мебель, кстати, была не новой, хотя и не ветхой. Во всем чувствовалась крепкая хозяйская рука, аккуратная и заботливая. И даже кошками в этом доме отчего-то не пахло совсем.

Осмотр первой кошки прошел быстро, девочка оказалась здоровенькой, хоть и немолодой. Взяв в руки второго питомца покойной Серафимы Антоновны, огромного раскормленного рыжего кота, Казаков поставил его на стол под лампу и присвистнул:

– А мы знакомы с тобой, дружочек. Вот это твое рваное ушко я сам лично зашивал, еще когда в школе учился, а ты тогда был шестимесячным котенком.

Экий же ты вымахал огроменный, я б тебя и не узнал, если бы не ухо.

Погодите, – он обернулся к Доценко и глянул на него с острой подозрительностью, – откуда у вас этот кот?

– А что? – с невинным видом спросил Михаил. – Какие-то проблемы?

– Это кот бабки Серафимы, я его отлично помню. Как он к вам попал? И остальные кошки… Откуда они?

– От Серафимы Антоновны, тут вы не ошиблись. Видите ли, Саша, Серафима Антоновна умерла, и я пытаюсь пристроить ее кошек. А что, вы знали Фирсову?

– Да я всех кошек в округе знаю, – рассмеялся Казаков, – и их хозяев тоже, соответственно. Ко мне с детства все своих питомцев носили, кто на лечение, кто оставлял под присмотром, когда уезжал.

– Серафима Антоновна часто вас навещала? – спросил Доценко.

– Частенько. Она бедная совсем, как принято говорить – неимущая, я с нее денег не брал, а она над кошками своими тряслась, она ведь одинокая, у нее никого нет, кроме этих кошек, вот она и ходила ко мне по всякому поводу.

Очень боялась, что какая-нибудь серьезная болезнь с ними приключится, тогда на лекарства тратиться придется, на операцию, а у нее денег нет. Смешная она старуха!

– Почему смешная?

Казаков отвечал, не прерывая осмотра. Он ловко раскрывал коту пасть, рассматривал зубы и язык, проверял лапы, щупал живот, разбирал шерсть.

– Да денег у нее навалом, говорят, а все бедную из себя строила. Не знаю, может, она и вправду совсем нищая была, а насчет денег – так, досужие сплетни. Но я ее кошек всегда бесплатно обслуживал, я вообще со стариков никогда денег не беру, у них кошка – единственная радость, если им придется за лечение платить, то при их-то пенсии они экономить начнут и болезнь совсем запустят. Так, рыжий бандит, с тобой тоже все в порядке, погуляй пока. Следующий, пожалуйста!

Доценко с нетерпением ждал, пока Казаков закончит осмотр Серафиминых кошек. И вправду, жизнь полосатая, сначала не повезло с плохо продуманным маршрутом, зато теперь удача свалилась, появился еще один свидетель, который может что-то знать о Серафиме Антоновне. Пока Казаков возился с кошками, в комнату заглянула симпатичная женщина лет сорока пяти, стройная и светловолосая.

– Санека, ты гостям чай предложил?

– Не успел, мамуля, – отозвался Казаков, – я пока пациентов осматриваю.

Чай… Это хорошо, подумал Доценко, посидим в теплой семейной обстановке, побеседуем. Посмотрим, что это за мамуля такая молодая и красивая, небось поклонников полны карманы, кому-нибудь из них вполне могло приглянуться золотишко старухи Фирсовой. Сам взять не смог, а кому надо рассказал. Если в этой семье о богатстве Серафимы Антоновны разговоры ходили, то надо тщательно проверить, кто еще в этих разговорах участвовал.

– Предложите нам чаю, пожалуйста, – быстро произнес Михаил, обаятельно улыбаясь.

Стоящая рядом с ним Ирочка толкнула его локтем в бок и укоризненно прошептала:

– Ты что, Миша, неудобно же.

– Удобно, удобно, – тут же откликнулся Казаков, демонстрируя отличный слух. – Мамуля любит гостей чаем поить. Она вообще любит, когда в доме гости.

– Но мы не гости, – упрямо возразила Ира, – мы по делу пришли.

– А это не имеет значения. Все равно нам нужно обсудить, что делать с Серафимиными кошками, вот за чаем и поговорим. А вы что, соседи?

– Нет, мы… – начала было Ирочка, но Доценко не дал ей договорить.

– Да, мы с Серафимой Антоновной в одном доме живем.

Вернее, я живу, – тут же поправился он, – а Ира живет в другом месте.

Перехватив возмущенный взгляд Ирины, Доценко легонько коснулся ее руки и кивнул. Казаков, однако, оказался человеком внимательным, небольшой сбой в показаниях от его слуха не ускользнул. Он снова бросил на Иру и Михаила острый взгляд и покачал головой.

– Путаетесь вы что-то, господа хорошие, ну да ладно, – он весело улыбнулся, – дело ваше. Моя невеста тоже иногда путается, она у нас через день ночует, так когда ее спрашивают, где она живет, она то свой адрес назовет, то мой.

Так, подумал Доценко, мамулиными поклонниками дело явно не ограничится, у нашего героя есть невеста, а раньше, наверное, разные девушки захаживали.

Что ж, парень он видный, красивый, профессия у него необычная, ничего удивительного, что девушки внимание обращают.

– Вы по образованию ветеринар? – спросил Миша.

– Я-то? – Казаков подхватил последнюю из кошек Серафимы Антоновны под передние лапки и опустил на пол. – Я по образованию никто. Школа, потом армия, вот и все мое образование.

– А как же кошки? – удивилась Ира. – Вас на выставке в Сокольниках рекомендовали как известного специалиста, мы думали, вы специально учились…

– Чему? Кошачьему делу? Я ему всю жизнь учился, но не в институтах, а на практике. Книжки читал, не без этого, но в основном на собственном опыте все постигал. А что касается выставки… – Он рассмеялся, подхватил с дивана пушистого белого кота, прижал к плечу и начал ласково поглаживать. – Вам меня кто рекомендовал? Кто-то из клубных?

– Н-нет, – растерялась Ира, – кажется, это был кто-то из посетителей.

– Вот именно. Клубные меня не признают, потому что я чистотой породы не увлекаюсь, селекцией не занимаюсь и выставками не интересуюсь. Я люблю кошек как таковых, для меня брошенная хозяином бездомная кошка дороже самой породистой, потому что она несчастная и нуждается в помощи. Клубные этого не понимают, они меня считают шарлатаном. И потом, тут есть еще один нюанс.

Заводчику нужно продать котенка, и он покупателю на выставке чего только не наговорит. Некоторые так попадались, купят кошку, которую им продали как беспроблемную, спокойную и всеядную, а через месяц выясняется, что она то не ест, это не ест, а хочет каждый день сырого мяса, шерсти от нее полный дом, прививки нужно делать, с течками как-то справляться, цветы оберегать, окно и балконную дверь не открывать, а в квартире душно и жарко, и теперь сетки нужно ставить или тратить огромные деньги на кондиционер… В общем, хлопот и трат больше, чем удовольствия. Я на эту выставку хожу регулярно, и пару раз так случилось, что заводчик при мне с покупателем разговаривал. Я послушал в сторонке, потом покупателя этого на улицу выйти пригласил и объяснил ему все как есть, чтобы знал, что его ждет, и покупал котенка с открытыми глазами. Покупатель тот мой телефон записал, если еще вопросы будут, потом передал кому-то, так теперь мой номер и гуляет из рук в руки.