Седьмой прыжок с кульбитом

Подполковник Казаков перелистал документы в папке.

— Возня вокруг Кипра неизбежно ведет к военному конфликту между Грецией и Турцией. Напряжение растет, и такое положение в зоне Средиземного моря устраивает Великобританию. А Соединенные Штаты всех разводят и гасят пожар. Явная показуха, англосаксы не стремятся решить проблему. Как известно, им чем хуже, тем лучше.

— Считаете, Греции не удастся присоединить к себе Кипр?

— Исключено, — покачал головой Казаков. — С разных сторон вертели, товарищ Председатель, но не выходит каменный цветок. Те, кто стоят за Турцией, не позволят этого сделать.

— А если наружу вылезет информация, что Кипр обладает несметными запасами природного газа? — прищурился Председатель.

— Обострение ситуации. Турецкая интервенция случится немедленно. Собственно, они давно к этому готовы, а тут на тебе — такой приз!

— Что будет дальше?

— Мировая общественность выразит озабоченность, Греция попробует остров отбить. Не забывайте, что на Кипре действуют две английские военные базы. Лайми не останутся в стороне от жирного куска. Это война Греции против всех остальных.

— Так-так, — сказал Ивашутин. — А мы будем наблюдать, как одна участница НАТО бьется с другой участницей НАТО…

— Что турки, что греки — вояки известные, — слегка улыбнулся подполковник. — Петухи! В стадо сбились — расхрабрились.

— Подерутся, разойдутся? — хмыкнул генерал.

— Именно так, товарищ Председатель. Будет драка. А потом всё станет так, как было: греческое население будет на своей половине острова, турецкое на своей половине, а англичане останутся сидеть на своих базах.

— ОНН для порядка пришлет роту «голубых касок», — задумчиво добавил генерал.

— Это обязательно! Ведь транснациональные компании примутся качать газ. А мы будет тихонько наблюдать. Агентурную активность сокращаем уже сейчас, чтобы под раздачу не попасть. Действуем по плану, в свете ваших последних указаний — нас там не было и нет.

— На нет и суда нет, — Ивашутин перевел взгляд на капитана, сидевшего рядом. — Напоследок поговорим о злобе дня. Я имею в виду музыкальный коллектив из Ростова. Закончили проверку студентов?

— Так точно, — в подтверждение своих слов капитан прихлопнул пухлую папку.

— Вопросы, замечания, возражения?

— Есть сомнения, — кивнул капитан. — В составе оркестра числится студент машиностроительного института, Владимир Спиридонов. Как оказалось, известная личность на Птичьем рынке.

— Да? — оживился генерал. — Чем же это?

— Большой специалист в области певчих птичек и попугаев.

— Говорите прямо. Спекулянт?

— Скользкий вопрос, — ушел от прямого ответа капитан. — Продает, конечно, но щеглов ловит сам, попугаев разводит. Консультации дает бесплатно.

— Пьянство, хулиганство?

— Не замечен.

— На учете в милиции состоит?

— Никак нет.

— Ну, на нет и суда нет, — отрезал Ивашутин. — Возражений не имею. Надеюсь, клетку с птичками он с собой не потащит. Что еще?

Капитан сделал пометку в своих записях.

— Вчера стало известно, что бабушка сестер Гольдберг подала документы на выезд в Израиль. Чтобы прояснить позицию, я позвонил Борису Пуго. Это помощник товарища Пельше…

— Я знаю, — жестом Ивашутин предложил продолжать.

— … И он сказал, что знает. Предложил не обращать внимания.

— А что и куда обращать?

— Сказал, действовать по ранее утвержденному плану.

— Если действовать по плану, то нам тут и работать не надо, — хмыкнул Ивашутин. — Арвид Янович поручился за них всех скопом, по списку. Этот список у вас в деле.

— Так точно.

— Обычные студенты, ничего особенного. А вот почему товарищ Пельше так обеспокоился?

Собеседник молчал, и генерал закончил мысль:

— Это вам выяснить не удалось. Или есть версии?

— Пока на уровне предположений, товарищ Председатель, — уклончиво ответил капитан. — И озвучивать их преждевременно.

— А что не преждевременно? Молчите? Ладно, напомните-ка мне узловые точки в этом музыкальном коллективе, — предложил генерал. — С самого начала.

— Студенческим оркестром руководит педагог Козловская, Надежда Константиновна, жена сотрудника КГБ полковника Козловского. Мы ее вычеркнули из разработки в связи с беременностью, в Германию она не едет. Какое-то время оркестром руководила педагог Швец, Наталья Николаевна. Жена полковника Швеца, командира отдельного отряда ВДВ. Также исключена в связи с беременностью. Еще раньше выбыла в декретный отпуск руководитель струнного ансамбля «Мечта», что входит в оркестр «Надежда».

— Какой интересный музыкально-педагогический институт, — пробормотал Ивашутин. — Педагоги не зацикливаются на музыке, упорно работают в рамках демографической программы КПСС. Следующим руководителем оркестра стал парторг Косач? Насколько я помню, он ушел не в декрет, а в отставку.

Капитан иронию не принял, сохранил серьезное лицо.

— Косач вообще оркестром не занимался, там рулит студент Бережной. В институте сложилось мнение, будто Надежда Козловская руководит оркестром по телефону, а Бережной транслирует ее указания. Только мы этого не заметили. С коллективом парень работает вполне самостоятельно.

— Справляется?

— Вполне. Кроме того, Бережной сожительствует с Верой Радиной, дочкой подполковника КГБ Нины Радиной.

— Я помню, — кивнул Ивашутин.

— Девушка в положении.

— И это правильно, — снова кивнул генерал, теперь уже одобрительно. — Если жить, так на полную катушку.

Ивашутин не лукавил. Прошедшая война аукнулась многими бедами, в том числе демографической ямой. И любую борьбу в этом направлении он считал богоугодным делом.

— Кстати, товарищ Председатель, — встрепенулся капитан, — по поводу Бережного я писал отдельную докладную. Не по теме, но важно.

— Еще не читал.

Он обернулся к помощнику, и тот четко доложил:

— В вечерней почте.

Генерал взглянул на часы.

— Вкратце, что там?

— В рамках углубленной проверки отца Антона, Михаила Бережного, я наткнулся на интересное дело.

— Погодите, почему углубленная проверка? — нахмурился Ивашутин.

— Так неоднократно бывал за границей, товарищ Председатель. Всю Европу прошагал, до Кенигсберга дошел, и там закончил войну по ранению. Позже вернулся в строй и неоднократно посещал ГДР по делам службы.