Седьмой. Дилогия

Профессор перевёл дух, оглядывая собравшихся людей честным взглядом.

К слову, появление Стрижей меня, как и многих, удивило ещё в лагере экспедиции. Помимо учёных и лаборантов среди пропавших были клановые бойцы — так почему же Стрижи не стали организовывать собственную спасательную экспедицию? Что-то темнил профессор. И судя по скептическим взглядам наёмников вокруг, не только у меня появились такие подозрения. По залу прошелестел небольшой гул раздражённых голосов, люди прямо обвиняли главу учёной группы в преднамеренном замалчивании самого важного.

Профессор притворился, что ничего не слышит. Он как ни в чём ни бывало продолжил:

— Было решено всем завершившим рейд увеличить выплату без учёта премии до четырёхсот тысяч кредитов. А премию за материалы повысить в пять раз. Сами деньги придут вам завтра, вы получите соответствующее сообщение об этом.

Такая новость была воспринята с куда большим энтузиазмом, несмотря на то что все прекрасно поняли, что это самый банальный откуп. Ругаться с учёными и Стрижами бессмысленно, а вот испортить им репутацию среди наёмников вполне возможно. Не думаю, что некоторые участники рейда станут в этом сдерживаться. Да даже Оксана потеряла во время этой заварухи большое количество влияния. Столько погибших…

«Это странно, но я не чувствую в его словах лжи, Носитель», — вдруг появился голос магического конструкта.

Возможно, он способен обмануть даже тебя, Седьмой?

«Нужно больше данных».

Кто бы сомневался. Ладно, сейчас попробуем договорится с профессором по поводу «камней изнанки» и уходим. Думаю, со всеми бонусами мы сегодня заработали пятьсот тысяч, наверняка даже хватит на бронекостюм лучшего класса чем «Эгида»?

Несколько наёмников затеяло ругань с лаборантами и Стрижами, отказывающихся выпускать их наружу. Оказалось, что они пытались вытащить несколько костей и материалов исследований, взятых у экспедиции. Те оказались промаркированы и легко отслеживались. Я не стал особо обращать на это внимания, так как в любом случае всё было в рамках контракта — собственность университета, оставалась его собственностью. Всё-таки это был необычный рейд, и наёмники не платили за открытие врат.

А теперь ключевой момент. Нужно постараться договориться с профессором в обмене плодов вечного дерева на камни изнанки, и здесь, надеюсь, меня прикроет рейдлидер.

— Профессор Зиновьев, — я подошёл к худощавому мужчине, замечая слегка удивлённый взгляд со стороны Оксаны. — У меня выгодное для вас предложение.

— Хм-м, слушаю, — с небольшой паузой заинтересованно отозвался профессор. Он, похоже, оказался заинтригован моим поведением.

— Вот, — я вытащил контейнер и поставил его на стол, возле профессора. — Во время рейда в сиреневом мире я наткнулся на плоды «вечного дерева» из синего мира, растущего на одном из островков двенадцатой реальности.

— Что? — Зиновьев даже немного подвис, после чего аккуратно снял крышку контейнера и принялся изучать плоды. Наконец, спустя минуты две молчания он задумчиво признался. — Это, несомненно, плоды «вечного дерева», вот только изменённые воздействием скрученного времени. Такое ощущение, что внутри них сохраняется поток аномального влияния сиреневого мира.

В этот момент один из ассистентов, подошедший по щелчку пальцев мужчины, водил над фруктами каким-то странным прибором в виде двух изогнутых проволок.

— И я так понимаю, молодой безликий, вы хотите что-то получить от меня за передачу этих фруктов, так? — особо выделив слово молодой, спросил профессор, при этом посмотрев не на меня, а на рейдлидера. Оксана ответила ему твёрдым угрюмым взглядом.

— Мне нужно несколько «камней изнанки», — сказал я.

Зиновьев тут же перевёл взгляд на меня и попытался посмотреть в глаза, закрытые маской. Он внимательно всматривался, пытаясь что-то увидеть, после чего задал логичный вопрос, к которому я был готов:

— Какой тебе прок от «камней изнанки», наёмник?

— Хочу использовать их в качестве приманки, — ответил я.

— Поясни.

— У меня есть предположение, что камень привлекает фамильных божеств во время проведения инициации, — не то, чтобы это была полнейшая чушь, от камней действительно веяло изнанкой, но она скорее бы отпугнула многих божеств, чем привлекла.

— Что? — удивился Зиновьев. — Камни не привлекают богов.

— И всё же я хотел бы попробовать, — упрямо настоял я.

— Профессор, прошу пойти этому наёмнику навстречу, — вмешалась в разговор Оксана. — Он не был обязан нести вам эти фрукты на изучения, тем более что за них никаких бонусов не положено. Так?

— Что ж, всё так, — кивнул мужчина. — Сколько тебе нужно камней?

«Горсть».

— Один малый контейнер, — не стал я слушать Седьмого. Уверен Зиновьев попытается как можно сильнее уменьшить количество переданных мне камней.

— Что? Отдам только половину контейнера, и это не обсуждается. И, настоятельно не советую вам пытаться использовать камни как усилители лично силы медиума. Взорвётесь.

— Хорошо, половина контейнера, — согласился я, всё равно выходило намного больше, чем требовалось. — Благодарю.

Заполучив в свою сторону ещё один острый взгляд профессора.

Получив от сотрудников лаборатории, упакованные в небольшой подсумок, камни, я с чувством выполненного долга направился к выходу. Но меня остановил голос Оксаны:

— Тебя подвезти?

— Нет, благодарю, — попытался отказаться.

— Пойдёшь в этом? Посмотри на себя? — она указала на мою верхнюю одежду с бронекостюмом превращённые в обожжённые лохмотья.

— Вызову такси, — махнул я рукой.

— Как знаешь, если что, я помню о нашем уговоре, жди на неделе звонка.

— Понял.

Выбравшись на свежий воздух, я с облегчением вдохнул свежий ночной воздух без примеси магического дыхания сиреневого мира. Неужели всё? Усталость нахлынула с такой силой, что пришлось сделать над собой усилие и продолжить путь. Такси обещало прибыть лишь через полчаса, пока дойду неспешным шагом до выхода с территории университетского городка как раз пройдёт половина времени. Где-то среди аккуратно подстриженных газонов с редкими деревьями слышался оглушительный гвалт сверчков. После угнетающей тишины сиреневого мира всё казалось таким громким. Скрип моих ботинок о мокрый от прошедшего недавно дождя камень дорожки, собственное дыхание и редкие звуки клаксонов машин за пределами городка.

Выбравшись к воротам университета, я с удивлением обнаружил здесь большое количество людей. Небольшой парк, разбитый напротив университета, был утоплен в ярких прожекторных огнях. Снующие туда-сюда гвардейцы Императора создавали впечатление разворошённого муравейника.

— Интересно, что там произошло? — спроси я вслух, отойдя к остановке и ожидая своё такси. В небольшом отдалении от парка можно было увидеть несколько фургонов местных телевизионных каналов.

«Я чувствую отчётливые признаки смерти», — заметил вдруг Седьмой. — «Носитель вы и сами сможете это ощутить, если прислушаетесь к собственным чувствам».