Сёгун
Шрифт:
– Что?
– Госпожа, наша мать, находится в Такато – неприступной крепости, расположенной в глубине провинции Синано и столице провинции Затахи. Очень жаль, что ее тело останется там навеки.
– Блеф! Вы так же почитаете ее, как я.
– Из-за ее бессмертной души, брат, так же как я чту ее, я ненавижу то, что делаете вы с государством, и даже еще больше.
– Я не стараюсь захватить новых земель и не…
– Вы стараетесь прервать династию.
– Опять неверно, и я буду всегда защищать моего племянника от предателей.
– Вы стремитесь к падению наследника, вот что я думаю, поэтому я решил постараться
– В ваших руках, брат?
– В любых надежных руках, которые исключат ваши, брат.
– Вы доверяете Ишидо?
– Я не доверяю никому, вы научили меня этому. Ишидо есть Ишидо, но его лояльность несомненна. Даже вы признаете это.
– Я признаю, что Ишидо пытается погубить меня и расколоть государство, что он узурпировал власть и нарушил завещание Тайко.
– Но вы объединились с господином Судзиямой, чтобы погубить Совет регентов. Да?
Жила на лбу Затаки дергалась, как черный червяк.
– Что вы можете сказать? Один из его советников предположил измену: что вы объединились против него с Судзиямой, чтобы на ваше место потом выбрать господина Ито в день перед первым собранием и сбежать ночью, бросив тем самым государство в смуту. Я слышал признание, брат.
– Вы были одним из убийц?
Затаки вспыхнул:
– Судзияму убил слишком свирепый ронян, ни я, ни один из людей Ишидо в этом не участвовали.
– Интересно, что вы так быстро заняли его место, не так ли?
– Нет. Моя родословная такая же древняя, как и ваша. Но я не отдавал приказ о смерти, и Ишидо тоже – он клялся своей честью, как самурай. Я тоже. Судзияму убил ронин, но он заслужил смерть.
– С пытками, опозоренный в грязном погребе, видя, как рубили головы его детям и наложницам?
– Этот слух распространяется подлыми мятежниками и, может быть, вашими шпионами, чтобы дискредитировать господина Ишидо и через него госпожу Ошибу и наследника. Этому нет доказательств.
– Посмотрите на их тела.
– Ронины сожгли дом. Тела не сохранились.
– Так удобно, правда? Как можно быть таким доверчивым? Вы же не глупый крестьянин!
– Я не желаю сидеть здесь и выслушивать эту дерьмовую брехню. Дайте мне сейчас же ответ. И потом либо забирайте мою голову, и она умрет, либо отпустите меня, – Затаки наклонился вперед. – Сразу после того как моя голова расстанется с телом, на север в Такато полетит десять почтовых голубей. На севере у меня надежные люди, то же на востоке и на западе, в одном дневном переходе отсюда, и если им не повезет, то есть и еще в безопасных местах за границами вашей территории. Если вы отрубите мне голову, подстроите убийство или если я погибну в Идзу – по любой причине, госпожа тоже умрет. Так что сейчас либо убейте меня, либо давайте кончим передачу этих свитков, и я сразу же покину Идзу. Выбирайте!
– Ишидо убил господина Судзияму. Со временем у меня будут доказательства. Это важно, правда? Мне только нужно немного…
– У вас нет больше времени! Немедленно – так сказано в письме. Конечно, вы отказываетесь повиноваться, хорошо, дело сделано. Вот. – Затаки положил на татами второй свиток. – Здесь ваше официальное обвинение и приказ совершить сеппуку, к чему вы отнеслись с тем
же презрением – может быть, господь наш Будда простит вас! Теперь все уже сделано. Я уезжаю сразу же, в следующий раз мы встретимся на поле битвы, и, клянусь Буддой, до захода солнца в этот день я увижу вашу голову на копье.Торанага задержал взгляд на своем недруге:
– Господин Судзияма был другом и вам, и мне. Наш товарищ, достойнейший из самураев. Правда о его смерти должна быть очень важна для вас.
– О вашей она мне более важна, брат.
– Ишидо прикормил вас как голодного ребенка у материнской груди.
Затаки повернулся к своему советнику:
– Скажи по чести, как самурай, что я оставил людей и что в письмах?
Седой, уважаемый старый самурай, глава советников Затаки, хорошо знакомый Торанаге как человек чести, чувствуя боль и стыд, как все, кто слышал эту громкую перебранку двух ненавидящих друг друга людей.
– Простите, господин, – сказал он сдавленным шепотом, кланяясь Торанаге, – но мой господин, конечно, говорит правду. Как можно спрашивать об этом? И, пожалуйста, извините меня, но это мой долг, при всем моем уважении и смирении, указать вам обоим, что такая… такая удивительная и позорная невежливость по отношению друг к другу недостойна вашего положения или важности события. Если ваши вассалы – если они услышат, – я сомневаюсь, смог бы потом кто-нибудь из вас удержать их у себя. Вы забываете ваш долг самурая и ваш долг по отношению к вашим людям. Пожалуйста, извините меня, – он поклонился им обоим, – но это должно быть сказано, – потом он добавил: – Все послания были одинаковы, господин Торанага, и сопровождались официальной печатью господина Затаки: «Сразу же казнить госпожу, мою мать».
– Как я могу доказать, что я не собираюсь свергать наследника? – спросил Торанага своего брата.
– Немедленно отречься от всех своих титулов и власти в пользу своего сына и наследника господина Судары и сегодня же совершить сеппуку. Тогда я и все мои люди – до последнего – поддержим Судару как властелина Кванто.
– Я подумаю о том, что вы сказали.
– Что?
– Я подумаю над тем, что вы сказали, – повторил Торанага более твердо. – Мы встретимся завтра в это время, если вы не против.
Лицо Затаки скривилось:
– Еще один из ваших трюков? Зачем нам встречаться?
– По поводу того, что вы мне сказали, – Торанага поднял свиток, который он держал в руке. – Я дам вам свой ответ завтра.
– Бунтаро-сан! – 3атаки сделал жест вторым свитком. – Пожалуйста, передайте это вашему господину.
– Нет! – голос Торанаги разнесся по всей поляне. Потом, с большими церемониями, он громко добавил: – Мне оказали честь, передав послание Совета, и я дам свой ответ достославному послу, моему брату, властелину Синано, завтра в это время.
Затаки подозрительно уставился на него:
– Какой еще можно от…
– Пожалуйста, извините меня, господин, – спокойно, с мрачным достоинством прервал его старый самурай, вновь переводя разговор на конфиденциальную основу, – извините, но господин Торанага совершенно правильно предлагает такой вариант. Вы дали ему возможность принять важное решение, это решение в свитках отсутствует. Это честно и достойно, что он требует время на обдумывание, и это время ему нужно дать.
Затаки поднял второй свиток и заткнул его в рукав.