Секрет фермы

— Что?!

— И не надо этого лживого удивления! Скажи еще, что ты не скрывала от меня общение с его новой… семьей, — последнее слово она выплюнула, как прогоркшую маслину.

— Он женился на поварихе?!

— Господи, Ольга! У тебя хватает наглости допытывать меня… — мать всхлипнула.

— После всех тех лет, что я растила тебя одна…

Ольга не была плохой дочерью, но сейчас получасовой монолог, пусть и в самом талантливом исполнении, лишил бы ее драгоценного времени. Она колебалась лишь мгновение: было и стыдно, и неловко, и даже, пожалуй, страшно звонить отцу. И номер у нее был всего лишь городской… Так давно говорила с ним в последний раз, что даже не выяснила мобильный. Оставалось лишь надеяться, что он не переехал.

Трубку подняла женщина в возрасте. Тихий, приятный голос. Жена?

— Добрый день, Михаил Шорох дома?

— Нет, гуляет с собакой.

— А вы… Это тетя Та… В смысле, Татьяна? — давненько Ольга так не нервничала.

— Да. Простите, а кто говорит?

— Это Оля… Его дочь.

На том конце стало тихо. Сбой связи? Телефон разрядился? Или она не хочет разговаривать.

— Да, Оля, здравствуй. Я скажу, чтобы он тебе перезвонил.

— Постойте! Я… Собственно, я с вами хотела поговорить. Извините, что беспокою, но мне больше не к кому обратиться.

— Что-то случилось?

— Дело в том… Вы ведь повар? По образованию?

— Да. А какое это имеет значение?

— Скажите, а где вы работали? И работаете ли сейчас?

— Оформила пенсию прошлой осенью. Сейчас преподаю на курсах. Раньше работала в «Лучано», а до этого — в «Праге»…

— А вы умеете делать яйца пашот?

— Что за странный вопрос? — удивилась Татьяна. — Разумеется.

— У меня к вам огромная просьба. Просто гигантская. Мне нужен шеф.

— Вот как?

— Я сейчас в Тверской области. Открываю новый отель сети «Венера Рояль». Как управляющий. Понимаете? Перед открытием должен приехать совет директоров с инспекцией. Санэпидем и остальное — потом. Собственно посетители будут ближе к Новому Году. Но сейчас мне нужно задать уровень. Я в тупике. Умоляю вас… Зарплата на московском уровне. Проживание, питание. Единственное «но» — деревня. Выдвигайте любые условия…

— Подожди. Это как-то все слишком быстро… Я должна обсудить с твоим отцом. Я не могу оставить его одного на долгий срок, поэтому если и соглашусь, то приеду только с ним.

— Хотя бы временно…

— Даже временно. Ему нужен присмотр.

— Зачем?! Он же взрослый…

— У него был инфаркт, — перебила Татьяна. — Весной. Сейчас все хорошо, поставили кардиостимулятор, но у него плохие сосуды. Нужен присмотр, сам он забывает пить лекарства, мерить давление…

— Погодите! — Ольга с трудом переваривала новость. — Но почему вы мне не позвонили? Не сказали сразу?..

— Я хотела. Но он не разрешил.

— Но все же…

— Это не телефонный разговор, Оль. Если ты не готова к приезду отца, я лучше откажусь. Это мое единственное условие.

— Я… Но… — Ольга прочистила горло. — Нет, конечно, я готова. Не вопрос.

— Тогда я отзвонюсь через полчаса и сообщу о нашем решении.

Решение оказалось таким, что уже спустя двое суток на территорию будущей гостиницы въехал красный потрепанный седан. Ольга бы не узнала ни долговязого молодого человека за рулем, ни женщину с объемным каштановым пучком, если бы следом из машины не вышел ее отец.

Он постарел, стал почти совсем седым, и со своей модной короткой пепельной стрижкой она походила на него больше, чем когда-либо. Вот только его желтоватый цвет лица говорил о плохом здоровье, кожа истончилась, как папиросная бумага. Было странно видеть его таким: она помнила лицо с родительской свадебной фотографии и какие-то осколочные образы из детства. Перед ней был одновременно и чужой, и родной человек, и она не представляла, как себя вести. Пришлось по обыкновению воспользоваться образом гостиничного администратора.

— Проходите, — Ольга профессионально улыбнулась. — Я покажу вашу комнату. А вы, наверное, Дима?

Она протянула руку парню, который, судя по всему, был ее единокровным братом. Они общались лишь однажды, когда отец взял их обоих в зоопарк. После этого то ли из ревности, то ли опасаясь реакции мамы, Ольга встречаться с братом отказывалась. Поэтому теперь не могла обращаться к нему иначе, чем на «вы».

Он демонстративно взял в каждую руку по чемодану и, едва заметно кивнув, прошел к двери.

— Извини его, — Татьяна вцепилась в сумочку, тоже избегая всякого контакта с падчерицей. — Сложный характер.

— Ничего, я его понимаю. Здравствуй, папа.

Ему руку Ольга и сама не стала протягивать. Да и с объятиями было бы бежать как- то странно.

— Привет, — сухо ответил он, глядя ей в глаза. — Спасибо за эту работу… Нам сейчас деньги не будут лишними.

— Да ты что! — отмахнулась Ольга. — Это вы меня выручили. Все сроки горят. Ты как? Татьяна сказала про инфаркт…

— Ничего особенного. Я бы мог и сам пожить недолго… Это ведь временно?

— Не знаю, как пойдет… Может, вам самим не захочется тут оставаться?

— А может, ты передумаешь, — с вызовом произнес он. — Ладно, пойдем смотреть комнату. Ляльку только захвачу…

Отец вытащил из машины крошечное подобие собачки в комбинезоне. Ольга часто видела таких существ у дорогих московских куколок, но смотреть, как взрослый и, казалось бы, серьезный мужчина держит подмышкой это модное недоразумение, было крайне странно.

Встреча не задалась, и Ольга была рада, что у нее есть предлог сбежать от неловкого обмена любезностями. Он наспех показала комнату на первом этаже с личным туалетом и душевой. Отопление от котла уже пустили, широкую кровать украшало лоскутное покрывало, под потолком висел уютный плетеный абажур и торшер в том же стиле стоял у кресел с высокими спинками. Кресла были развернуты к окну, предполагалось, что со временем обитатели комнаты смогут любоваться местной природой, пока же пришлось ограничиться занавесками в мелкий полевой цветочек.

Ольга вместе с дизайнером решила отступить от традиционного оформления городских отелей, чтобы погрузить клиента в деревенскую атмосферу.

Иван, которого после вытрезвителя пришлось временно поселить в соседней комнате, чтобы снова не сорвался, изготовил красивые резные рамы для зеркал. Пол же украшали коврики ручной работы, заказанные у полуслепой мастерицы Шурочки, как и покрывала. Сейчас она в ускоренных темпах шила подушечки в холл, а Ольга могла похвастаться творчеством своих кудесников. Видя молчаливое одобрение в отцовском взгляде, она с гордостью расправила плечи и продолжила экскурсию.