Секрет миссис Смитон

— Я уверена, Алан нет.

— Что «Алан нет»? — вклинился в разговор Макби и сел за столик. — Если ты имеешь в виду, что я все еще сомневаюсь в том, что сама знаешь кто именно тот человек, кого мы видели сама знаешь где, то не устану повторять, что не могу с уверенностью опознать человека по силуэту в ночи на расстоянии почти ста метров.

Древний старик, скрючившийся над своей кружкой пива за соседним столиком, громко произнес:

— Ничего подобного в дни моей молодости в пабах не готовили.

— Тогда, наверное, подавали мясные пироги или сосиски в тесте, — подхватила Винни, охотно переключившись с тайны ночных похождений Мервина.

— Нет, ничего подобного. Обычно на прилавке стоял большой кувшин с солеными огурцами. Иногда еще вареные яйца и больше ничего.

— Нужно признать, что в центральном складе есть свои преимущества, — прошептала Мередит.

— Затем появился хрустящий картофель, — воспоминания о прежних временах неуклонно приближались к современности. — Не тот замечательный картофель, который делают сейчас, — просто картошка и соль на маленьком клочке голубой оберточной бумаги.

— Точно, точно, — подхватила Винни, — я помню!

— А сейчас делают потрясающий хрустящий картофель, — упорно продолжал рассказчик. — С сыром и курицей, а иногда даже со вкусом рисовых тефтелек.

— Неужели и со вкусом рисовых тефтелек? — Мередит сглотнула слюну.

— Именно так, со вкусом мясных рисовых тефтелек, спросите Мервина.

— О нет, — взмолилась Винни, — не продолжайте.

— Ну и как он? — спросил Макби, совершенно игнорируя старейшего жителя деревни. — Как парнишка, парнишка Берри?

— Сносно, — ответила Винни. — В любом случае сейчас с ним все в порядке, а дальше — разберемся.

По ее тону было ясно, что она не хочет говорить о Кевине, по крайней мере, здесь, где их могли подслушать. Вернулся Мервин:

— Вы решили, что заказываете?

Они сошлись на двух лазаньях и одной закуске с сыром «по-крестьянски».

— Извините, — обратилась Мередит к Винни, объясняя свой отказ от лазаньи, — но мне сейчас вареное и жареное в горло не лезет.

Помещение быстро заполнялось, и скоро стало понятно, какова основная тема разговоров. Мередит подумала, что Винни очень мудро поступила, когда отказалась говорить о Кевине Берри. Большинство посетителей явно пришло сюда только для того, чтобы выяснить, как развиваются события и что там выяснилось в ходе расследования.

Как всегда шаркая, подошел Мервин, в одной руке неся закуску «по-крестьянски», а в другой — корзинку с булочками.

— Ты лишился хорошего клиента, Мервин, — неожиданно произнес старик, когда хозяин заведения поставил ему на стол корзинку и тарелку с сыром и солеными огурцами, украшенную половинкой помидора и листиком салата.

— Да, — согласился Мервин.

— Эрни любил выпить кружку-другую пивка, — захихикал старик.

— Любил, — мрачно подтвердил Мервин.

— Теперь ты, наверное, обанкротишься — а, Мервин? — старик, казалось, сейчас задохнется от смеха. — Тебе придется закрыть лавочку, ведь Эрни Берри больше не будет просаживать у тебя все свои деньги.

— Зато ты все еще оставляешь здесь всю свою пенсию, — парировал Мервин.

— Правительство платит мне не такую кучу денег, которую тратил здесь Эрни, — пожаловался старик, — а пиво у тебя дорогущее.

— Ради Бога, — воскликнул Макби, — налейте ему еще кружку, я плачу.

Со слухом у старика все было в порядке:

— Благодарю вас, сэр! Вы настоящий джентльмен, — он пододвинул пустую кружку Полларду. — Вот, Мервин, наполни-ка ее, как велел джентльмен.

Мервин сгреб кружку своей огромной рукой и заковылял к стойке бара. Когда он достиг цели, в пабе воцарилась тишина, головы повернулись к двери. Подняв глаза, Мередит увидела Аманду Крэйн, направляющуюся к стойке бара.

По комнате прокатился шепоток. Все знали, кто она такая.

— Вот это телка! — со знанием дела произнес старик.

Она взяла стакан и пошла к их столику, провожаемая многозначительными взглядами и шушуканьем.

— Решили присоединиться к нам, инспектор? — спросил Макби, приподнимаясь.

— Спасибо, сидите, я надолго не задержусь: попросила хозяина сделать мне несколько бутербродов с собой, — она подняла свой стакан с томатным соком. — Ваше здоровье! Как прошел визит в тот дом, миссис Картер?

— Не беспокойтесь, — ответила Винни. — Можно сказать, все под контролем.

— Понятно. Как вы себя чувствуете сегодня, мисс Митчелл?

— Спасибо, хорошо. Пожалуйста, зовите меня Мередит.

— Эй! — позвал старик. — Вы уже выяснили, кто прикончил старину Эрни?

В зале повисла тишина, можно было услышать, как муха пролетит.

— Еще нет, мы работаем, — сухо ответила Крэйн.

— Ты бы ему понравилась, — хихикнул старик. — Ты бы понравилась Эрни. Он любил красивых женщин!

Раздался оглушительный хохот. Крэйн покраснела.

К счастью, в этот момент, звякая украшениями, появилась официантка в джинсовой рубашке. Она быстро прошла через всю комнату к их столику, держа прихватками дымящиеся тарелки с лазаньей.

— Осторожно, — строго предупредила она, с грохотом опуская тарелки на стол, — горячее, только что из микроволновки. Возьмите ваши бутерброды, мисс. Там, на стойке бара.

— Ну, я вас покидаю, — сказала Крэйн и обвела зал холодным взглядом. — Приятного аппетита!

Ее уход сопроводил новый взрыв хохота.

Этот пятничный ланч потом вспоминался, как затишье перед бурей.

* * *

Все начиналось довольно безобидно. В полдень, незадолго до того, как Мервин закрыл свой бар на обеденный перерыв, в деревне появилась незнакомая машина с двумя подозрительными молодыми людьми. За ней следовала еще одна, за рулем которой сидела девушка в красном спортивном костюме, а рядом с ней — небритый тип со скучающим лицом. Вскоре машины с лондонскими номерами, доставившие в Парсло-Сент-Джон дорогую аппаратуру, остановились на главной улице — прибыла пресса.

В стародавние времена монастырь и монастырскую церковь укрепляли перед такими вот массовыми нашествиями пришлого люда, но в этот раз селение оказалось неподготовленным к приему гостей. Как средневековые банды грабителей, журналисты рыскали по деревне в одиночку и группами, они размахивали блокнотами и магнитофонами, трещали по мобильным телефонам, весело окликали друг друга с непринужденностью старых знакомых, но в то же время следили за каждым своим словом, стараясь не выдать того, что им было известно, и желая узнать, не обскакала ли их уже конкурирующая газетенка.