Секрет похищенной дискеты
Шрифт:
– Садитесь, мальчики, и выкладывайте! Ох, я вам ничего не предложила…
– Спасибо, не надо. У нас каждая минута на счету! – ответил Петька. – Простите, как ваше отчество?
– Отчество? Александровна… Только зовите меня просто Мариной, без отчества. Я же еще молодая!
– Хорошо, – деловито кивнул Петька. – Марина, нам нужна ваша помощь!
– Помощь? Какого рода?
– Ох, это трудно объяснить…
– Погоди, Петь, ты не с того начал! – вдруг перебил его Хованский. – Помощь – дело десятое… Марина, вам грозит опасность!
– Опасность?
– Ну я не так выразился… Одним словом, этот человек – ваш жених?
– Да, ну и что? – недоуменно и уже холодно вскинула брови Марина.
– А вы знаете, кто он?
– Ну вот что, говорите, кто вы такие и что вам нужно, или проваливайте! – рассердилась красавица. – А моя личная жизнь никого не касается, и уж тем более вас! Откуда вы вообще взялись?
Ее тон очень не понравился Петьке.
– Ну что ж, вы, наверное, правы… Мы так сумбурно начали, но это потому, что вы… очень красивая! – И Петька улыбнулся одной из самых своих обаятельных улыбок.
Красавица смягчилась.
– Хорошо, говорите. Какая помощь вам нужна?
Петька на мгновение запнулся, а потом выпалил:
– Нужно, чтобы вы достали для нас одну дискету!
– Дискету? – поразилась она. – Какую дискету, откуда? Я, по-моему, вообще никогда не держала в руках дискету. И очень смутно знаю, что это такое… А вы ничего не путаете? Я же актриса…
– Эту дискету Владимир Михайлович Воскресенский выкрал у одного талантливого изобретателя…
– Что? Что ты такое несешь? Что значит «выкрал»? – возмутилась Марина. – Бред какой-то!
– Это не бред. Владимир Михайлович долго шантажировал этого человека, грозил его сыну, жене… чтобы завладеть его изобретением. В этом и состоит его основной бизнес – он патентует на свое имя чужие изобретения и продает их за большие деньги.
Марина побледнела.
– С чего вы это взяли? – тихо спросила она.
– Мы… дружим с этим изобретателем, – заявил Хованский. – Он успел спрятать сына, а жену его взяли в заложницы, вернее, ее посадили под домашний арест, стерегли днем и ночью и еще искали документы на изобретение, и нашли дискету, которая сейчас в руках вашего Воскресенского!
– Господи, да что вы такое говорите? А что с этой женщиной?
– Ее удалось освободить, сейчас она вместе с мужем в безопасности! Но он считает, что это изобретение, уникальный диагностический прибор, для него уже потеряно! – сбивчиво объяснял Кирилл.
– А вы хотите ему вернуть эту… как ее… дискету, да?
– Хотеть не вредно, – вздохнул Петька. – Но мы пришли не только из-за этого!
– Да! – подхватил Хованский. – Он, в конце концов, еще что-нибудь изобретет, а вот вы…
– Что я?
– Вы должны знать, что из себя представляет Воскресенский!
– Но, собственно говоря, почему я должна вам верить? Больше, чем близкому человеку? С какой стати? Я вас вижу первый раз в жизни, а его знаю давным-давно, с детства! Нельзя же так бездоказательно обвинять человека во всех смертных грехах! – горячилась Марина.
– Если хотите, мы сможем вам
завтра устроить встречу с той женщиной, которую они держали под арестом в ее собственной квартире. Она вам все расскажет, а каких-то документов, которые могли бы это подтвердить, у нас, естественно, нет.Марина глубоко задумалась:
– Ну, мало ли кого вы можете ко мне подослать… Это несложно устроить. И потом… Я еще могу понять, что вам понадобилась какая-то кассета…
– Дискета, – мягко поправил ее Кирилл.
– Ах, да какая разница! Дискета! Но вот какое вам дело до моей личной жизни?
– Я говорил тебе, Кирка, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным! – горько усмехнулся Петька.
– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурилась Марина. – Между прочим, я понятия не имею, кто вы и почему сюда явились! И я должна вам слепо верить?
– Нет, слепо не должны! – покачал головой Петька. – Ладно, попробуем поискать общих знакомых, которые могли бы вам что-то о нас рассказать…
– Общих знакомых? – удивленно переспросила Марина.
И Кирилл тоже с недоумением уставился на Петьку.
– Да, свет, как известно, мал, мир тесен, и при желании два москвича всегда сыщут общих знакомых. – Вы знаете писателя Мелешина?
– Первый раз слышу!
– А Веру Ивченко?
– Веру Ивченко? Постой, она пишет детективы, да?
– Да! – возликовал Петька.
– Я читала ее в самолете, когда в Америку летела. Но я с ней не знакома…
– Я могу дать вам ее телефон, позвоните ей…
– Чепуха! Не стану я никому звонить! Откуда я знаю, что это не будет подставное лицо?
Петька боролся с искушением назвать Полину Евгеньевну, но, давши слово, приходится держаться.
– А художника Сергея Хованского? – подал голос Кирилл.
– И его не знаю!
– А издателя Бориса Русанова?
– Нет.
– А художницу Алису Майкову? – припомнил вдруг Кирилл дело о драгоценном мусоре.
– Нет.
– А журналиста Всеволода Медынского?! И его не знаете?! – закричал вдруг Петька.
– Медынского? Вот Медынского я знаю!
– Здорово! – обрадовался Петька. – Еще бы вам его не знать! У вас есть его телефон?
– Возможно.
– Что значит «возможно»? – разъярился Петька. – Либо есть, либо нет! Позвоните ему и спросите, можно ли доверять Петру Квитко!
– Это ты Петр Квитко?
– Я!
Кирилл незаметно для Марины покрутил пальцем у виска. Мол, ты, Квитко, спятил! Зачем себя назвал? Но Петьку уже несло по кочкам.
– Вы позвоните, позвоните! Не откладывайте в долгий ящик!
– А если я его не застану? Если он в отъезде?
– Тогда, конечно, хуже, – сник Петька. – Но попробовать-то надо!
– Ну что же, раз ты настаиваешь…
Марина поднялась и пошла к дому. Едва она скрылась, как Петька тенью метнулся за ней и замер у открытого окна. Черт знает, что она может сделать. А что, если позвонит своему женишку? Тогда надо уносить ноги. Такое с ним уже однажды было, но тогда они с ребятами успели убежать.