Секрет предателя

Когда звонки прекратились, начали приходить сообщения.

«Варя, как ты? Почему меня к тебе не пускают?»

Решаю сначала не отвечать, но через десять минут всё же не выдерживаю.

«Я попросила. Со мной всё нормально, но я больше не хочу тебя видеть. Спасибо за годы вместе, прощай.» - пишу, а по щекам катятся слёзы.

«Я тебя люблю! Пожалуйста, прости меня» - сердце предательски сжимается, начинает стучать быстрее, так что я вытираю лицо, и откладываю телефон, чтобы исключить из поля видимости причину волнения.

– Ничего, малыш, – кладу я руки на живот, говоря совсем тихо – мы с тобой обязательно со всем справимся. Я буду любить тебя за двоих, я смогу.

Отключаю телефон полностью, и снова засыпаю.

– Эй, ты спишь или всё ещё в бессознанке? – просыпаюсь от того, что Ксюша тычет мне в плечо пальцем.

– Ай, больно вообще-то. Ты что тут делаешь? – я потёрла место, куда ткнула подруга, и поморщилась. Теперь точно будет синяк.

– Пришла тебя навестить. Ты же мне звонила с утра, я захожу в палату, а ты опять будто в отключке. Думала уже, что приснился мне наш разговор.

– Хотела бы я, чтобы это всё был сон…

– Значит всё-таки подтвердилось вчера, да? – я кивнула. – Это, кстати, тебе.

Из-за спины Ксюша достала букет роз, немного потрепанный на вид, но всё равно красивый. Мои любимые, бордовые.

– Ты даже с цветами? Спасибо – сделала я попытку улыбнуться, но вышло не очень.

– Это не от меня – потупила в пол глаза подруга.

– А от кого? – она не ответила, лишь кивнула головой в направлении окна.

Я тихонько слезла с койки, и подкралась к окну так, чтобы меня не было видно снаружи, слегка приоткрыв шторы.

Прямо напротив больницы, опершись на машину стоял Ярослав. Как обычно, он стоял на своём до последнего, и не прислушался к моим словам, когда я попросила его уйти.

Я перевела взгляд на букет.

– Мог бы и нормальный букет купить, какой-то потрепанный весь – тут же заметила я. Мне не нужны были от него ни цветы, ни подарки, и плевать было, как выглядел букет, я просто злилась.

– Ну, вообще, он не потрёпанный был изначально. Это я, когда меня Слава подкараулил и попросил передать тебе цветы, пару раз его ими же и огрела. – Ксюша виновато морщила нос, смотря на меня немного исподлобья.

Я ещё пару минут стояла у окна, наблюдая за мужем, а он, словно почувствовав мой взгляд, тоже поднял глаза на окна палаты. Вряд ли ему что-то было видно, но на всякий случай, я отошла и села обратно на койку.

– Пойдешь обратно, передай ему, чтобы уезжал, не стоял тут под окнами. И цветы верни.

– Слова передам, а цветы оставь. Красиво же! Пусть стоят, глаз радуют.

– Нет, только обо всей этой ситуации мне напоминают.

Подруга забрала букет, и села напротив меня.

– Варь, ты точно решила? Может, не стоит принимать такие быстрые и резкие решения?

– Точно. Я только думаю о нём, у меня уже приступ тахикардии начинается, не говоря уже о том, чтобы видеть или говорить…А мне сказали, что волноваться нельзя.

– Ты ему рассказала? – я отрицательно покачала головой. – Ты хоть представляешь, что будет, когда он узнает, что ты скрыла от него беременность?

– А он думал о том, что будет со мной, когда занимался сексом с какой-то другой женщиной? Думал, что разобьет мне сердце?

– Я понимаю, что сейчас тебе больно, и я не говорю, что надо оставаться с ним, но ребёнок…

– Ксюш. Пожалуйста, давай сменим тему.

И мы обе замолчали, будто нам и поговорить больше было не о чем.

– Кстати, ты сможешь заехать ко мне домой, и собрать мои вещи? Я из больницы сразу к тебе бы поехала, если ты не против.

– Не против. И вещи помогу собрать съезжу.

Ксюша подошла к окну, и обхватила себя за плечи, словно обнимая.

– Хотела бы я, чтобы меня так любили. Он же себе места не находит, Варь. Я б простила, наверное.

– Но ты - не я. Я теперь несу ответственность не только за себя. Да зачем эта любовь, если всё вот так?

Снова начал вибрировать телефон. Я со злостью посмотрела на свой агрегат, но тут же вспомнила, что отключила его. Оказывается, звонил не мой телефон, а Ксюшин.

Она не торопясь подошла к койке, куда бросила телефон, и посмотрела на имя звонящего.

– Кажется, это тебя – протянула она мне трубку.

– Я же сказала, что не буду с ним разговаривать, Ксюш! Просто сбрось вызов!

– Это не Слава, это твоя мама.

Только этого мне сейчас не хватало.

Я старалась избегать лишнего общения с матерью, потому что после него всегда чувствовала себя плохой дочерью. Мама постоянно напоминала мне, что я редко заезжаю, редко звоню, а она всю жизнь положила на моё воспитание, и всю молодость посвятила мне.

Мама растила меня одна, они даже не были женаты с моим отцом. Она просто забеременела от своего парня в университете. Он не захотел потом ответственности, а она решила сохранить меня, чем всегда и попрекала, говоря, что могла бы добиться в жизни намного большего.

Сейчас она находилась на пенсии, и иногда у меня было ощущение, что у неё настолько скучная жизнь, что вся её сфера интересов – это совать нос в мои дела.

– Да, мама – я только начала разговор, а уже устала от него, и начала раздражаться.

– У тебя почему телефон выключен? Ты же знаешь, что мне нельзя волноваться! У меня сразу давление подскочило, хорошо хоть я догадалась Ксюше позвонить! – Ну вот, как обычно даже не поздоровалась.

– Просто сел, ничего страшного не случилось. – Я врала напропалую, мне бы не хотелось, чтобы она узнала, что я беременна, или о том, что сделал Слава. Я ещё не решила, как именно я расскажу ей потом обо всём.

– Я всегда за километр чувствую твою ложь, Варвара. И плюс ко всему, мне только что звонил Ярослав.

Чёрт. Ну вот зачем он это сделал? Ведь знал же про мои отношения с матерью. Неужели настолько отчаялся?

– И что он сказал?

– Сказал, что вы поругались. Я так и знала, что этим закончится. Ты же постоянно со всеми скандалишь! – это была неправда. Ругалась я в основном только с ней, и то, только потому, что мне не хотелось давать себя в обиду, а она частенько пыталась принизить мои достоинства.

Но раз Слава сказал, что мы просто поругались, значит не захотел говорить про измену. А чего это он, интересно? Струсил, что мама осудит?