Секрет раздолбая
Шрифт:
— Наши соседи что-то часто мне говорят, что моя несовершеннолетняя дочь шатается со взрослыми мужчинами и находится с ними в одном доме! Что я должен думать?! — рявкнул Гиндо, разъярённо стукнув кулаком по столу.
— Но ведь ты же знаешь, что я часто хожу к дяденьке и… — начала оправдываться Ли, но снова была прервана отцом, который не хотел ничего слышать или понимать.
— Значит, прекрати к нему ходить! Ты знаешь, что я чувствую, когда узнаю о тебе такие сплетни? Что моя дочь легкомысленная! Как ты можешь
— Не кричи на меня… — выдохнула брюнетка, до боли сжимая ладонями ткань своего платья.
— Да я не просто кричать должен, тебя вообще проучить нужно! Чтобы хоть иногда включала мозги! — еще больше повысил голос отец, выглядевший, как разъярённый бык со вздувшимися на шее венами. — Чтобы я тебя больше не видел в доме Пака! И вообще: не общайся с ним и его братом, ясно тебе? Ты еще маленькая, да и не компания они тебе! Взрослые мужчины, которые нуждаются в женщине, а ты… Просто дурёха, которая не понимает, что своим поведением смущает их!
— Не указывай мне, что делать! — взорвалась Ли, яростно вскидывая подбородок и глядя на шокированного отца. Еще никогда девушка не смела повышать на него голос, но теперь, когда он запрещает ей видеть дяденьку… Ее единственного друга! И Чонина, который ей так нравится как человек… Это просто невыносимо! — Ты слушаешь всех этих стрекотливых старух и предпочитаешь верить им, нежели своей дочери! Но раз ты не знаешь всей правды, не говори таких обидных слов!
— Ты хочешь, чтобы я тебя наказал? — тяжело дыша, выдохнул Гиндо. — Если не желаешь слушать меня, я могу заставить тебя сделать это.
Рэни испуганно замерла, глядя на злобного родственника и поражаясь тому, что он может быть таким. Обычно отец добр и редко когда повышает голос, но сегодня будто с цепи сорвался.
— Я ничего не хочу, — разочарованно пробормотала Ли и, решив не продолжать этот бессмысленный разговор, быстро покинула комнату, направляясь прямо в ванную.
Она слышала, как Гиндо что-то кричал ей вслед, но разбирать смысл этих слов не горела желанием. Поэтому включила воду и забралась под душ, закрывая глаза. Ей хотелось, чтобы это утро прошло как можно скорее. Выйти из дому и отвлечь себя чем-то другим. Лишь бы не видеть столь обозленного отца, да еще и заявившего, что ее кто-то видел с мужчиной…
Внезапно Рэни замерла на месте от мелькнувшего в голове воспоминания. Она стояла рядом с дверью и усиленно упиралась в стену, чтобы не упасть. Парень, что тоже был там, искал ключ под ковриком, и она ужасно не хотела, чтобы он решил, будто Ли пьяна. Это было очень важно, как и то, что она сказала потом…
— Дяденька, ты правда собираешься снова встречаться с ней?
Хлопнув себя по щеке, брюнетка сползла вниз, чувствуя, как вылетает сердце из груди. Временно забытые воспоминания начали накатывать подобно волнам, одно за другим, и бросать ее то в холод, то в жар от стыда и непонимания.
— …не нравится эта Го Мин… Мне не нравится, что она постоянно с тобой… Мне не… Хочешь, я помогу тебе забыть ее? Хочешь? ..
Голова раскалывалась, словно ее разносили молотом. Тело дрожало от напряжения и слабости после прошедшей ночи. К горлу подошла тошнота, и от падающих на голову тяжелых капель горячей воды становилось еще хуже, потому что желание выблевать все усиливалось. Кажется, она сильно отравилась коктейлями…
— Дяденька, ты мне, кажется, очень нравишься…
В мозг будто бы ударила молния, закладывая уши и переводя все окружающие звуки в один монотонный, что напоминал оповещение прекратившейся жизнедеятельности на следящем аппарате в больнице. Перед глазами все поплыло, а сердце забилось быстрее обычного, предвещая одышку.
Рэни, рвано дыша, продолжала сидеть на железной основе душа и прислушиваться к внутренним ощущениям. Ее колотило так, словно она сильно заболела, хотя это всего лишь был шок. Кажется, всего несколько часов назад она наделала глупостей, поцеловав какого-то парня, но почему-то, несмотря на воспоминания, ей казалось, что это был не Пак Чанёль.
Девушка точно помнила, что дяденька оставался с Го Мин, а значит, он просто не мог быть с ней, и его губы… Она бы запомнила их, и, скорее всего, он не стал бы отвечать на поцелуй.
— Агх… — выдохнула Ли, чувствуя, что еще немного, и просто сойдет с ума из-за этих призрачных догадок. Ей нужно спросить у дяденьки напрямую, был ли он прошлой ночью рядом с ней.
Переборов нахлынувшее бессилие, девушка поднялась на ноги, опираясь ладонями о стеклянные стены душа. Выбравшись на сухой коврик, она медленно обмоталась полотенцем и пошлепала к себе в комнату, насторожено поглядывая в сторону гостиной, откуда доносился звук работающего телевизора.
К счастью, отец больше не пытался с ней поговорить, и девушка довольно быстро собралась в школу, переодевшись и приведя внешний вид в порядок. Пока родственник увлеченно смотрел футбол, Рэни пулей выскочила из дома, бросив беглый взгляд в сторону двери Пака. Она знала, что дяденька, скорее всего, на работе, а Чонин снова где-то шляется по Сеулу в поисках занятия для себя.
По дороге Ли задумалась о Джуне, что приходил утром. Почему он хотел увидеться с ней? И, может быть, это он был прошлой ночью? Однако девушка не помнила, чтобы Со когда-либо брал ее на руки, а тот человек поднял и нес до самого дома… И почему она только не смогла разглядеть его лицо?! Что за напасть?!
Ругая саму себя за то, что перебрала с коктейлями, Рэни вошла в здание школы, при этом старательно избегая чужих взглядов, потому что если отец знает о том, что произошло, то значит, и большинство учащихся тоже уже в курсе.
С одной стороны: много кто из девушек уже имел серьезные отношения со взрослыми мужчинами, но, конечно же, из-за моральных принципов это все держалось под строгим секретом, если не считать дружеских разговоров. Доверить такое можно только подруге, которой рассказываешь обо всем на свете, и она будет держать рот на замке. Но у Рэни не было таких друзей: более того — она была не очень в почете у одноклассниц и других девиц, считающих, что Ли слишком высокого о себе мнения.