Секрет Ведьмы

— Не стоит волновать машу матушку, — заметил Герасимов и добавил: — Вы даёте своё согласие на посещение вашего дома?

— Чего? — не понял Родька, но я, в отличие от него, знала, что означают эти слова.

— Даю.

И, вскочив, схватила брата за руку.

— А что мы делаем? — удивился мелкий.

— Глаза закрой, — посоветовала я.

Герасимов уже взял меня за руку, и нас засосало в серый вихрь.

Привычное головокружение от переноса. Вода, подскочившая к самому горлу. Её с трудом, но удалось удержать. Надо сказать, с каждым разом я стала всё больше привыкать к этой гадости.

Родион тоже держался неплохо. Даже на ногах устоять смог. Помнится, я в свой перенос готова была целовать землю и плакать от счастья. Ну а то, что братец побледнел, не так страшно. Не стошнило же. И сознание не потерял.

— Господи, — промямлил он, обливаясь холодным потом и продвигаясь в сторону кресла, в которое упал, откидываясь на спинку. — Что за гадость?

— Перенос, — пояснила я. — Ничего, сейчас пройдёт. Дыши глубже и старайся не думать о еде.

— Карина!

Судя по его воплю, именно о ней он сейчас и подумал. Благодаря моей помощи.

— Карина права, сейчас всё пройдёт. В первый раз всегда сложно, — поддержал меня Герасимов, внимательно осматриваясь и останавливая взгляд на старом снимке, который тут же стал плыть и принимать истинный облик.

Руны сокрытия спали за считаные секунды, и именно в этот момент в гостиную вбежала мама.

Интересно, и как мы объясним это отцу?

— Господи, сыночек. Родион! — запричитала она, падая перед братом на колени и осторожно касаясь его побледневшего лица. — Что с тобой? Что он сделал с тобой?!

Кажется, мама сейчас имела в виду одного вредного, кареглазого демона.

— Ничего страшного. Перенос для каждого из нас очень неприятен. Но со временем удастся привыкнуть, — сообщил колдун, оборачиваясь, изучил маму и снова отвернулся к своему старому снимку. — Я оказался прав — муэри.

Мама дёрнулась и взглянула на гостя.

— Я не муэри!

— Младшая ветвь. Силы почти не осталось, — невозмутимо продолжил тот, проигнорировав её крик.

— Нет у меня былой жизни, — вставая и выпрямляясь, звонко произнесла она. — И семьи иной нет. Муж и дети — вот моя отрада!

— Похвально. — Колдун всё-таки развернулся. — Герасимов Роман Андреевич.

Мама перевела взгляд на снимок и снова на него, кивнула, представляясь:

— Смирнова Алла Борисовна. Значит, это вы.

— Я, — не стал отрицать тот, даже не уточняя.

— Андрей ничего не знает. И не поверит.

— Я могу быть очень убедительным.

— Не ломайте его.

— Мам, — вмешалась я. — Всё хорошо. Это…

— Маг, я знаю, — перебила она меня. — И что с тобой происходит, тоже знаю. Нет у меня дара, и кровь разбавлена так, что ничего не осталось от муэри. Но я вижу, как магия затягивает тебя в свои сети, дочка. Вижу и не могу предотвратить. И еще тёмного этого привела. Не принесёт он тебе счастья.

— Тёмный? — переспросила я.

— Елизаров.

— Ты знала, что бабушка ведьма? — спросил Родион, уже почти придя в себя.

Даже щеки порозовели.

— Знала. И тайну хранила. Так надеялась, что вас минует эта участь. Да, видно, не судьба.

— Почему ты нам не говорила? — спросила я тихо.

— А что бы это дало? Марго убила бы вас, стоило дару проявиться. Она страшная женщина. Алчная. Ни перед чем не остановится.

— Марго мертва, — заметил Герасимов, но маму это не переубедило.

— Но её союзники остались. И её убийца тоже.

— Алла Борисовна, успокойтесь, пожалуйста. Я клянусь, что не позволю причинить вред вашим детям. Они мои внуки.

— Её вы тоже обещали защищать, но не смогли, — неожиданно резко возразила мама. И откуда только столько силы и смелости. — И деньги нам ваши не нужны.

Герасимов дрогнул, но выстоял.

— Да, я не уберёг Марианну… но тогда я был молод, горяч и самонадеян. Больше я такой ошибки не совершу.

— Думаете, я буду проверять? Рисковать своими детьми, чтобы проверить ваши слова?

— Я не откажусь от них. И от своего сына тоже!

Кажется, градус разговора начал повышаться. Не знаю, как мама могла смотреть в глаза магу. Как ей хватило сил, потому что обстановка сгущалась. В комнате даже потемнело. И это несмотря на то, что на улице было еще довольно светло.

Что я испытала в этот момент? Наверное, гордость.

За маму, за то, что она — такая хрупкая, нежная, маленькая — бросилась на защиту своей семьи. Бросилась против могучего колдуна. И отказалась отступать, готовая идти до конца.

Мы с братом одновременно кинулись к ней, пряча за спинами. Сердце у неё в последнее время шалило, и мы боялись нового приступа.

— Не стоит, — твёрдо произнёс брат, сдерживая маму, которая вновь рвалась на защиту.

— Господин Герасимов, понимаю ваше состояние, но и вы поймите наше, — дипломатично произнесла я. — Мы не можем так сразу перекроить свою жизнь вам под стать.

Мужчина отступил, словно наткнулся на невидимую стену.

— Хорошо. Я согласен подождать. Но недолго. Завтра я снова приду в ваш дом, — предупредил он и растворился в воздухе.

Ну а дальше…

Дальше мы, как могли, успокоили маму. Не стоило отцу видеть её в таком состоянии. Он, придя с работы, конечно же, понял, что что-то не так, но решил, что это из-за моего «парня». А мы не стали его переубеждать в этом.

Ночевать я осталась дома.

После ужина, проведав маму, пошла в свою комнату и попыталась связаться с Грином. Это было сложно. Номера его телефона у меня не было. Я как-то не подумала его взять.

Дура. Почему я никогда не думаю наперёд?

Оставался номер Ульянки. Может, сирена что-то знает. Но дозвониться до девушки мне не удалось, равнодушный голос автоответчика сообщил, что абонент не может сейчас подойти.

Можно было попробовать с помощью магии. Но я не рискнула. Мало ли что можно призвать по неопытности.

Промаявшись весь вечер, я уснула около полуночи. Проснулась же оттого, что в комнате кто-то был.

— Кто здесь? — прошептала я, садясь в постели и включая ночник.

Темнота в углу зашевелилась, прошелестев моё имя.