Секретарь на метле
Шрифт:
Островский наблюдал, как здоровые крепкие мужчины опрашивали его маленькую девочку, и морщился. Они возвышались над ней, как два исполина, причем действовали совсем не деликатно, а она ежилась под жесткими взглядами, качала головой, отрицала все их предположения.
— Нет, я его не знала… Нет, мне неизвестно, как он попал в квартиру… Да, замок не вскрыт, но я, скорее всего, забыла ключи в замочной скважине… Нет, я его никогда раньше не видела… Нет, не помню, что он говорил…
Да уж, рассказчик из нее никакой.
— Он псих какой-то! —
— Да, псих, — наконец пришла в себя его маленькая умница-секретарь. — И я подумала, что псих! Какую-то магическую силу требовал… Как будто я ведьма. Ну точно псих!
Один из полицейских стал что-то быстро записывать в блокнот, второй спросил с заинтересованным видом:
— Почему он к вам обратился с такой м-м-м… необычной просьбой? Вы практикуете магию?
— Я… я… — Бажена вконец растерялась, опустила плечи.
— Да вы что?! — окончательно обозлился Богдан. — Эта девушка — мой секретарь! Никакую магию она не практикует, нормальная девушка!
— Раздавленный торт у дверей... Это вы принесли? — спросил полицейский с важным видом.
— Я, — пожал Богдан плечами.
«Красный бархат» изрядно пострадал от лапищи убегающего гада. Тот умудрился наступить на брошенную коробку.
— И зачем, позвольте полюбопытствовать? Вы ко всем своим сотрудникам с тортиками заглядываете? Или к секретарю у вас особое отношение? Хотелось бы знать…
— То, что я делаю со своим секретарем, — сугубо мое дело и к происшествию никакого отношения не имеет! — отчеканил Богдан, скрестив на груди руки.
На этом полицейские завершили опрос и убрались восвояси с клятвенным обещанием сделать всё, что в их силах. Богдан на их оперативность особо не рассчитывал. Позвонил знакомому полковнику, которому не так давно обеспечил бесплатный тур в Италию. Делом Бажены займутся на совесть — в этом он был уверен.
— Ну что, милая, собирайся, поедем, — попросил он Бажену.
Та уставилась на него круглыми глазами.
— Куда поедем? — поинтересовалась.
— Ко мне, разумеется, — тут же пояснил Островский.
— Э-э-э… Зачем? — захлопала ресницами рыжая прелесть.
— Как это зачем? Ты всерьез думаешь, что я оставлю тебя тут одну, когда кругом разгуливают всякие психи? Да у тебя дверь китайская, дешевая, я ее перочинным ножом могу вскрыть за две минуты! У меня тебе будет безопасней раз в двести… Не бойся! Секс предлагать не буду…
Думал, начнет спорить, пререкаться, придется полчаса уговаривать. Но нет.
Взяла сумку, что-то туда покидала и возникла перед ним на всё согласная:
— Я готова.
— Вот и прекрасно!
Глава 48. В его квартире
В этот раз Богдан очень старался сделать всё по-людски. Как приехали, сразу объявил:
— Спальня твоя, а я в кабинете на диване посплю или в гостиной, там диван даже удобнее.
Бажена
вспыхнула:— Ты правда уступишь мне свою кровать?
— Уже уступил, — усмехнулся он.
Как будто это большое дело — уступить спальню прекрасной девушке, оказавшейся в беде. Если эта девушка — Бажена, он готов уступить ей хоть всю квартиру, да что там, всего себя. Он полностью в ее распоряжении. Вот бы еще воспользовалась…
«Не о том думаешь, Островский! Остынь!»
Понимал: Бажена и без того пережила слишком большой стресс, ей не до его приставаний. Поэтому всерьез решил держать руки при себе.
— Богдан, большое спасибо за приглашение… Мне с тобой гораздо спокойней… — сказала рыжая прелесть, когда он отвел ее в спальню.
Как же приятно ему было смотреть на ее зардевшееся, полное благодарности лицо. Расплылся в улыбке, почувствовал себя так, будто он — пес, которого только что почесали за ушком.
— Можно мне в душ, пожалуйста? — спросила Бажена.
— Конечно! Располагайся, чувствуй себя как дома. Сейчас тебе халат выдам, полотенца…
Когда она ушла в ванную, Богдан заказал ужин в местном ресторане. Ничего вычурного, просто стейки из семги в сливочном соусе с грибами под сырной корочкой. Такое ей должно понравится. Еще белое вино и торт «Красный бархат». Попытка номер два, как говорится, ведь первый торт погиб под ботинком черноволосого упыря.
Ужинали в гостиной. Богдан накрыл стол перед телевизором, включил старую американскую комедию про любовь. Удивительно, но Бажена фильм не видела и теперь вовсю хихикала, посматривая на экран.
Как же Островскому было приятно смотреть на рыжую прелесть. Она наконец в его квартире. К слову, смотрелась очень забавно в его огромном пушистом халате, волосы убрала в высокий хвост, на лице никакой косметики, но от этого мордашка не менее привлекательная.
Одно слово — прелесть. Он бы на нее век смотрел.
Когда покончили с ужином, комедия сменилась триллером. Бажена забралась на диван с ногами, сжалась в комочек, поглощенная тем, что происходило на экране. Богдан устроился поближе. Защитил, забрал в безопасное место, обогрел, накормил… Даже спальню свою уступил. За проявленный героизм заслужил хоть какую-то награду, верно? Повинуясь внезапному порыву, накрыл рукой ее плечи, приобнял, прижал к себе. Ждал, что рыжая прелесть взбрыкнет, отсядет подальше, но она не стала отстраняться, наоборот, положила голову ему на плечо. Богдан застыл, не веря такой удаче.
Крепкое объятие — максимум близости, на которую он рассчитывал в этот вечер. И он его получил, теперь сполна наслаждался, прижимая к себе столь желанную девушку. Но вдруг через несколько минут почувствовал на шее ее горячие губы…
«Это что только что было?» — сначала даже не понял.
Может быть, рыжая прелесть просто неудачно повернулась, поэтому коснулась его губами? Но он явно почувствовал поцелуй. Просто так ведь не целуют, особенно в шею.
— Бажена, твои губы соскочили?