Секретарша для босса

Дама с надменным видом окатила презрением секретаршу и проследовала в кабинет.

***

Когда Гадюка ушла, из кабинета выскочил босс и с торжествующим видом, словно долго ждал заветного подарка и, наконец, его получил, накинулся на Марию:

– Я предупреждал тебя, что ещё хоть слово, хоть одно хамство?!..

Маша, спокойно глядя на босса, нажала кнопку воспроизведения на своём телефоне. Оттуда сначала послышались её вежливые извинения, а потом – полный мрак с оскорблениями и матом. Дмитрий Олегович застыл изваянием. Когда запись дошла до их разговора с селектором, Мария выключила запись и, игнорируя босса, повернулась к компьютеру и защёлкала клавишами.

– Не смей отворачиваться, когда я с тобой разговариваю! – хрипло прошипел Дмитрий Олегович, - Ты спровоцировала бедную женщину! И эти твои лживые извинения…

Маша равнодушно повернулась к начальнику и внимательно прослушала увертюру. Однако, так и не дождавшись следующего акта, девушка так же спокойно и ровно сказала:

– Хорошо, я извинюсь ещё раз.

– Агнесса была права! Ты – хитрая лживая штучка!...

Мария лишь пожала плечами, готовясь спокойно и безропотно выслушивать новые обвинения. Но босс не продолжил. Он очень внимательно и с подозрением вгляделся в ничего не выражающие глаза секретарши, скрипнул зубами и хлопнув дверью, покинул приёмную…

***

Маша выпустила из лёгких воздух, разжала сжатые в кулаки пальцы, оставившие глубокие красные следы от ногтей на ладонях, промокнула салфеткой, всё-таки, брызнувшие слёзы и налила себе полный стакан воды. Она залпом его осушила, безрадостно похвалила себя за терпение и выдержку и просто вернулась к работе…

***

Мария не решилась потревожить босса вопросом, можно ли ей уйти домой, когда наступил конец рабочего дня. В принципе, её предупреждали в самом начале, что пять часов – весьма условное время и что, скорее всего, ей придётся задерживаться, как минимум, до шести, а то и ещё дольше. В зависимости от обстоятельств.

Однако сегодня, по большому счёту, эти самые «обстоятельства» не требовали от девушки задержки на работе и, тупо, отсидки. «Горящие» дела и задания были выполнены, текучка должным образом оформлена, звонки к пяти часам прекратились, а планы на следующую рабочую неделю были выстроены в аккуратном хронологическом порядке.

Но девушке очень уж не хотелось хоть с чем-то обращаться к боссу без явной на то необходимости. В данном случае ей казалось, что вопрос, можно ли ей ути, скорее выглядел бы, как просьба. А уж что-то просить у Дмитрия Олеговича, Маша точно не собиралась!

Поэтому она просто занялась изучением папок, которое из-за постоянного цейт-нота раньше всегда откладывала.

Ближе к шести из селектора донеслось раздражённое:

– Блинчик, войдите!

Маша безрадостно поплелась в кабинет. Она застыла на пороге, устало и спокойно глядя на босса. День выдался в психологическом плане очень тяжёлым и девушка была совершенно без сил. Она чувствовала себя полностью опустошённой и морально раздавленной. Даже плакать больше не хотелось. Только равнодушие и апатия.

– Я понял, что ты затеяла! – злобно глядя на Машу, вкрадчиво начал босс.

Она лишь покорно молчала, готовая выслушать от того изложение и подробности обо всех своих хитрых коварных планах.

– Что, так и будем молчать?! – прервал сам себя Дмитрий Олегович, повышая голос.

– Жду продолжения, чтобы случайно не перебить, - без тени эмоций ответила Маша.

– Ах, «жду-у-у»?! – босс язвительно скривил губы.

– … Хотя бы намёка, что Вы желаете от меня услышать. Самой мне не догадаться. Я слишком недолго с Вами знакома, чтобы предполагать, какие есть варианты, - так же равнодушно пояснила она.

– Свободна! Убирайся домой! – вдруг нелогично рявкнул Дмитрий Олегович, - И я надеюсь, те выводы, что ты сделала из моих утренних слов, надолго впечатались в твоё вздорное сознание!

Маша лишь согласно кивнула, промямлила: «До свидания» и вышла, аккуратно прикрыв за собою дверь…

ГЛАВА 15.

Выходные Маша решила провести с родителями. Они жили неподалёку – в Сестрорецке и давно уже зазывали дочку погостить. Но у той сначала времени не было, после - не хотелось приезжать с кислым видом и оповещать их, что она потеряла работу, а новую всё никак не найти, а потом вся эта история с флюсом и необходимость обновить гардероб…

Но сейчас девушке просто жизненно необходимо было поплакаться кому-то родному и близкому в жилетку, услышать утешения и заверения, что всё будет хорошо от беззаветно любящих её людей, почувствовать себя снова маленькой, беззаботной и под безоговорочной и надёжной защитой заботливых родителей, которые «тучи разведут руками», лишь бы их маленькая девочка не плакала.

Мария Валентиновна не была единственным ребёнком в семье. У неё ещё был старший и горячо любимый брат Гриша. Он был старше всего на три года, и молодые люди были очень близки. Григорий жил в том же доме, что и их родители.

У него уже была своя семья – жена Ирочка и маленький трёхлетний сынишка Лёшка. Брат был вполне успешным, по меркам их маленького симпатичного городка, предпринимателем, поэтому, подыскивая для семьи квартиру, имел возможность выбрать ту, которая наиболее отвечала их требованиям. А именно: непосредственная близость к бабушке с дедушкой, которые души не чаяли в единственном внуке…

Поскольку Маша, к их всех великому сожалению, до сих пор пребывала с так и неустроенной личной жизнью, то всё беспокойство, усиленная забота и повышенное внимание как родителей, так и брата, были направленны именно на неё.

Девушку интенсивно опекали, пытались познакомить с кем-то «приличным» и периодически зазывать на разные мероприятия формата: «Мы просто дружим домами, а у них как раз есть для тебя очень хороший мальчик»… Поначалу такая опека просто утомляла, но, со временем, стала сильно раздражать, а в некоторых случаях, даже серьёзно настораживать.

Например, как в тот раз, когда мама, к очередному приезду дочери, пригласила к ним в дом на обед свою «лучшую школьную подругу» с неженатым сыном, который на поверку, оказался голубым. Мария сразу просекла этот момент, а потому все три часа обеда вынуждена была мучиться неловкостью в той же мере, что и, собственно, сам «виновник торжества».

Они с этим парнем сидели, как дураки, во главе стола, усаженные заботливой мамой, как жених с невестой, и выслушивали бесконечные намёки, а потом уже и прямые пожелания: «Ну, за молодых!». Было очень унизительно и неловко…

На последнем курсе института у Маши завязались довольно-таки серьёзные отношения с её сокурсником. Они даже потом стали жить вместе в одной комнате общежития, пытаясь наладить «семейный быт».

Но сразу после получения диплома, молодой человек резко изменил свои планы, сказал, что заводить семью ему ещё рано и нужно сначала построить карьеру. В результате, он укатил в Москву, получив от родного столичного дяди какое-то заманчивое предложение, а Маша осталась у разбитого корыта.