Секретарша

— Хватит! — посмотрела на него Поля и похвалила себя, что голос прозвучал ровно. — Пошел вон!

Последняя фраза рушила всю выдержку, но она не сдержалась. Даже ее терпению пришел конец.

На мгновение Поле показалось, что Стас ее сейчас ударит — такой злобой искривилось его лицо. Никогда раньше он толком и голос на нее не повышал, а уж руку поднимать, и подавно.

Но он сдержался. Мазнул по ней ненавидящим взглядом и отступил в сторону.

— Я уйду, — сказал как выплюнул, — но мы еще не договорили. Вещи заберу потом. И только попробуй притронуться к картинам — уничтожу!

Полина молчала. Внутренне ее уже мелко трясло. Она с трудом держалась на ногах. И испуг тут играл не последнюю роль. Оставалось лишь молиться, чтобы он поскорее убрался из ее квартиры и жизни.

Она так и не вышла из кухни, пока не хлопнула входная дверь. Долгие минуты, что тянулись как часы, стояла и ждала, когда он умоется, оденется и уйдет. Боялась, что он захочет сказать еще какую-нибудь гадость напоследок. Но у Стаса хватила ума не заглядывать в кухню.

И лишь когда в квартире повисла звенящая тишина, Поля позволила себе расплакаться.

Максим

Утро ворвалось в открытое окно птичьим щебетом и перебранкой дворников. Двое не поделили какую-то метлу и собачились так, что даже на пятом этаже Макс слышал каждое слово, а через слово мат.

Часы показывали семь, но для него это было даже поздно. С детства вскакивал ни свет ни заря. Мама вечно сетовала, что все дети как дети, а у нее самый ранний жаворонок.

Мама. Воспоминания о родительнице подкинули более волнительные к удивлению Максима. Он на самом деле разволновался, стоило подумать о том, как пройдет знакомство мамы с его мнимой девушкой. Но сначала надо хоть позвонить ей, предупредить, что заедут сегодня, ориентировочно в обед. О времени они с Полиной как-то не договорились.

Мама уже тоже не спала. А радости сколько было, когда узнала, что сын навестит ее сегодня с девушкой! Максу даже стало стыдно, что обманывает ее.

Больше всего после разговора с матерью ему хотелось позвонить Полине и справиться о делах. Все ли у нее в порядке? И как прошла ночь под одной крышей с Альфонсом? Но еще слишком рано, должно быть она спит.

Чтобы скоротать время, Максим занялся привычным делом — составлением маршрута новой доставки. Работа всегда помогала ему отвлечься от всех мыслей. Но не сегодня, что казалось странным. Нет-нет, да вспоминалось грустное лицо девушки, такое, каким оно запомнилось ему вчера вечером. Снова вспыхнуло желание помочь, поддержать. Но как? Навязчивым тоже не хотелось становиться.

В половине десятого он все же не выдержал и набрал заветный номер. Опять долго слушал гудки, пока не раздалось:

— Алло.

— Привет! Как дела? — не стал оригинальничать Максим. Да и как-то заранее речь не продумал, пришлось выдавать экспромтом, что всегда получалось у него плохо. Кроме того, отсутствовала практика в таких вещах — девушкам он как-то раньше не звонил.

— Все хорошо, — ответила Полина, но голос ее сказал ему о другом. Прозвучал он грустно и как-то в нос.

— Ты плакала? — вырвалось у него.

Повисла пауза, после которой она ответила:

— Немного. Взгрустнулось что-то, — с улыбкой добавила.

— Не все прошло гладко, да?

Конечно, он догадывался, что гладко и не могло пройти. Может быть, Максим совсем не разбирался в девушках и их тонкой душевной организации, но типы подобные Альфонсу ему были знакомы.

— Не все, — осталась она честной.

Макс подумал, что это, наверное, еще мягко сказано. И отчего-то ему захотелось узнать подробности, но не по телефону же ее выспрашивать.

— Я позвонил маме, и она ждет нас к обеду, — начал он издалека.

Новая пауза последовала за этим сообщением, и он испугался, что она может отказаться.

— Хорошо. Во сколько ты заедешь?

— А можно прямо сейчас? — вопрос снова вырвался сам. Никогда раньше он настолько бездумно ни с кем не разговаривал. А эта девушка будила в нем довольно странные импульсы. — Ты бы угостила меня кофе и рассказала бы все. А можем и позавтракать, я заскочу и что-нибудь куплю. И конфет куплю, тех — шоколадных, — вспомнил он, как поглощал конфеты, после того как отчитал ее за это же. Вот же идиот!

Она рассмеялась! Наконец-то! Макс почувствовал, что и с него спадает напряжение.

— Не надо ничего покупать. Приезжай, я пока быстро что-нибудь сварганю. И конфеты у меня тоже есть.

Все же, Максим заехал в магазин и долго бродил вдоль прилавков, понятия не имея, что взять. Вино? А зачем? Кто же пьет утром? Аристократы или дегенераты? Даже посмеялся, вспомнив это старое кино, где что не фраза, то афоризм.

Фрукты? Не в больницу же он собирается. Тоже не годится.

Конфеты у нее есть. Но они же не бывают лишними, и коробку бельгийского шоколада он все же прихватил с прилавка.

Что еще?

Йогурты, снеки, пирожные… Колбасные и сырные нарезки. Рыба разных сортов. Голова шла кругом.

В итоге, из магазина он умудрился выйти с огромным пакетом, набрав всего того, что не собирался покупать. В том числе и фрукты. Ругал себя на чем свет стоит. Но пакет прихватил, когда выбирался из машины возле ее подъезда.

А возле ее двери неожиданно разволновался как мальчишка перед первым свиданием. И на кнопку звонка нажал слишком свирепо. Благо тот оказался не сильно звучным, а в виде птичьей трели.

Первое, на что обратил внимание Макс, когда Полина открыла дверь, стали ее покрасневшие глаза. Значит, он не ошибся, и она плакала. А уже потом он заметил, что надет на ней легкий домашний халатик, едва доходящий до колена и делающий девушку очень уютной и милой.

Полина

О договоренности с Максимом и о походе к его маме, да еще в качестве его девушки Поля умудрилась напрочь забыть со всем тем, чем наполнено было ее субботнее утро.

Когда он позвонил, она немного распаниковалась. А после разговора и вовсе принялась метаться по квартире, устраняя следы спячки в гостиной, раскидывая вещи по местам, в общем, наводя косметический порядок.

Зато перестала реветь, что уже само по себе радовало. А то этот поток слез рисковал перерасти в безостановочный, что вообще ей было не свойственно. Она и плакала то последний раз поди в подростковом возрасте. А во взрослой жизни ей некогда было заниматься этой ерундой.

И все же, отражение в зеркале, когда она тщательно умылась, не радовало. Глаза покраснели и припухли, как и нос. И переодеться она не успела. Как только вышла из ванной, так сразу же позвонили в дверь.

— Заходи, — распахнула она пошире дверь и приветливо улыбнулась. Совсем некстати шмыгнула носом, что не укрылось от его внимания.