Секретная миссия в Париже. Граф Игнатьев против немецкой разведки в 1915–1917 гг.

Одним из наиболее существенных недостатков в работе русской военной разведки в канун мировой войны были беспечность и пренебрежение правилами конспирации. Так, вновь приобретенных агентов фотографировали для личных дел в обычных городских фотоателье. Немцы, получив об этом информацию, принимали меры к выявлению засылаемых в Германию лиц. Отсутствовало также целенаправленное приобретение источников информации в руководящих военных кругах. Ставка делалась на «добровольцев», которые зачастую не располагали действительными разведывательными возможностями. Кроме того, хотя многие разведывательные данные поступали своевременно, изучение их нельзя было назвать исчерпывающим, поскольку в то время весьма слабо была поставлена информационно-аналитическая работа. В результате зачастую из верных сведений делались ложные выводы.

В канун мировой войны деятельность русской военной разведки была неоправданно сужена. Преимущественное внимание уделялось в основном изучению будущей прифронтовой полосы, в то время как тыл потенциального противника изучался недостаточно. Это объяснялось тем, что никто не мог предвидеть характера будущей войны. До 1 августа 1914 года считалось, что предстоящая война ничем не будет отличаться от предыдущих войн, характерным признаком которых был их локальный характер, когда армии враждующих сторон воюют между собой, а население остается в качестве сочувствующего зрителя. В то время никто и не предполагал, что война приобретет глобальный характер, что потребует концентрации всех сил государства, она станет на долгое время позиционной и ее будут вести не только армии воюющих сторон, но и целые народы.

И все же следует сказать, что именно разведка Генерального штаба являлась центральной, наиболее подготовленной структурой в системе внешних спецслужб России. В первом десятилетии XX столетия в предвидении будущего военного столкновения с Германией ГУТШ направляет в эту страну самых подготовленных и способных специалистов разведки. Им вменяется в обязанность следить за подготовкой Германии к войне, а также снабжать русские вооруженные силы секретными техническими и научными новинками, которые можно было бы использовать против армий центральных держав.

20 января 1906 года в Берлин на должность военного агента прибыл полковник Генерального штаба А.А. Михельсон. Основной его задачей была вербовка надежной агентуры среди сотрудников технического персонала ряда фирм, работавших над выполнением специальных военных заказов германской армии. Уже первые его шаги привели к заметным результатам. А.А. Михельсон организовал приглашение в Германию большой группы русских офицеров для стажировки на таких важных объектах военной промышленности, как завод «Рейнметалл» в Дюссельдорфе, завод фирмы «Сименс-Шуккерт» в Берлине, завод Круппа в Эссене, оптическая фабрика «Карл Цейс» в Йене и т. п. Один из офицеров-стажеров — капитан М.М. Костевич — сумел завербовать агента, работавшего в особо секретном конструкторском бюро, проектировавшем тяжелые и сверхтяжелые артиллерийские системы. Агент передал капитану чертежи новейших германских гаубиц. Агент бы арестован германской контрразведкой. А капитан Костевич, успевший переправить документы в Петербург, был брошен в тюрьму. Военный агент А.А. Михельсон был объявлен «персоной нон грата», и 30 декабря 1910 года выехал из Германии.

4 февраля 1911 года на смену Михельсону прибыл военный агент полковник П.А. Базаров, который с большим размахом принялся за дело. Его интересовало буквально все: пропускная способность железных дорог и их мобилизационные возможности, важнейшие оборонительные сооружения в районе возможных боевых операций, новые сведения о расположении военных складов и т. п. Полковник Базаров сумел получить документы, содержащие сведения о личном составе и агентуре разведывательного отдела германского Генерального штаба. Вскоре в Варшаве был задержан агент, проявлявший повышенный интерес к русским военным объектам, а в Петербурге арестован германский разведчик лейтенант Дамм. Списки, полученные полковником Базаровым, были столь подробными, что только в Варшавском военном округе было арестовано почти полторы сотни германских и австрийских агентов. В июне 1914 года полковник Базаров был также объявлен «персоной нон грата», и 28 числа, буквально накануне войны, выехал из страны. Вследствие этого отъезда созданная им агентурная сеть оказалась без руководителя и с началом войны самоликвидировалась.

В Австрии русской военной разведке удалось завербовать в 1910 году полковника австро-венгерского Генерального штаба Яндржека, чеха по национальности. Наряду с А. Редлем он также давал исчерпывающие сведения по всем военным вопросам, интересовавшим русскую разведку в этих странах.

РУССКАЯ РАЗВЕДКА И «ПЛАН ШЛИФФЕНА»

Готовясь к войне за передел мира, кайзеровская Германия исходила из необходимости избежать ее одновременного ведения на два фронта. Свое окончательное оформление планы войны нашли в меморандуме начальника германского Генерального штаба А. Шлиффена «Война против Франции», разработанном еще в 1905 году. В нем впервые была обоснована идея «блицкрига» — «молниеносной войны», — поскольку германский Генштаб пришел к выводу о том, что Германия не в состоянии выиграть затяжную войну на два фронта в силу отсутствия у нее природных ресурсов.

Предполагалось, что вместе с Германией в войну против Франции и России вступит Австро-Венгрия. При этом Германия нанесет первоначальный удар по Франции, разгромит ее в течение двух недель, а затем перебросит свои корпуса на русский фронт, где еще не закончится развертывание Русской армии, а затем совместно с Австро-Венгрией разгромит ее в течение одного-двух месяцев.

У русского военного руководства не вызывало сомнения то обстоятельство, что в предстоящей войне ему придется сражаться против Германии и Австро-Венгрии, что после франко-прусской войны 1870 года' постоянно учитывалось им во всех военных мероприятиях. Однако к началу Первой мировой войны русской разведке, впрочем, как и советской разведке 27 лет спустя, так и не удалось добыть планы стратегического развертывания германских вооруженных сил и ведения ими первых операций в виде единого документа.

Но были у русской военной разведки несомненные достижения в выявлении истинных планов и намерений вероятного противника. Готовясь к новой войне в Европе, которая должна была привести к перекройке европейских границ в пользу Берлина и Вены, германский Генеральный штаб отдавал себе отчет в том, что и русская, и французская, и иные разведки противников Германии неизбежно будут пытаться заполучить «план Шлиффена». Поэтому в январе 1906 года новый начальник германского Генштаба Мольтке-младший внес некоторые изменения в план своего предшественника, сохранив, однако, для правдоподобности его основные идеи.

Так появился на свет фальшивый «Меморандум о распределении на случай войны немецких боевых сил», в котором умышленно искажались наиболее важные положения «плана Шлиффена». Фотокопия этого фальшивого документа была подброшена германской разведкой русскому Генеральному штабу в расчете на то, что он не сумеет распознать фальшивку и поделится ею с французами. Суть этого «документа» сводилась к следующему. Как известно, Шлиффен предложил германскому Генштабу бить своих противников поодиночке — сначала Францию, а затем Россию. Для этого на Западе планировалось развернуть семь армий, а на Востоке, против России — одну.

Фальшивый же «план Шлиффена» утверждал иное. «Война на три фронта должна вестись следующим образом: четыре армии на французской границе», одна армия на прибрежье (против возможной высадки английского десанта), три армии на русской границе, — говорилось в нем^[10]. Вторым сюрпризом для стран Антанты должна была стать решимость Германии вести наступление на Францию не через французско-германскую границу, где была создана система сильно укрепленных крепостей, а через Бельгию, чей нейтралитет Германия собиралась нарушить. Поэтому основные свои силы в предстоящей войне Германия планировала развернуть на правом фланге с тем, чтобы бросить их на Париж в обход укрепленных районов Франции.

Подложный же меморандум декларировал иное: три армии из четырех якобы будут развернуты непосредственно на границе с Францией, а четвертая, самая слабая, на границе с Бельгией. Что же касается трудностей штурма сильных укрепленных районов Франции, то в фальшивке германского Генштаба утверждалось, будто немецкой армии следует держаться основ тактики — побеждают не крепости, а армии.

В соответствии с подлинным «планом Шлиффена» Германия, сосредоточив почти все силы на Западе, должна на первоначальном этапе войны ограничиться на Востоке прочной обороной и в случае необходимости отступить из Восточной Пруссии. Фальшивый меморандум утверждал иное: «Вступив в пределы России, наши армии должны заставить русских вести войну “на русской территории”», — говорилось в нем^[11]. Подложный меморандум был подписан начальником Генштаба Мольтке-младшим. Кайзер Вильгельм II скрепил этот «документ» своей подписью и распорядился подбросить его русской военной разведке.