Секретные поручения 2. Том 1

– Слушаю, – произнес эксперт, подняв к уху мобильный телефон.

Паршнов скорчил лицо и растопырил пальцы веером.

– Да, Павел Анатольевич, – продолжал эксперт. – Но мы торопимся… Хорошо. А адрес? Понял.

Он спрятал телефон и сказал водителю:

– Это Климчук звонил, зампрокурора. Завернем по дороге на Лысую гору. Надо будет взять там какого-то человека.

– А кто он для меня такой, этот ваш Климчук? – крикнул Паршнов. – Он нами не командует, только надзор ведет. Вот и пусть надзирает! Давай на Реутовскую!

– Он сказал, что Суровец в курсе и подтвердил это указание, – пожал плечами эксперт. – И Петровский тоже.

– Я? – удивился Денис. – А чего он вообще тебе звонит? Через мою голову? Кто здесь сотрудник прокуратуры – я или ты?

Эксперт раздраженно махнул рукой.

– Чего вы ко мне все привязались? Я ему телефон пару раз чинил, вот он и звонит, чтобы я вам передал! А вы что хотите, то и делайте! Хоть на хер его посылайте!

Посылать на хер заместителя городского прокурора желающих не нашлось. По крайней мере в машине оперативной группы.

– Вот кондом штопаный. И не спится ж ему, – пробурчал Паршнов. – Раз так, гони на Лысую гору.

Выехав на Магистральный проспект, откуда до места происшествия оставалось пять минут ходу, водитель повернул направо. Теперь «рафик» мчался по Богатяновскому спуску в сторону Лысой горы. Когда-то это было жуткое место, трущобы, сосредоточение богатяновской урлы. Но в конце девяностых убогие хибары снесли под корень, расчистили свалки, вывезли накопившийся за последнее столетие мусор и забабахали кондоминиум, который простой люд назвал «Канарами».

Это был район дорогих новостроек с прекрасным видом на Дон, Левый берег и все Задонье. Под каждой из аккуратненьких девяти– и двенадцатиэтажек имелся подземный гараж, территория охранялась частным агентством, а на крышах некоторых домов, как гласила людская молва, имелись крытые бассейны с подогревом.

«Рафик» остановился напротив металлических ворот в длинном и высоком заборе из красного кирпича. У ворот висел знак «Въезд запрещен». Из будки выглянул охранник в синем комбезе с желтыми ярлыками, указал на знак. Потом сделал вид, что звонит по телефону, и покачал головой. Дескать, мы милицию не вызывали. Открывать ворота он явно не собирался. С той стороны вглубь дворов уходила подсвеченная розовыми фонарями аллея.

– Ну и что это за шлеп твою мать? – прорычал Паршнов. – Куда дальше?

– Вон, кто-то идет сюда, – сказал водитель.

По аллее к ним двигалась чья-то высокая фигура. Без скрипа отворилась дверь в воротах. Охранник что-то негромко сказал. В ответ послышался приятный голос с акцентом:

– Простите, что беспокою вас… Да, это за мной. Очень благодарю. До свидания.

Через пару секунд в «рафик» ввалился Эмиль Арно.

– Бон суар, коллеги! – бодро поздоровался он. – Я вам не очень помешал?

Денис выругался про себя.

* * *

– Капитан Грибалев.

Руки омоновец не подал. В шлеме и броннике он был похож на боевого робота. И лицо этому соответствовало. Скользнул холодным взглядом по Денису, посмотрел на Эмиля.

– Стажер?

– Стажер, – сказал Денис.

– Считайте, повезло. Откачали двоих. Остальные и так жить будут. Можете ехать по домам. Трупов нет, прокуратуре делать нечего.

– Что здесь было?

– Четырех азеров из «Байрама» подкараулили. Шпана. Затоптали и разбежались.

– А что за «Байрам»? – не понял Денис.

– Чайхана, или как там у них… – Грибалев пожал плечами. – Забегаловка, короче. Через квартал отсюда.

Он повернулся и пошел обратно к омоновским «микрашкам», которые выстроились вдоль пустыря, освещая темное пространство фарами. Посреди пешеходной дорожки, перегородив ее, стояли две кареты «скорой помощи». Денис увидел на носилках чьи-то неподвижные ступни, обутые в тяжелые башмаки. Он подошел к машине, заглянул внутрь. Тут же рядом оказался Эмиль.

– Денис, я не понимал… Азер… Это кто такое?

На носилках лежал мужчина в окровавленном свитере, разрезанном от горла до середины живота. Санитар, сжимая в зубах крохотный окурок, продолжал разрезать ланцетом его одежду.

– Чего надо? – не поворачивая головы, отозвался санитар.

Денис представился.

– А-а, прокуратура. Так уже дышит пациент. – Санитар двумя пальцами достал окурок и выщелкнул его через открытую водительскую дверь. – Говорит даже…

– Что он говорит?

– Ругается, – пояснил санитар. – Очень недоволен.

Денис вскочил в машину, сел рядом с носилками. На бледном лице раненого проступала черная, как копоть, щетина. Нижняя губа была оттопырена в напряженной гримасе боли, глаза закрыты.

– Ты меня слышишь, эй? – произнес Денис.

Азербайджанец стиснул зубы, вытянул губы трубочкой. Послышалось негромкое шипение. Веки дрогнули, приоткрыв красноватые белки.

– Не трогал бы ты его, – сказал санитар.

Раненый что-то произнес на выдохе и снова затих.

– Говори, эй, – Денис наклонился ниже.

Но тут в машину протиснулся широкий, как шкаф, врач в испачканной кровью белой куртке.

– Кто такой? – рявкнул он на Дениса. – Посторонние – на выход, быстро!

Первая карета «скорой» задом выехала на дорогу и, включив сирену с мигалкой, умчалась. По пустырю гуляли лучи фонарей, где-то далеко слышалась ругань. На пешеходной дорожке сбились в группу случайные прохожие – несколько парней и девчонок, пожилая пара, мальчонка какой-то, пятиклассник с виду. Смотрят на огни, шеи вытягивают. Паршнов возбужденно кричит Грибалеву: что за бардак, почему не выставили оцепление?..

Денис прогулочным шагом пошел вдоль пешеходной дорожки, еще не решив, что ему делать дальше, – уезжать или дожидаться здесь. Чего дожидаться? Трупа? Трупа нет. Пока. Возможно, труп и появится. Куда ранили того, в «скорой»? Живот, печень. Он может отдать концы через десять минут, по дороге в больницу. Через два часа. Через неделю. А есть еще и второй раненый. Что тогда? Денис опять услышал голос Паршнова. Омоновцы приволокли какого-то обдолбанного хрена в наручниках. Говорит, я просто гулял здесь с пацанами. Паршнов ему: а кто тебе рукав порезал? Ну дак пацаны и порезали… И улыбается, будто совсем ничего не соображает. Молодой, крепкий. На стриженом черепе несколько шрамов. Паршнов смотрит на него и кивает. Анализирует, значит. Соображает. И от того, что он насоображает, что он найдет и увидит здесь… или наоборот: не увидит, не найдет, не скумекает – от всего этого будет напрямую зависеть работа Дениса. В случае, если труп все-таки появится и дело вернется к нему.