Секретный рейд адмирала Брэда

— Что, естественно, не могло не вызывать подозрения… — молвив это, адмирал вдруг поймал себя на том, что вот уже несколько минут подряд он по существу допрашивает полковника разведки, выдавливая из него все новые и новые порции сведений. Хотя начиналась беседа с того, что полковник разведки пытался выжать из него какую-то информацию, которая позволила бы последними мазками довершить развед-портрет загадочной банкирши Эльзы Крафт.

— Правда, сам банк возник относительно недавно, собственно, лишь в конце войны, и некоторые опасения вызывает его финансовое благополучие, в основе которого лежат какие-то сомнительные средства, возникшие в ходе Второй мировой войны.

— Говорите прямо: что в основе финансового благополучия банка лежат деньги нацистской партии Германии вместе с секретными счетами СС и гестапо.

— О нет, прямых указаний на это не получено. И потом, сейчас, в сорок седьмом, послевоенном, трудно найти процветающий европейский банк, который бы не нажил свой капитал на этой самой войне. Тут у меня есть несколько интересных записей, — полез полковник в карман за записной книжкой, однако доставать ее так и не стал.

Роберт Брэд не ответил.

Взглянув на адмирала, полковник разведки обратил внимание, что тот сидит, откинувшись на спинку кресла, и рассеянно смотрит куда-то в потолок. Ричмонду показалось, что командующий пребывает в состоянии, близком к шоковому. И не ошибался. Еще несколько минут назад адмирал Брэд и представить себе не мог, какой пласт событий и пласт его собственной судьбы скрывается за именем иностранки, которую он до сих пор не удостоил даже мимолетным вниманием.

— Из неофициальных источников стало известно, что на основе полученных сведений госпожа Крафт намерена защитить докторскую диссертацию, а обещанные ей гонорары от публикаций в швейцарской, австрийской и шведской прессе почти полностью покроют сумму пожертвований ее мужа. Плюс реклама банка, которая…

— Такие подробности меня, полковник, уже не интересуют, — решительно прервал его Брэд.

— Как прикажете, сэр, — спокойно воспринял это Ричмонд. — Но мне хотелось всесторонне подготовить вас к разговору с госпожой Эльзой Крафт.

— Я к нему уже готов.

— Теперь я в этом тоже почти уверен, — только теперь поднялся полковник со своего места. — Если говорить честно, то мне очень хотелось бы присутствовать при вашем первом разговоре. — Перехватив удивленный взгляд адмирала, Ричмонд едва заметно улыбнулся: — Лишь при первом, сэр, сугубо деловом, разговоре. И не из мужского, а из чисто профессионального интереса к этой германке.

— Весьма признателен вам за предоставленную информацию, — убил в нем надежду на участие во встрече доктор Брэд. — Она оказалась сногсшибательной.

Лицо полковника разведки вмиг стало постным и мрачным. Информация, которую он только что продал командующему Полярной эскадрой, стоила значительно дороже сухой признательности. Понимал он и то, что не решится просить адмирала поделиться с ним конфиденциальной информацией, которую, возможно, удастся извлечь из этой встречи.

Будь Роберт Брэд обычным адмиралом, полковник, конечно, попытался бы превратить его в своего информатора. Однако перед ним стоял не просто адмирал, а ученый и арктический путешественник с мировым именем. И это неимоверно усложняло задачу «вербовки».

— Как выражается в подобных ситуациях мой брат-физик, — не скрывая своего разочарования, проговорил полковник, — вы оказались «в петле событий», из которой я великодушно попытался изъять вас.

— Почему я не видел госпожу Крафт среди журналистов, поднимавшихся на борт во время отхода эскадры из Нового Орлеана? — пропустил мимо ушей его «великодушие» адмирал.

— Потому что она взошла на него уже на Фолклендах, в Порт-Стенли, куда прибыла на частном самолете. Она может позволить себе такие рейсы, сэр.

— Теперь многое проясняется. — Однако это он произнес вслух, а мысленно добавил: «А проясняется только то, что «петля событий» затягивается все туже и безнадежнее.

13

Ноябрь 1946 года. Антарктика. Море Уэдделла.

Полярная эскадра адмирала Брэда.

Борт флагманского авианосца «Флорида».

Полковник давно покинул каюту адмирала, а тот все сидел, откинувшись на спинку кресла, в позе человека, только что извлеченного, но только не из «петли событий», а из самой настоящей петли. И чувствовал он себя предельно уставшим и опустошенным.

«А что, собственно, тебя задевает в этой истории? — спросил себя Брэд, пытаясь найти примирение между двумя раздвоившимися в его сознании личностями, — То, что некая фрау попыталась употребить все свои финансовые и личностные возможности, чтобы попасть на борг флагманского авианосца? Все те финансовые игры, которые затеял вокруг рейда Полярной эскадры некий «Альпийский банк»? А тебе известно, какие сюжеты возникали вокруг этого рейда в отношениях между разведкой, командованием ВМС и президентской командой, прежде чем было получено добро на его проведение. А главное, были определены его явные и тайные цели? Тогда какого дьявола ты пытаешься разыгрывать из себя уязвленного святошу?».

Вахтенный офицер доложил ему, что отряд коммодора Бертолдо уже приближается к указанному командующим квадрату, эскадры пока не наблюдает и предупреждает о надвигающемся тумане и скоплении южнее расположения отряда нескольких айсбергов.

— Принято к сведению, лейтенант-коммандер, — устало ответил адмирал, думая сейчас о не менее опасной встрече с айсбергом в женском обличье. При этом Брэда не покидало предположение, что от него, до поры, специально скрывали все, что касалось переговоров с «Альпийским банком». — Продолжайте наблюдение.

Вызвав адъютанта, адмирал долго молчал, словно вдруг забыл, зачем пригласил его. Шербрук переминался с ноги на ногу, кряхтел, натужно прочищая горло, и вообще, как только мог, привлекал внимание к себе, однако Брэд продолжал прохаживаться по каюте, время от времени едва не задевая его плечом, но всякий раз отрешенно не замечая.

— Что вы там вещали об этой журналистке, Шербрук? — наконец спросил он, останавливаясь спиной к адъютанту.

— Которая мечтает взять у вас интервью, сэр? — как можно вежливее поинтересовался офицер.

— Которая мечтает…

— Я как раз и говорил о том, что она мечтает встретиться с вами, чтобы взять интервью.

— Она видела вас уже после того, как вы сообщили мне о ее просьбе?

— Видела, сэр.

— И вы сообщили ей, что я не намерен встречаться, с ней?

— Она не интересовалась вашим мнением, сэр. Внимательно взглянула на меня и промолчала. Я тоже почему-то не решился заговорить с ней.

— Теперь вы понимаете, как плохо иметь адъютанта, у которого все можно вычитать по его лицу?