Секреты людей, которые лечатся водой. Исцеляющая вода вместо таблеток и лекарств

Колька продолжал сопеть, а вот три дамы, включая Польку, заверещали в одну ноту не столько о том, как каждой из них хотелось бы поехать, сколько о необходимости присутствия каждой из них в гималайской экспедиции. Поток женского сознания прекратил Белоусов:

– Сударыни, а вы хоть немного подумали о нас? Кто, простите меня, будет координировать нашу деятельность в Непале сообразно возникающим у нас информационным потребностям? Кто, как не Настя? Или, может быть, вы хотите, чтобы мы оказались отрезаны от современных потоков стеной гималайских гор?

– А кроме того, милые мои, – вмешался Мессинг, – помните о детях!

Тут возник до этого молчащий Колька:

– Да! Помните о детях! Возьмите меня с собой!

– И меня! – подхватила Полька.

Опасаясь очередного сражения близнецов со всем миром, Петрович поставил точку в споре:

– Колька и Полька остаются присматривать за мамой и Настей, чтобы те выходили на связь в строго назначенное время и не забывали при этом правильно питаться и отдыхать с пользой. Гулять их водите и спать вовремя укладывайте. Надеюсь на вас.

Магический кристалл Мессинга

Полька и Колька преисполнились гордостью от такой великой миссии и рванули в свои комнаты готовить подарки Петровичу в дорогу. Мессинг же удивил нас в очередной раз. Теперь, правда, не ипсилоном, а тем, что достал из небольшого чемоданчика. Нашим восхищенным глазам предстала малахитовая шкатулка, какая была нарисована на обложке книги Бажова, – зеленая и сверкающая. Жестом заправского фокусника Мишель раскрыл бажовский сундучок, и мы увидели небывалой красоты кристалл, в прозрачной структуре которого переливались все цвета радуги.

– Все вы знаете, – начал Мессинг, – сколь трудно в горах, а особенно в Гималаях, входить на связь по Интернету и по сотовому телефону. Все мы помним, какие трудности порою нас преследовали в Бирме и в Непале в наши предыдущие поездки. Я имею в виду в данном случае трудности, касающиеся именно коммуникации с остальным миром. Так вот, по специальным чертежам, которые мне помогал делать Колька, а правильней будет сказать, что это я помогал Кольке делать схему механизма, находящегося сейчас перед вами…

Здесь Мессинг, к плохо скрываемому возмущению публики, взял свою любимую паузу и стал глубокомысленно смотреть в окно, постукивая большим пальцем правой руки по пластиковому подоконнику. В какой-то момент Мишель закрыл глаза, и всем показалось, что он уснул. Первым не выдержал Петрович, который, несмотря на уже довольно давние родственные узы, продолжал называть тестя по имени:

– Мишель, простите за навязчивость, у меня к вам только один маленький вопрос. Вы рассказали нам историю происхождения этого прибора, но совсем забыли поведать о его назначении. Посему у нас с друзьями возникли некоторые сомнения в функциональности данного механизма. Так не соблаговолите ли вы, Мишель, если, конечно, вас не затруднит, все-таки продемонстрировать нам…

– Конечно, конечно, – прервал зятя Мессинг, – приношу свои извинения… Так вот, предлагаю вашему вниманию уникальный в своем роде прибор, позволяющий передавать информацию на довольно большие расстояния (до пяти тысяч километров!) независимо от степени наличия телеграфных и прочих столбов и антенн мобильной связи! В основе находящегося перед вами прибора тот самый объект, который всех нас интересует – вода!

На этом месте Настя даже вскрикнула. И действительно, как же так могло случиться, что за один этот вечер именно вода уже столько раз становилась для нас своего рода путеводным маяком, глотком живительной влаги в пустыне? Видимо, провидение было за нас. Забегая вперед, скажу, что провидение в итоге не позволило нам поехать именно в Непал…

Не стану вдаваться в тонкости устройства прибора, показанного Мессингом. Скажу одно: не все гениальное просто. Объяснение работы этого передатчика заняло бы много страниц. Ни к чему мучить вас, мои дорогие читатели, сложными формулами и расче– тами.

Как этот коммуникатор действует

Мишель при помощи Кольки продемонстрировал нам кристалл в действии. Колька отправился наверх. Дальнейшее было похоже на мистификацию, на фокус, но оснований не верить деду с внуком у нас не было. Когда Колька ушел, Мессинг склонился над кристаллом и отчетливо проговорил:

Кони злые измотаны поздним скитаньем под облаками.

Свет вечерний расстроен пределами снов в одиночестве.

Эти горы на Юге укрыты от томного взгляда другими горами

Полусотканных тайн уставшего в долгих скитаниях пророчества.

И пояснил:

– Это строфа из стихотворения Василия Дми– триевича Лебелянского, моего любимого поэта позапрошлого века, который, напомню, коллеги, не раз помогал нам своей поэзией в трудных ситуациях, коими были наполнены наши предыдущие путешествия. Колька знать этой строфы не может, потому что сам я обратил на нее внимание только сегодня утром, роясь в старых варшавских газетах. В собрании сочинений поэта этого стихотворения нет.

Спустя пару минут к нам спустился Колька, встал на стул и начал декламировать с выражением:

Кони злые измотаны поздним скитаньем под облаками.

Свет вечерний расстроен пределами снов в одиночестве.

Эти горы на Юге укрыты от томного взгляда другими горами

Полусотканных тайн уставшего в долгих скитаниях пророчества.

Слово берет Алексия

Что же, прибор действительно восхитил нас. Дело было за малым – заказать билеты в Катманду. Однако именно тогда – впервые за весь вечер – проявились уникальные способности Алексии Мессинг прогнозировать ситуацию.

– Ребята, – сказала Алексия, – слишком стройно у нас все получилось. И это меня не смущает. Смущает другое. Пока испытывался прибор, я вдруг ощутила, что вам не надо ехать в Непал… Точнее, надо ехать не в Непал…

Повисло молчание, даже Колька с Полькой, осознавая сложность момента, во все глаза смотрели на маму, не издавая ни звука. Алексия же продолжила:

– Вы можете не доверять моим предчувствиям, но когда папа́ наговаривал на кристалл гениальные стихи Василия Дмитриевича Лебелянского, я вдруг увидела карту гималайских гор. Потом кадр стал стремительно приближаться, увеличиваться, план из общего делался все более крупным, рисунок, укрупняясь, превращался в реальный ландшафт. И я поняла, что внутренний взгляд несет меня на южные отроги Гималаев, то есть не на территорию Непала, а на север Индии. Видение окончилось чудесным видом гладкой поверхности озера, в котором отражались мягкие, словно крем-брюле, облака…