Секреты поведения людей

“Звезда и число, — пишет Ортега-и-Гассет, — совершенно не сходны. И все же, когда Ньютон сформулировал закон всемирного тяготения, по которому сила притяжения между двумя телами прямо пропорциональна их массе и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними, он установил частичное, абстрактное тождество между небесными светилами и рядом чисел”.

Фраза испанского любомудра завлекает и явно влияет на нас. Хотя в целом утверждение Ортеги — чепуха и даже более того. Практически, оно ничего не выражает, поскольку, если высказываться строго, т. е. без околонаучных затей, говорит метафорически о самой же метафоре.

Можно, конечно, линейкой измерить толщину пачки денег, но считать всерьез, что между ними есть связь, может только “поэт”.

В том-то и сила метафоры, что ее действие, как ясно, в зеркале минуты восприятия туманит взор разума и блокирует нашу привычную склонность к критической аналитике.

Послушаем поэта Сергея Городецкого о цене большевистского «счастья», приход к которому требовал стольких страданий; о социальном прожектерстве, загнавшем в слепоту разум и сознание, оглушившем совесть; о трагедии страны, к которой ее привела трагедия людей, пытавшихся «выдавить» из себя рабство, но попутно «потерявших» и гуманизм:

“Все дело Ленина не было продуманной работой взвесившего все обстоятельства политика. Нет, это было безумие, исступление, истерия человека, с ребенком на руках бросающегося с каменной вершины в цветущую долину, чтобы дать возможность этому ребенку насладиться цветами и плодами”.

И хотя Городецкий, безусловно, «перехлестывает» и приписывает несуществующую вину тем, кого следует столь же мало обвинять в последствиях социального реформаторства, как и любого из нас, кто не знаком с правилами “разбитого корыта” и “сопровождения противоположным”, не говоря уже обо всех оплетающих нашу общественную (кстати, включая и критикующие действия самого С. Городецкого) деятельность “социальных закономерностях неясной природы” его «расцвечивание» мысли (иначе: его метафора) достигает избранной им цели. Разве нет?

108. Закон “мешающей дружбы”

Лучше дружба, основанная на бизнесе, чем бизнес, основанный на дружбе.

(Житейская аксиома)

Социальные закономерности неясной природы целостно и подробно рассмотрены в книге: П. С. Таранов, Управление без тайн. Симферополь: «Апейрон», 1993. П. С. Таранову принадлежит и формулировка данного термина.

Дружба — это уникальная близость людей по факторам знакомства, совместимости, признания, уважения, благосклонности. Однако все сильнодействующее — а дружба именно такова — способно изменяюще влиять на узор и даже адекватность всего соприкасающегося восприятия. Так, после шоколадных конфет вкус яблока, к примеру, деформируется в нас до неприятных ощущений.

Дружба тоже, скажем, в сфере деловых отношений лишает последние окантовки постоянно грозящей опасности и возбуждения в окружающих необходимой осторожности и всегдашней, рассчитанной на незримое присутствие «чужого-другого» ответственности.

Говорит барану волк:

— Ну какой от дружбы толк?

Если мы с тобой друзья,

Значит, съесть тебя нельзя!

109. Закон “мешающих раздумий”

“Так будем же возделывать наш сад без размышлений. Это единственный путь сделать жизнь сносной”.

(Вольтер)

“Великие дела надо совершать не раздумывая, чтобы мысль об опасности не ослабляла отвагу и быстроту”.

(Юлий Цезарь)

110. Закон “мимолетности благодарности”

Благодарность — как вода: ей свойственно испаряться, улетучиваться. Да, она есть, всегда есть. Но как недолго она есть, как она мимолетна!

“Эта истина относится к категории прописных, и мы встречаем ее и в повседневных разговорах (“Разве вы хоть что-нибудь сделали для меня в последнее время?”), и у классиков (“…насколько больней, чем быть укушенным змеей, иметь неблагодарного ребенка!”), И тем не менее она заслуживает, чтобы ее напоминали вновь и вновь: не ждите, что чувство благодарности сохранится в душе человека, которому вы сделали одолжение, хоть минуту после того, как он произнесет: “Я буду вам вечно благодарен”.

Все мы достигли своего нынешнего положения благодаря тому, что нам помогали другие. Но проведите простейший опрос — и 99,9 процента всех нас заявят, что своими успехами они обязаны только самим себе”.

(Харви Маккей)

111. Закон “мнимой оплошности”

Еще никому не удалось прожить свой век гладко — без ошибок, неуклюжеств, корявостей. Здесь мы что-то уронили, там — испортили, еще где-то как-то неуклюже повернулись… Поведенческие несуразности нам столь привычны, что обычно, воспринимая их в действиях других людей, мы даже не можем и помыслить диагностировать каждую их них то ли на действительно случившуюся, то ли на совершенную намеренно, с умыслом.

Фиванец Исмений, будучи послом у персов, предпочел поступить как грек. У персов было нерушимым законом в присутствии царя преклонять колени; у греков это почиталось позором. Хитрый фиванец, дабы обойти эти противоречивые правила, входя, уронил перстень и наклонился поднять его, совместив таким образом учтивость с мнимой случайностью.

112. Закон “мягкой личности”

Японский филолог Мори Дзедзи сравнивает европейский тип личности с яйцом в скорлупе, а японский — с яйцом без скорлупы.

Для европейца (“твердая личность”) внутренний мир и собственное «я» — нечто реально осязаемое, а жизнь поле битвы, где он реализует свои принципы. Японец гораздо больше озабочен сохранением своей «мягкой» идентичности, что обеспечивается принадлежностью к группе. Лишенная скорлупы личность сравнительно легко меняет форму, приспосабливаясь к обстоятельствам, как только давление ослабевает — возвращается в исходное состояние. У европейцев это породило мнение о неискренности японцев, которые охотно соглашаются с собеседником, но поступают по-своему. Конформизм, желание быть “как все” никогда не считались в Японии пороком. В обществе, структурными элементами которого являются “мягкие личности”, высоко ценятся именно те, кто как две капли воды похожи друг на друга и кто без всяких трений общаются с другими.

Японское слово счастье — «сиавасэ » производно от глаголов «суру » (делать) и «авасэру » (соединять, приноравливать, приспособлять), т. е. счастье мыслится как согласование внешней формы жизни со взглядами и оценкой окружающих.

113. Закон “надежды”

“Надежда подобия ночному небу: нет такого уголка, где глаз, упорно ищущий, не открыл в конце концов какую-нибудь звезду”.

(О. Фелье)

Так и жизненные наши удачи, хотя бывают и не видны, и порой кажется, что их нет или уже не будет для нас вовсе, при всматривании — доброжелательно и спокойно — вдруг проступают своими контурами.

114. Закон “наделения мужеством”

“Великое искусство делать человека мужественным состоит в том, чтобы сначала вынудить его признать это доблестное начало внутри себя, а затем внушить ему такой же ужас перед позором, какой природа внушила ему в отношении смерти; а то, что есть вещи, к которым человек испытывает или может испытывать большее отвращение, чем к смерти, очевидно из случаев самоубийства. Тот, кто выбирает смерть, должно быть, считает ее менее ужасной, чем то, от чего он спасается при ее помощи.