Секс - майор по соседству

— Тут согласен. От Вики в ней тоже много, она на нее равняется.

— Ну и вот. Чего тебе переживать. Хотя я, если честно, уже сам паникую, думая о девочке. Я же замуж никогда ей выйти не дам. Да и братья…

— Да, это беда, — мы с Маратом ржем, а тут я чувствую касание к ноге. Кирилл, мой средний сын. Несколько серьезный для своего пятилетнего возраста, что порой пугает.

— Че, Кир?

— Там у мамы живот болит, но она, как обычно, никого не хочет беспокоить.

??????????????????????????И правда, как обычно. О том, что она заболевает, мы узнаем только, когда она блядь в больницу попадает.

Я тут же тороплюсь к столу, где Лера продолжает смеяться с девушками, но держится за живот.

Наклоняюсь над ней, впиваясь в руку.

— Ты будешь молчать, пока не родишь?

— Мне кажется, это ложная тревога, как в прошлый раз.

— Давай рисковать не будем, — поднимаю ее из-за стола. Вика тоже вскакивает.

— Рожаешь?

— Да наверное просто гипертонус.

— Поедем мы, отвезем гипертонус в больницу, да? Девочки, пока.

— Пока, девчат.

— Лер, держи нас в курсе!

— Конечно! Леш, ну не так быстро. Мне больно!

— А мне не улыбается принимать роды. Тем более, это девочка.

Лера садится в машину, машет нашим пацанам, которые остаются с Балаевыми. Целует меня.

— Ты будешь самым лучшим папой.

— Я уже самый лучший папа. Видишь, у меня даже кепка есть, — надеваю и газую с места. Леру вжимает в кресло, а она ахает и шумно дышит.

— Отвлеки меня чем – нибудь. Чет так больно…

— Чем отвлечь, я сам ни о чем другом думать не могу. Да убери свое корыто! Не видишь, рожаем!

— Да как он увидит, Леш.

— Да похуй. С кем ты вчера опять болтала?

— С сестрой. Она звонила.

— Ты не говорила. Чего ей надо? Денег?

— Не, она нашла богатого любовника, предлагала встретиться, но я честно сказала, что телефонное общение все, на что она может рассчитывать.

— Боишься, что она меня отобьет? — смеюсь я, но Лера тяжело дышит и не улыбается. – Да ладно? Серьезно?

— Она красивая. А я поправилась.

Я смотрю на ее раздавшуюся грудь, которой не могу насытиться, на бедра, между которыми кайфую, вылизывая сладкую щель, на отросшие волосы, которые она при этом продолжает подкрашивать в светлый, и думаю, как вообще можно все это променять на сухую суку. Я видел ее сестру вживую, она пару лет назад приходила ко мне за деньгами и да, пыталась залезть в штаны. Но я быстро дал понять, что меньше всего я хочу предавать свою любовь. Это блядь как себя не уважать.

— Ты охуенная, Лер. И я всегда хочу тебя как пацан. А тот факт, что ты немного поправилась, вызывает только прилив тестостерона, чем что – то еще.

Лера кусает губы, облизывает их, тянется ко мне, но я киваю на дорогу, хотя яйца дымятся.

— Чувствую себя извращенкой, потому что хочу тебя даже сейчас

— Лер, заткнись, я за рулем.

— Ладно-ладно. Ты останешься? — спрашивает она, когда мы уже в больнице и ее увозят для подготовки.

— Опять твои тупые вопросы, Лер.

— Это да?

— Это да. Считай, что мне доставляет удовольствие, смотреть, как ты мучаешься.

На меня странно смотрят медсестры, но только нам с Лерой известно, что ее первые роды были самими тяжелыми, потому что она была одна. Теперь она одна не будет. Никогда. Как и я. И это охуенное чувство знать, что у тебя есть тот, кого ты с полной уверенностью можешь назвать своей второй половиной.

Сонька самая шустрая. Вылетает из Леры почти как пробка, та даже поорать, как следует, нее успела. Маленькая, тоненькая, взять на руки страшно, но я все равно беру, смотря, как она умещается в двух моих ладонях…

— Красивая, да?

— Ну если тебе нравятся крысы, — смеюсь я, за то получаю удар. Нет, даже странно, но она и правда не походит на парней, когда те появлялись. Красные и сморщенные, они реально напоминали крысенышей. А Сонька уже розовенькая, уже с огромными ресницами и светлым пушком на голове. Просто чудо. Пока не увидел ее, даже не думал, что захочу дочку.. Отдаю ее в руки врачей, а сам сажусь рядом с Лерой уже привычно смачивать ее губы губкой. Пить ей сейчас нельзя.

— Леш, не вовремя, но давай может закончим на этом.

— Закончим? Сексом больше заниматься не будем? — прижимаю ладонь к сердцу. Лера тихонько смеется, хотя ей больно.

— С детьми.

— Не вопрос, моя старушка.

— Дурак. Я старая?

— Ты охуенная, Лер. Ну когда ты уже усвоишь это? Скажи это?

— Что?

— То.

— Я охуенная.

— Еще раз. У меня сразу встает.

— Молодой человек, — снова врезается взглядом в меня медсестра, а я прыскаю со смеху вместе с Лерой. Мы переплетаем пальцы и сталкиваемся лбами. Блядь, как я блядь раньше жил без нее.

— Я люблю тебя.

— А я тебя, малыш. Никогда в этом не сомневайся.