Секс-незнакомец по соседству

Несколько раз даже подскакиваю, чтобы предложить ей свой душ, свою раковину, но вспоминаю, что мне это нахрен не нужно.

И она со своими талантами не нужна.

Может она в сексе как бревно.

Вот точно. Лежит и не двигается. Наверное, поэтому и с мужем разводится, у него просто не встает на нее.

Точно!

Чем дальше от нее, тем полезнее для моего кабачка. А с другой стороны, чего бы ему ее искать? Да и как этот маменькин сыночек вообще оказался в «Динамите»?

Почему еще не пришел к ней домой.

Все! Все блядь! Хватит вопросов о том, с кем даже сексом не заняться.

Тут же звоню в первую попавшуюся контору сантехнических работ и вызываю мужика, чтобы выяснил,что у нее с трубами и решил проблему. На этой мажорной ноте, с чувством выполненного долга я ложусь спать. И только одно раздражает неимоверно.

Гудение труб плавно перетекло в гудение яиц. Ведьма, ей богу.

А на утро все выстроенные в голове планы полетели черти куда, потому что увидел, как какой-то жирный урод схватил Лиду за руку.

Мозг расплавился, а тело действовало самостоятельно. И вот уже мужик скинут с лестницы, а Лида каким-то чудесным образом едет со мной в машине. Втыкает в меня еще одну иглу, сообщая что побьет меня в гонках.

Меня! Чемпиона онлайн игр!

Тут не остается сомнений, мы должны сыграть вместе, а еще мы должны потрахаться. Иначе яйца мои взорвутся, а ее забрызгает кровью.

Но эту бронированную мышь ничем не проймешь.

Так что отпускаю ее, куда ей там надо. Хотя, и ежу понятно, что в таком состоянии, она скорее разнесет офис, чем получит там работу.

И чем она интересно занимается?

Нет, нахрен, спрашивать не буду. Пусть мы так и остаемся друг для друга незнакомцами. Так распрощаться проще.

— Иди на свое собеседование. И я тебя уверяю, что ты опять его провалишь. А знаешь почему? Потому что напряжена до основания. Тебе нужно расслабиться и все пойдет как по маслу.

Как мой член в твоем влажном влагалище.

— А на роль массажиста вагины ты рекомендуешь себя?

— Так меня еще не называли, пальцы чешутся от желания прикоснуться к этой нежной, покрытой легким румянцем коже. И я серьезно считал, что ее сестра красивее? – Вот видишь, тебе надо заняться сексом.

— Мне может и надо, но причем тут ты? — бросает она и уходит. И хочется бросить ей, чтобы задом виляла меньше, но она даже не виляет. Идет прямо, не оборачивается, как будто ей действительно все равно.

Но я желаю в этом самостоятельно убедиться. Тем более, после провала на собеседовании ей требуется мое глубокое утешение.

Поэтому глушу мотор и даже откидываю спинку сидения, прикрывая глаза. Как вдруг вибрирует телефон.

— Камиль Ренатович, у вас на сегодня была назначена встреча с послом Турции насчет поддержки новых туров…— выдает на одном дыхании секретарь.

Да, блядь!

— Развлеки его, я буду через десять минут.

Глава 22. Мышка

Я оплатила счет и первым делом рванула из кафе, но не успела.

Антон вырос передо мной так, как будто выбрался из некого портала. Или как чудовище из-под кровати. Для меня он был именно таким. Существом, которого я не ждала. Смотрящим на меня так, словно действительно может запугать и заставить делать так как ему нужно. Например, кричать от страха, но я не буду идти на поводу. Я буду надменной и безразличной, пусть очень сильно хочется его ударить.

Пытаюсь обойти его, пройти мимо, но глупо надеяться, что он не попробует опять заговорить о сыне или вообще не обратит на меня внимание.

— Лида. Давай поговорим, как взрослые люди, — тянет он меня обратно в кафе, но я, то ли из-за гордости, то ли из-за глупого тщеславия пытаюсь вырваться. На помощь звать не пытаюсь, все-таки место весьма людное. Начни Антон меня избивать, его тут же заберут.

Вот только я не этого боюсь. Руку он на меня никогда не поднимал.

Зато очень точечно умеет бить словами. А они порой гораздо больнее, как плетка с ядовитыми шипами, каждый из которых метит прямо в сердце. И если шрамы и синяки сойдут, то те, что внутри, останутся с тобой навсегда.

Сначала это все может быть даже шуткой, попыткой разнообразить семейный быт, но ты можешь сама не заметить, как шуточные оскорбления становятся нормой, в которую ты безоговорочно веришь.

Начинает принимать за истину. Смотреть в зеркало и действительно верить, что жирная, что страшная, что он достал тебя с помойки и вывел в люди.

Я не хочу с ним разговаривать. Не хочу поддаваться на его такие логичные уговоры вернуться в семью, в полностью укомплектованный удобствами дом. Я так долго мучилась желанием уйти, выйти из этого бесконечного круговорота, засосавшего меня по самое, не балуй.

— Лида, ну что ты вечно оборачиваешься, словно сбежать хочешь? – дергает меня Антон, усаживает за стол и заказывает нам кофе. Продолжает держать гладкими ладонями. Я тут же вспоминаю немного шершавую кожу Камиля, его сильные руки, его горячий язык и настойчивость. Как я не замечала, что мне не нравятся изнеженность Антона, его влажные ладони, словно вечно вспотевшие. А еще глаза эти его холодные и волосы светлые. [Словно он Драко Малфой из известной книжки, холодный и непреступный, когда-то он мне нравился именно таким. Загадочным, молчаливым принцем с темной стороны. Так и хочется себя спросить, а чего ж ты с ним жила шесть лет. Неужели лучше жить со скользкой змеей, чем, например, с Гриффиндорским вечным растрепанным львом. Да, Камиль обязательно попал бы на факультет смелых и отчаянных. Как Гарри Поттер.]1

До сих пор помню наш первый с Антоном секс и его «Тебе же было тепло, это и есть оргазм»

Вытаскиваю руки из его потных ладоней и обтираю об себя, чем злю его.

Он терпеть не может неряшливость, принц чертов, а его рубашки приходилось гладить по несколько раз, пока он не был удовлетворен. Или его мама.

— Лида?

— Может и хочу, — смотрю на него прямо, готовая рвануть отсюда в любой момент.

— Долго ты будешь бегать? У нас же все было хорошо, — примирительно говорит он, даже улыбается, пока на стол ставят две чашки капучино. Больше не хочу, живот будет пучить, но все равно обхватываю чашку, надеясь на тепло горячего напитка. Потому что холодно от его вежливости. От маски, что он отлично умеет на себя нацеплять.

Ничего общего с безумцем, который требовал вернуть сына в клубе.

— Любимая… — Даже дергаюсь от этого его слова. Оно выглядит издевательством. — Давай ты прямо сейчас пойдешь со мной. Я прощу твой загул, и все будет как раньше. Отменим ненужный суд...

— Ты простишь меня? — закашливаюсь от подобной наглости. – А сам не хочешь прощения попросить?

— А в чем я виноват? Что батрачил на семью? Что работал? Любил тебя, потакал всем твоим капризам? Кто вместо новых дисков на мою машину захотел себе новую куртку, потому что замерз?