Сексуальные отношения. Секс и семья с точки зрения теории объектных отношений

…эдипальная ситуация, по сути, строится вокруг интернализованных фигур возбуждающей и отвергающей матери. Пытаясь одновременно приспособиться к двум амбивалентным отношениям, ребенок стремится упростить эту сложную ситуацию, сосредоточившись на возбуждающих свойствах одного родителя и отвергающих – другого, при этом соответствующим образом изменяя природу обоих объектов; то есть в действительности ребенок сам создает эдипальную ситуацию [82] .

82

W. R. D. Fairbairn, Psychoanalytic Studies of the Personality (American title: An Object-Relations Theory of the Personality) (London: Routledge & Kegan Paul, 1952; New York: Basic Books, 1954).

У таких пациентов, как миссис Л. и Инид, сексуальная симптоматология часто скрывает бессознательную попытку поддержания эдипального расщепления в его простом виде: так воплощением всего хорошего становится супруг, а угрожающие элементы подавляются за счет сексуальной жизни пары. Однако вытесненные элементы ищут возможности проявиться и не дают пациентам «упростить» себе жизнь.

II. Интернализация связи между родителями

В своем «Фрагменте анализа случая истерии» Фрейд пишет, что симптом прерывистого дыхания, наблюдавшийся у Доры, можно приписать тому, что она слышала дыхание своих родителей во время полового акта [83] . В «Трех очерках» он отмечает, что маленькие дети, ставшие свидетелями «первичной сцены» между родителями, неизбежно интерпретируют это как акт садизма [84] . Мелани Кляйн расширила представления Фрейда, исследовав фантазии самых маленьких детей касательно полового акта родителей и собственные превратные фантазии ребенка об отношениях родителей [85] .

83

Freud, «Fragment of an analysis of a case of hysteria», pp. 79–80.

84

Freud, «Three essays on a theory of sexuality», p. 196.

85

M. Klein, «Early stages of the oedipus conflict», 1928, in Love, Guilt and Reparation and Other Works, 1921–1945 (London: The Hogarth Press, reissued 1975). См. приложение I.

Однако она не уделила достаточно внимания собственно тому, как эти отношения ребенком переживаются. Приведенный ниже пример позволит нам сделать несколько комментариев о взаимодействии реальных переживаний и фантазий растущего ребенка.

Эмма Смит (33 года), как и Инид, была не способна достичь оргазма и за три года брака утратила всякий интерес к сексу. Ее история была более драматичной. У нее всегда были тяжелые отношения с матерью. Когда мать отправила ее в школу-интернат при монастыре, где она пробыла с пяти до восьми лет, она чувствовала себя отвергнутой. Но наиболее проблемным аспектом в ее отвращении к половому акту и неспособности испытывать оргазм были ее воспоминания о ночных ссорах родителей после того, как она вернулась жить в их дом. Ее отец обычно начинал пить за ужином, и Эмма наблюдала, как мать издевается над ним, вызывая его гнев, и иногда сама пыталась дразнить его, чтобы защитить мать и отвлечь его на себя. Около 10 часов вечера он, шатаясь и продолжая ругаться, отправлялся спать, а она проводила остаток вечера с матерью – это было единственное время, когда она чувствовала близость с ней. Иногда отец среди ночи голым выходил в гостиную, и она в страхе ждала, что он зайдет в ее комнату. В действительности, это случилось лишь однажды. Матери Эммы не раз приходилось замахиваться на него ножом, поскольку он угрожал избить ее.

Мир сексуальных фантазий Эммы поначалу был чрезвычайно беден. Она ненавидела ощущение проникновения в нее во время полового акта – «завесу оцепенения», как она называла это ощущение. Когда в процессе сексуальной терапии она смогла приподнять эту «завесу», у нее возникла фантазия, что пенис ее мужа – это нож, которым ей наносят удар. В ответной фантазии она ощутила убийственную ярость и представила себя наносящей удар.

Взрослые фантазии Эммы были слишком очевидным отражением интернализации родительской связи, их отношения друг к другу. Присутствовавшая в ней и дополнительно усиливавшаяся алкоголем агрессия, катализированная ее детским психосексуальным развитием и воображением, смешала полностью представления Эммы о сексуальности. Ее влечение к матери, возбуждение от гнева отца и общая атмосфера взаимных нападок, господствовавшая в их отношениях, подавили ее взрослые попытки достичь близости в сексе.

Эмме было необходимо отгородиться от обоих родителей, поскольку ее страстное стремление к ним обоим было фрустрированно, а интимность между взрослыми людьми для нее существовала только в виде отношений родителей, которые были наполнены агрессией. Внешне Эмма была спокойной, вежливой, уступчивой и любила своего мужа, но первое же сексуальное переживание пробуждало внутри нее испуганную и полную гнева девочку и страхи, связанные со сценами убийства и желанием мести. Но месть не была ее единственным мотивом. Агрессия была также неотъемлемой составляющей ее отношения к родителям как внутренним объектам, способом поддержания «любовной» идентификации с ними.

Этот случай может служить иллюстрацией к рассуждениям Мелани Кляйн о ранних эдипальных проблемах ребенка. Несмотря на то, что воспоминания Эммы о родительских ссорах относятся к ее латентному и подростковому периоду, эти эпизоды могли оживить ранние фантазии о родителях в момент полового акта, когда пенис отца находится внутри тела матери [86] . Эта архаическая фантазия, агрессивный оттенок, приданный ей действительно враждебными отношениями родителей, и детская зависть Эммы даже к таким отношениям, – все это определило ее сексуальные проблемы. Так, пройдя сложный путь, воспоминания о родительских отношениях часто получают выражение в сексуальных расстройствах.

86

Klein, op. cit.; H. Segal. Introduction to the Work of Melanie Klein, rev. edn (London: The Hogarm Press, 1973).

О недостатке конкретности причинно-следственных связей

До сих пор мы рассмотрели только два первых пункта модели, объясняющей, как ранний опыт влияет на психологическое и сексуальное развитие: связь между ребенком и родителем и интернализацию родительских отношений. В главах 8 и 9 будет обсуждаться третий пункт – функционирование супругов в качестве родителей, а в десятой главе речь пойдет об особенностях подросткового развития.

При обсуждении этих проблем, как и в уже рассмотренных случаях, мы не можем устанавливать прямые связи между конкретными травмами и специфическими сексуальными нарушениями. Это невозможно потому, что хотя мы и имеем дело с воздействием семейных событий на внутрипсихический мир, значение этих событий всегда опосредствовано содержанием психики ребенка в соответствующий момент. А это, в свою очередь, является функцией прошлых событий и фантазий, им сопутствующих. Но, несмотря на невозможность прогнозирования, теория объектных отношений вносит существенный вклад в понимание того, как индивид интерпретирует и структурирует свой опыт.

Имея это в виду, мы можем приступить к рассмотрению влияния родительских функций на сексуальное развитие.

Глава 8. Детские истоки сексуальных нарушений II: адекватность родителей в их родительской функции

Таким образом, мы видим, что любовь родителей к ребенку может преждевременно (то есть до соматических предпосылок пубертатного периода) пробудить его сексуальный инстинкт настолько, что он будет проявляться в безошибочно распознаваемом психическом возбуждении. Если же им удастся избежать этого, их любовь сможет направлять ребенка в его выборе сексуального объекта по достижении им зрелости.

Зигмунд Фрейд, «Три очерка по теории сексуальности» [87]

87

S. Freud, «Three essays on the theory of sexuality», 1905, in The Standard Edition of the Complete Psychological Works of Sigmund Freud, vol. 7, J. Strachey (ed.) (London: The Hogarth Press, 1953), p. 225.

Мы переходим к рассмотрению действий родителей, заботящихся о потребностях ребенка и его теле. Даже те родители, которые балуют детей и сами находятся в хороших отношениях друг с другом, могут быть неадекватны в своей роли заботящихся лиц, способствующих развитию. На карту поставлена целостность способности ребенка заботиться о себе и обеспечивать себе чувство безопасности после того, как он выйдет из-под родительской опеки. Ниже приводятся примеры нарушений родительской функции, выявленные при анализе пациентов с сексуальными расстройствами. Они могут иметь очень различную природу: от недостаточного обеспечения ребенку чувства безопасности до превышения родителями своих полномочий, выражающегося во вторжении в телесную целостность ребенка.

Упущения в заботе о ребенке и его теле: беспечность и интрузивность

Даже незначительное пренебрежение заботой о ребенке со стороны родителей, их легкомыслие и попустительское отношение к уходу за ним могут серьезно повлиять на его дальнейшее психосоматическое благополучие. По мере того, как ребенок становится все более автономным, уход за своим телом переходит в его собственное ведение, однако растущий ребенок все равно часто ведет себя так, как будто о его теле должна заботиться мать [88] . Первые два примера иллюстрируют умеренную родительскую небрежность.

88

A. Freud, «The role of bodily illness in the mental life of the child», Psychoanalytic Study of the Child 7 (1952): 69–81.

Когда Биллу было три года (см. главу 4), оба его родителя вышли на работу. В возрасте семи лет у него возникли навязчивые ритуалы, в том числе привычка часто молиться о безопасности всей его семьи и компульсивное раскладывание одежды. Эти ритуалы были нужны, чтобы вместо родителей позаботиться о себе, а заодно – и о них. До начала психотерапии Билл не осознавал, что злился на них за их отсутствие и пренебрежение им и что ритуальные молитвы были в значительной степени направлены на то, чтобы защитить их от себя самого. Эта двойная проблема в юности приняла форму симптома преждевременной эякуляции. Он «защищал» женщину, о которой заботился, и в то же время наказывал ее коротким половым актом. Он также защищал себя, потому что боялся, что она либо покинет его, либо в ответ на его стремление получать любовь подавит его и получит власть над ним. В то же время он хотел, чтобы она это сделала, и от этого его страхи еще более усиливались.

В других случаях родительское пренебрежение и враждебно-зависимое отношение может сменяться гиперопекой.

Одна молодая женщина получала удовольствие от секса до брака со своим первым женихом, которого одобряла ее семья, а также со своим будущим мужем. Ее неспособность достигать оргазма не имела особого значения, пока она не вышла замуж. Вскоре сексуальные отношения с мужем стали вызывать у нее активную неприязнь. Они окрасились воспоминаниями о той тоске и неудовлетворенности, которые она испытывала, когда ее мать искаженно понимала ее желания и настроения, а часто и вовсе отрицала их. Эта женщина была бессознательно уверена в том, что и муж не сможет понять ее и адекватно отреагировать на ее чувства. Отказ от секса, вызванный этой уверенностью, угрожал разрушить ее брак. В процессе сексуальной терапии данный аспект отношений супругов был проработан с помощью специальных сексуальных упражнений, после чего к пациентке вернулась способность получать удовольствие и она смогла достичь оргазма, что еще больше закрепило достигнутый успех. Брак начал приносить ей эмоциональное удовлетворение, однако нарушение первичной диады продолжало влиять на ее отношения с другими людьми.