Сексуальные отношения. Секс и семья с точки зрения теории объектных отношений

К примеру, у этих троих детей была существенно затруднена способность к самоконтролю и сублимации, и ситуация не изменилась даже после вмешательства. Двое младших детей были приведены на консультацию из-за этих барьеров. Но и третий ребенок, Линда, также имел потенциал для развития дефицита в сексуальной и эмоциональной жизни, который реализовался бы, если бы сексуальные проблемы ее родителей продолжали влиять на их совместную жизнь.

Хотя между сексуальной жизнью родителей и развитием ребенка не может быть абсолютно точного соответствия, в них существует достаточно параллелей, чтобы мы могли считать, что ребенок представляет собой графическую репрезентацию сексуальных отношений родителей – с момента зачатия до взрослого возраста. Фактически это влияние распространяется даже дальше, формируя контекст, в котором будут закладываться следующие поколения.

Затруднения в лечении

Случаи, аналогичные рассмотренным в этой главе, часто ставят ориентированного на семью терапевта перед выбором, на чем сосредоточиться при осуществлении вмешательств. Не всегда есть возможность предложить такой семье все, в чем она нуждается. Иногда решение сфокусировать работу на проблемах родителей приносит некоторое облегчение, которого, однако, недостаточно для ребенка, но преждевременное сосредоточение на ребенке может отвлечь от работы с родителями, которой, казалось бы, должно быть отдано преимущество. Попытка рассматривать ребенка и родителей как две стороны реципрокного взаимодействия поднимает важные и сложные вопросы, ответы на которые занимают центральное место в развитии стратегии терапевтического вмешательства. Этот аспект взаимодействия ребенка и взрослого будет рассматриваться в нашей следующей книге, посвященной проблемам терапии.

Глава 15. Влияние развития ребенка на сексуальность родителей

Не только развитие ребенка происходит под влиянием сексуальных и супружеских отношений его родителей, но и каждая стадия его развития ставит перед ними новые проблемы. Благодаря своей постоянной эволюции, ребенок оказывается вовлечен в динамическое взаимодействие с родителями и их сексуальной жизнью, в ходе которого они влияют друг на друга: сначала – биологической последовательностью событий, затем – все более уникальным межличностным взаимодействием, характер которого предопределен стадией развития ребенка и способами адаптации к этим проблемам родителей в их собственном детстве. Тереза Бенедек отмечает, что не только младенец имитирует родителей, – родители также имитируют его и учатся у него [171] .

171

T. Benedek, «Parenthood as a developmental phase: A contribution to the libido theory», Journal of the American Psychoanalytic Association 1 (1959) 389–417; also, «The family as a psychologic field», in Parenthood, Its Psychology and Psychopathology, E. J. Anthony and T. Benedek (eds.) (Boston: Little, Brown, 1970), pp. 109 – 36.

Так продолжается все время, пока ребенок растет. Он реагирует на родителей, они реагируют на него. На каждой новой стадии опыт жизни с ребенком что-то меняет в них. Эти стадии имеют некоторые общие характеристики, однако в то же время верно, что особенности влияния ребенка определяются также его личностью [172] . На каждой стадии какие-то реакции вызываются поверхностными явлениями – физическими и практическими изменениями, с которыми пара сталкивается в новой для себя ситуации. Другие реакции имеют психологическое происхождение, среди которых наиболее важны бессознательные феномены. Влияние ребенка может в большей степени переживаться одним родителем или обоими родителями. Оно может как нарушать, так и корректировать баланс их прежней объектной жизни.

172

Книга Parenthood, op.cit., содержит много полезной информации по данной теме.

Взаимодействие ребенка и сексуальной жизни родителей начинается, очевидно, и до, и во время зачатия, когда он существует еще только в фантазиях родителей – в виде надежды или страха. Беременность – первое из череды событий, знаменующее для пары начало кризиса развития. В их реакции на него воссоздается их прошлый опыт переживания и разрешения критических ситуаций. В этой главе мы рассмотрим, какое стрессовое воздействие могут оказывать основные вехи нормального развития ребенка на сексуальные отношения родителей.

Зачатие и рождение

Зачатие и рождение ребенка вызывают у родителей кризис объектных отношений [173] . Решение, связанное с зачатием, или отсутствие такового представляют собой один из поворотных моментов в жизни взрослого человека. Сексуальная жизнь пары, которая хочет ребенка, может быть серьезно нарушена ограничениями и единообразием, налагаемыми партнерами на себя в стремлении к скорейшей беременности. В здоровом браке, однако, преобладает радостное ощущение реализации репродуктивной способности. Разумеется, это может внести дополнительное удовольствие в половую жизнь счастливой пары, которое в дальнейшем скажется на связи с любимым ребенком и на сексуальных отношениях супругов.

173

Jessner «On becoming a mother», in R. Griffith (ed.) Conditio umana (Berlin: Springer, 1966); L. Jessner, E. Weigert, and J. Foy, «The development of parental attitudes during pregnancy», 1970, in Parenthood, op. cit., pp. 209 – 44.

Пара, намеренно зачавшая ребенка, уже никогда не сможет вернуться в свое прежнее состояние, когда у них полностью отсутствовала родительская функция, даже если у них так и не родится живой ребенок. Сам факт становления потенциальными родителями определенным образом меняет их. Например, амбивалентное отношение к зачатию или страх перед появлением ребенка налагает отпечаток на сексуальные чувства. Это часто происходит в случае незапланированной беременности в подростковом возрасте, однако может сопровождать и вполне намеренную беременность у взрослой пары, если мысль о том, каким будет ребенок, не дает покоя кому-то из будущих родителей.

Эмма Смит (главы 7 и 14) вскоре после зачатия перестала получать удовольствие от секса. Несмотря на то, что ее беременность была желанной и запланированной, ни она, ни ее муж не ожидали, что снова вспыхнут ее переживания, связанные с мучительной ситуацией в ее родительской семье. После зачатия ее стало преследовать чувство, что она – единственный ребенок, виновный и несущий ответственность за отсутствие любви между ее родителями. Я не хочу сказать, что она проводила осознанные параллели между своими детскими переживаниями и беременностью. Она просто начала чувствовать, что муж может ударить ее ножом во время совокупления. И только в процессе терапии ей удалось обнаружить символическую связь между этими переживаниями и своей родительской семьей. Тот факт, что ее муж также был единственным ребенком в семье, где родители не любили друг друга, означал, что и он разделял ее невысказанную тревогу и, сам того не сознавая, подкреплял ее установку.

В этом случае факт зачатия начал бессознательно воздействовать на Смитов с самых ранних стадий беременности, еще до тех значительных физиологических изменений, которые ее сопровождают. В других парах символическое значение ребенка начинает действовать одновременно с наступающими гормональными и физиологическими изменениями, сопутствующими беременности.

О внутренней борьбе, переживаемой родителями во время беременности женщины, можно узнать из исследований Бибринг и ее сотрудников [174] . Веннер [175] , отмечая, что нарушение равновесия неизбежно, указывает также на то, что женщины, достигшие состояния зрелой независимости, не реагируют на беременность как на кризис, сопровождающийся регрессом. Джесснер пишет, что во время первой беременности становится неизбежным переход от романтической к супружеской любви, когда для пары приобретает ценность материнство женщины и самореализация отца в его родительской функции [176] . Психологически именно беременность запускает эту функцию. Женщина становится матерью, и изменения в ней начинают процесс, который делает мужчину отцом. Изменения в отношении женщины к своей интернализованной и реальной матери создают основу для развития новых представлений о себе. В период беременности и мужу, и жене предстоит столкнуться с огромным количеством физиологических и психологических проблем.

174

G. L. Bibring, T. F. Dwyer, D. S. Huntington, and A. F. Valenstein, «A study of the psychological processes in pregnancy and of the earliest mother-child relationship: I. Some propositions and comments, II. Methodological considerations», Psychoanalytic Study of the Child 16(1961): 9 – 72.

175

N. K. Wenner, «Dependency patterns in pregnancy» in J. H. Masserman (ed.) Science and Psychoanalysis 10 (New York: Grune and Stratton, 1966), pp. 94 – 104.

176

Jessner, op. cit., 1966; and Jessner et al., op. cit., 1970.

Женщине нужно свыкнуться с телесными изменениями, свидетельствующими о том, что она скоро станет матерью. Поначалу это просто ощущения – тошнота, усталость, плаксивость, которые могут заставить ее испытывать отчуждение от самой себя. На дальнейших этапах, когда начинают происходить видимые перемены в ее теле, ей приходится перейти от представлений о себе как о сексуально привлекательной женщине к мысли о том, что она беременна и, вероятно, непривлекательна. В то же время мужу предстоит изменить свою привязанность к ней, включив в нее чувство радости от ее приближающегося материнства, что может быть нелегко, если он помнит собственные гнев и отвращение к своей беременной матери или если его жена отчаянно противится своему новому образу. Ее отвращение к себе может быть вызвано тем, что ей не нравится быть толстой, и обусловлено депрессией по поводу утраты фигуры. Это может напоминать потерю мальчишеских предпубертатных очертаний фигуры в подростковый период: этих изменений ждут, и в то же время они внушают страх.

Так происходит и с беременностью. Эти психологические трудности, сопровождающие физический дискомфорт, приводят к тому, что снижается частота совокуплений и уменьшается чувство вовлеченности, что как будто подтверждает страх. Зависть, которую женщина может испытывать к мужу, сохранившему силы и свободу, может привести к враждебности к нему и к его потомку, которая может переживаться как страх нанести вред ребенку половым актом. На этом этапе некоторые мужья дистанцируются эмоционально или ищут отношений на стороне.