Секта

— Он в Иркутске, он там, он сейчас там, мы собирались к нему, — он едва не кричал.

— Какие у него планы? Зачем он вас собирал?

— Он собирает всех, всех, кого посвятил. Он сказал, что мы должны исполнить предназначение, а потом он поведёт нас к истоку.

— Что за исток? Где он находится?

— Это такое место, я не знаю, где оно. Правда, не знаю. Он сказал, что там в плену томятся боги… Мы должны их освободить. Но это под силу только сильным, тем, кто накопил много силы.

— Как он собрался их освобождать?

— Не знаю, он сказал, что понадобимся мы все. И чем больше нас будет, тем легче всё пройдёт. С каждым артефактом должно прибыть не меньше десяти человек, тогда…

Он прервался, борясь с одышкой

… мы сможем это сделать, а потом, когда боги будут свободны, весь этот мир будет принадлежать им. И нам, как первым адептам.

— Наивные. Как уничтожить артефакты?

— Я не знаю…

— Этот ответ меня не устраивает.

— Он говорил что-то о попытке их уничтожить, что-то про имена богов, которые следует прочитать наоборот. Говорил, что враги однажды пытались, но…

— Вам известны имена богов?

— Только одного, — он покосился на свёрток в руках Рязанцева. — Его зовут Телимон.

— Те-ли-мон, — раздельно проговорил профессор, одновременно царапая карандашом в блокноте. — Так?

— Да, всё правильно.

— Как вы свяжетесь с патриархом, оказавшись в Иркутске?

— Есть несколько номеров, нужно позвонить в правильном порядке и назвать кодовые слова. По последнему номеру следует назвать адрес. Я помню кодовые слова, я могу…

— Не нужно, — сказал Рязанцев, убирая блокнот. — Мы узнали достаточно, Максим, он твой.

Профессор отвернулся и зашагал прочь.

— Вы же сказали… — он непонимающим взором уставился в сторону удалявшихся людей в масках.

— Мы соврали, — спокойно сказал Павел Сергеевич и тоже отвернулся.

Я не стал его резать, просто неспешно сменил магазин в пистолете, вставив заряженный экспансивными пулями, прицелился и расстрелял все семь патронов в туловище. Умер он примерно на третьем попадании, а я всё так же продолжал давить на спуск, пока магазин полностью не опустел.

Увела меня Маша, обняв за плечи и нашёптывая что-то в ухо.

Глава восемнадцатая

Спать никто не пошёл, мы сидели на веранде и обсуждали произошедшие события. На столе стояли кружки с кофе, а рядом огромное блюдо с пирожными. Вопреки стереотипам, алкоголь никто не пил, не принято в этой компании снимать стресс пьянством. Стульев на всех не хватило, поэтому Маша, ни секунды не сомневаясь, присела ко мне на колени.

— Итак, — на правах старшего сказал Рязанцев. — Кое-что у нас теперь есть. Мы получили представление о том, как теоретически можно победить зло.

— А вы уверены? — спросил я. — Лично мне это кажется подозрительным. Патриарх, как мне думается, держит своих адептов за пушечное мясо. С какой стати ему быть столь откровенным?

— Не уверен, — сказал профессор, — но я думаю, имя демона необходимо знать для проведения магических обрядов. Ему пришлось сказать его.

— А насчёт способа уничтожения?

— Тут вопрос открытый, — согласился он.

— Произнесение имени наоборот — известный способ борьбы с демонами, — внезапно сказал немногословный Тони. — Имя демона имеет над ним власть, произнеся его наоборот, демон изгоняется.

— Опять же, — добавил Павел Сергеевич. — У нас есть записки Гийома как-его-там, он собирался произвести обряд, и вряд ли под обрядом подразумевались танцы с бубном. Он говорил про огонь, что сожжёт скверну, но это может быть не настоящим огнём, а иносказательным пониманием божественного вмешательства.

— В последней записи, — напомнил Рязанцев, — есть упоминания о каких-то словах. Это вполне могли быть имена.

— Но имён в записях нет, — напомнил я.

— Он мог не доверить эту информацию бумаге. Двадцать одно имя можно запомнить наизусть.

— Допустим, а что делать дальше? — спросил я. — Восемь артефактов у нас, а имя знаем только одно. И то не факт, что он сказал нам правду.

— Согласен, тут наших знаний маловато. В конце концов, мы ведь не ставим целью окончательное уничтожение Зла. Наша цель — разгромить организацию и ликвидировать патриарха. Потом, когда все артефакты будут в наших руках, можно подумать о дальнейших действиях.

— Кстати, — снова сказал я. — Почему всё-таки артефакты нельзя уничтожить? Например, ядерным взрывом? Ну, или просто сесть на корабль, положить все предметы в свинцовый ящик, а ящик сбросить над Марианской впадиной?

— Кольцо Всевластия, — напомнил Павел Сергеевич. — Почему с ним не поступили так?

— Не помню, кажется, боялись, что какая-нибудь тварь проглотит его, а потом выбросится на берег.

— Так и с артефактами, спрятать их мало, а уничтожение может повлечь непредсказуемые последствия.

— Ну так пусть хранятся, они ведь бесполезны без записей.

— У нас есть основания предполагать, — стоял на своём Тони. — Что артефакты обладают собственной волей, что они могут внушать окружающим правильный ход мыслей.

— Вот допустим, — начал развивать мысль Рязанцев. — Некий человек, владеющий артефактом, положит его на полочку. Потом в припадке ревности убьёт свою жену. А артефакт отреагирует, о чём и сообщит хозяину. Потом он проведёт опыты, выяснит, что к чему, и всё начнётся сначала. Для опытов, кстати, можно приносить в жертву животных.

— А если достаточно просто убить, то для чего все обряды? — спросил я. — Эти молитвы, песнопения, облачение и сосуды для крови? Для чего каменный алтарь и огромный костёр?

— Цель обряда — распределение силы, — сообщил Рязанцев. — Простое убийство даёт слишком малый выход, который к тому же не доходит до конечного потребителя — сущностей, что живут в артефактах. Но, уверен, неискушённому обывателю будет сделана подсказка. Например, во сне ему будут являться существа, которые надиктуют правильные молитвы и подскажут, как действовать.