Selbstopferm?nner: под крылом божественного ветра

Я внимательно посмотрела в шкаф с верхней одеждой, пытаясь найти в нем пальто Мари. Она же должна быть тут?

— Вам помочь? — спросила Cью, разуваясь.

— Нет, спасибо, — рассмеялась мама. — Мы с Мари уже все сделали и даже на стол накрыли. Поэтому ты можешь занять самое лучшее место.

— Ну нет, самое лучшее место должна занять хозяйка дома.

Женщины смеялись, продолжая обмениваться любезностями. Я тоже счастливо улыбался. Как же хорошо, что я все-таки поехал к маме. Никакой ресторан не сравнится с маминым домом, никакой шеф-повар не превзойдет в умении готовить мою маму.

В дверь позвонили.

— Ты еще кого-то пригласила? — спросил я, собираясь пройти в гостиную и освободить гостю место в прихожей.

— Нет. Все свои. Даже не знаю, кто бы это мог быть, — пожала она плечами. Мне послышалось волнение в ее голосе.

— Привет, извини, что опоздал. Я очень спешил, правда.

Я чуть не подавился собственным языком. Гнев стремительно разносился по телу, рискуя взорвать меня изнутри и уделать весь материн коридор моими кипящими от негодования кишками и мозгами.

Билл, по всей видимости, тоже был не готов меня увидеть. Мама ловко закрыла за ним дверь и прижалась к ней спиной, отрезая нам путь к бегству. Температура в помещении с космической скоростью неслась к критической отметке. Я кожей ощущал разряды молний, идущие от брата ко мне и отправляемые мною к брату. Кажется, в химии это называется неуправляемая ядерная реакция. Сейчас тут будет мясо!

— Вот теперь все пришли, — выдохнула мама, явно намереваясь защищать дверь до последнего вздоха.

— Ты же сказала, что его не будет! — в один голос зашипели мы на мать.

Сью отпрянула на безопасное расстояние.

— Ну я не ожидала, что вы оба придете. А если бы не пришли? — невинно хлопала ресничками мама.

— Я с ним в одном доме не останусь! — гневно ткнул я пальцем в Билла, срывая с вешалки свое пальто.

— Ты поднимешь руку на мать? — вздернула она подбородок и прищурилась.

— Это я тут не останусь! — сверкал глазами близнец, нервно дергая бегунок молнии, пытаясь застегнуть парку.

— Этот человек хотел посадить твоего сына! — кричал я матери в лицо, тыча брату в грудь пальцем.

— Этот человек — твой брат! — с вызовом бросила она.

— Брат?! Черта с два он мне после этого брат!

— И потом, это не он…

— Не он?! Да мне плевать! Он знал! Он всё знал и не остановил ее!

— Том… — Мама уперлась руками мне в грудь.

На наши крики из дальней комнаты вышла Мари. На ней было надето короткое платье в китайском стиле, волосы собраны в пучок и закреплены двумя палочками. На руках сидел один из мальчиков, судя по внимательному серьезному взгляду — Алекс. Даже отсюда я видел, как она сначала побледнела, потом ноздри гневно раздулись, а накрашенные по-восточному глаза агрессивно сузились.

— Что за шум? — раздалось с другой стороны. Мы с Биллом оглянулись. Отчим вопросительно поднял брови. — Вау, как интересно! Имейте ввиду, я вас, лосей двухметровых, разнимать не буду!

— Я ухожу! — рыпнулся я к двери, оттолкнув брата.

Он тут же пихнул меня в ответ. Я махнул рукой, сбивая его руку со своего плеча. Билл, недолго думая, кулаком засадил мне по локтю. Я ударил его по ключице. Короткий удар по моей скуле. Ненависть застилала глаза. Я врезал ему поддых и тут же получил еще раз по морде, обо что-то споткнулся и едва не свалился на мать. Кто-то взвизгнул. Билл нелепо взмахнул руками, рефлекторно пытаясь уцепиться за мой рукав, и грохнулся на пол, дернув меня на себя. Я бы устоял, если бы опять что-то мягкое не попало мне под ноги. Дэнни! Твою же мать!

— Па-па-па-па-па… — залопотал ребенок, видимо приняв падение двух взрослых дядь, которые его чуть не раздавили, за прикольную игру. — Пааа, — тянул он ко мне ручки и смешно улыбался, демонстрируя нам четыре маленьких зуба.

Билл смотрел на сына, как на диво дивное — с удивлением, брезгливостью и неподдельным интересом. Мари, бледная, как наволочка в больнице, из-за которой, собственно, и навернулся брат, пыталась вытащить из-под нас ребенка, который явно не собирался идти к матери и уселся попой в памперсе отцу едва ли не на лицо.

— Па-па-па… — повторял малыш и смеялся.

— Дэнни! Иди сюда немедленно! — истерично взвизгнула Мари, так и не решившись наступить в маленькое пространство между ног брата и моим телом.

— Па-па-па, — без остановки бормотал Дэнни, а кровь то приливала к моему лицу, то отливала.

— Папа? — выдохнула Сьюзен возмущенно. Кровь отлила.

— Папа? — прошипел брат удивленно. Кровь прилила.

— Дэнни, — Мари одной рукой попыталась неловко вытащить из кучи наших тел своего ребенка, но Дэн крепко вцепился в мою руку.

— Встань с меня, урод! — больно ударил Билл меня в бок колючим перстнем.

Даниэль воспользовался близостью к себе моей головы и тут же ухватил меня за ухо, потянув многострадальную мочку в рот. Я взвыл от боли. Билл, взяв ребенка на руки, аккуратно спихнул меня с себя и поднялся, уперевшись локтем в живот. Я, словно прилипший к золотому гусю, потянулся за ними — ухо Дэн все-таки решил оставить себе. Билл засмеялся.

— Осторожно! — рявкнул я на брата, но того мой «плен» явно забавлял. Краем глаза я видел, как Мари судорожно прижимает двумя руками Алекса к груди, прыгает вокруг, глядя на Билла, как на смертельную опасность для своих детей. Она следила за каждым его жестом, и я понимал, что, если Билл сделает хоть одно резкое движение, у Мари сдадут нервы и она порвет его.

— Билл, пожалуйста, осторожно, ты же его без мочки оставишь! — суетилась мама около нас, выплетая цепкие пальчики из моего уха. Билл держал сына очень бережно. Дэнни рассматривал его, а потом решил попробовать на вкус — слюнявым ртом присосался к его носу. Билл улыбнулся, фыркнув. Дэнни хихикнул в ответ и… ухватил отца за септум. Билл охнул. Теперь уже засмеялся я. Мама еще больше засуетилась и перешла к спасению младшего сына.

— А я даже сережки не ношу, чтобы дети мне мочки не порвали, — скромно дернула плечами Мари.

— Билл, я прошу тебя, иди мой руки и садись за стол, — после освобождения и передачи ребенка Сьюзен мама подтолкнула брата в сторону ванной. — Сьюзен, пожалуйста, помоги Мари переодеть детей к празднику. Том… Эм…

— Пойдем, мне там в комнате телевизор надо помочь поставить в другое место, а то будет не видно, — махнул рукой отчим, глядя мне в глаза.

Билл медленно переводил взгляд с меня на Дэнни, Алекса и обратно. Мари стояла рядом, очень близко, и я чувствовал, как она дрожит, видел, как побелели ее пальцы, сжатые в кулак.