Семь девиц для некроманта

— Стой! — тем не менее, реакция Айрис не остановила Остина. — Погоди! Дай мне всё объяснить… Вся в мать! Стой!

Айрис, не прислушиваясь к его словам — откуда б это Остин мог знать её мать? — бросилась прочь. Она с такой скоростью пересекла коридор и захлопнула за собой дверь, что кот точно не смог бы за нею угнаться, даже если б покинул комнату Дараэллы.

Вот только и это совершить ему не удалось. Горная ведьма, уже много месяцев жившая без капли дара, довольствовавшаяся жалкими огрызками своей магии, вдруг ощутила неожиданный прилив сил. Дверь повиновалась ей так легко, как прежде, ещё до назначения долга.

Дара поднялась с кресла и властно взглянула на кота.

— А вот с этого места, — с льдистой усмешкой на губах протянула она, — пожалуйста, поподробнее, Остин. Или мне стоит по-другому к тебе обращаться?

Глава двадцать пятая

— Он действительно не желал тебе зла, — шепотом сообщила Дара, когда Айрис села возле неё.

На самом деле, девушка не хотела спускаться вниз на завтрак. Невесть почему, но новость об Остине ударила её в самое сердце. Казалось бы, Айри некогда было прикипеть к нему, но всё равно она восприняла слова о леди Трау как предательство. Теперь не подозревать кота в убийстве женщины было в разы сложнее. Айрис понимала, что для поцелуя некромант должен быть как минимум человеком, но ведь Остин сознался в том, что он когда-то был не котом, а принадлежал именно к этому самому попадающему под подозрение виду.

— Да, конечно. А тот, кто поцеловал леди Трау, не желал вреда ей, — скривилась Айрис. — Всё это очень хорошо звучит, но я почему-то не верю в его невиновность… Возможно, я стала излишне подозрительной, но как-то всё слишком хорошо складывается!

Айрис попыталась сконцентрировать своё внимание исключительно на содержимом тарелки, хотя каждую секунду хотелось закрутить головой, посмотреть, как там другие девушки. Хотя Остин и расстроил её вчера и посеял немало сомнений в душе, девушка всё равно не отказывалась от мыслей о Себастьяне. Ей безумно хотелось, чтобы ни Хильды, ни Сюзетт, ни Лорейн здесь больше не было, вот только девушки всё ещё занимали свои места на противоположной стороне стола.

Между собой они не разговаривали, бесконечно обиженные друг на друга или, возможно, слишком напуганные, чтобы говорить. Впрочем, Сюзетт казалась уверенной в себе, и её бледность со вчерашнего дня стала чуть менее отталкивающей. Возможно, веру в себя девушке вселял её брат, приехавший сюда — она понимала, что Кристиан не станет желать смерти своей пусть нелюбимой, но всё-таки сестре.

Айрис же знала одно: де Ожелл никогда не отправил бы свою сестру на отбор, если б полагал, что она может выиграть. Скорее всего, он просто попытался на несколько недель избавиться от её назойливого присутствия. Всё-таки, Кристиан знал Себастьяна не настолько уж и плохо и знал, что тот никогда не позволит себе связь с сестрой друга, если та причинит ей вред, не говоря уж о скоропостижной кончине.

Мрачнее всего выглядела Хильда. Она и так не слишком часто улыбалась, а сейчас и вовсе нахмурилась так, словно ей кто-то огласил приговор. Наверное, девушка сделала правильные выводы относительно того, что она, светлая ведьма, первой пострадает от энергии некроманта, потому что не сможет ему противостоять. Наверное, Хильда осознала, чем мог закончиться навязанный ею в оранжерее поцелуй, потому что от её привычной настойчивости пока что не было видно и следа.

Не отреагировала она и на мягкое приветствие появившегося в зале Себастьяна. Тот мрачен не был, напротив, кажется, немного расслабился и успокоился, отправив уже целых двух девушек домой в целости и сохранности. Ну, Джейн, конечно, была телепортирована в столицу, а не в родную деревню, но Себастьян всё равно снял с своих плеч груз ответственности за девушек.

Айрис поймала на себе его взгляд и вынужденно улыбнулась в ответ. Ей не хотелось расстраивать Бастиана своим дурным настроением, но мысли об Остине слишком назойливо лезли в голову. Если б девушка могла поделиться этим с самим Себастьяном, она, несомненно, сделала бы это — но не при всех же! Даре рассказывать тоже пока что не хотелось, хоть она более-менее доверяла горной ведьме, закрывая глаза на её необыкновенную красоту. У Дараэллы было много других преимуществ, и, пожелай она поскорее и с максимальной выгодой для себя завершить этот отбор, придумала бы что-то получше, чем попытка сотрудничать с далеко не самой перспективной на первый взгляд участницей отбора.

— Не сердись, — прошептала Дара, — от тебя веет негативом за сотни метров. Он, как маг и нормальный мужчина, просто не может этого не почувствовать.

Себастьян и вправду склонил голову в почти незаметном кивке. Если б Айрис не ждала от него подтверждения факта наблюдения, наверное, и не заметила бы этот быстрый жест, а так — увидела и смутилась. Захотелось шепотом попросить прощения и сбежать куда-нибудь, но девушка, разумеется, не стала ничего такого делать.

Входная дверь вновь распахнулась, на сей раз являя девицам Кристиана.

— Всем доброе утро! — лучезарно улыбнулся он. — Себастьян, сегодня у нас опять глаза на десерт?

— Кости в качестве основного блюда, — отозвался лорд Брайнер, впрочем, без особого смеха. — К твоему счастью, не человеческие, а принадлежащие всего-навсего ягнёнку. Присоединяйся. Слуги сейчас принесут еду.

Обычно в замке всё происходило как-то само по себе, без участия видимых подданных Себастьяна, но при госте он предпочитал пользоваться магией очень открыто, будто бы с вызовом. Айрис показалось, что связано это отнюдь не с желанием продемонстрировать собственную силу — просто Кристиан бы не понял отшельничества некроманта. Как, имея столько власти и денег, можно сидеть в доме без слуг? Потому Бастиан, зная, что не выдержит никого живого, способного пострадать, в такой непосредственной близости от себя, и создал этот огромный штат из костей и черепов, в большей мере иллюзорный — а прежде что-то делалось само по себе, а что-то не делалось и вовсе, потому что Себастьян не нуждался в не в меру изысканных ужинах и ежедневной уборке в огромном количестве комнат, его устраивал и запыленный, старый замок, где никто никого не беспокоит.

— Что ж, приятного аппетита, — бодро произнёс де Ожелл, хотя тарелки ещё не подали. — Ну, где же твои слуги? Я умираю от голода!

Что-то зазвенело, и Кристиан невольно повернулся к двери, ожидая, что сейчас прибудут скелеты. Но в зал так никто и не вошёл, а звон повторился — и раздался он аккурат над столом.

Айрис вскинула голову даже против своей воли. На потолке ничего не происходило, но её интуиция, свойственная, наверное, только магам, да и то не всем, подсказывала, что может случиться нечто очень плохое. Подсознание вопило о том, что необходимо вскочить с этого места и бежать куда подальше, желательно увлекая за собой и Бастиана. Остальным, казалось, опасность не грозила, а значит, ключ был именно в даре некроманта.

Сначала всё оставалось прежним. Звон больше не повторился, и герцог де Ожелл, кажется, собирался рассказывать очередную смешную историю, коих, по его собственному заверению, знал великое множество, а Хильда и Лорейн в один голос захихикали над первыми же его словами, может быть, и не относящимися к шутке, но Айрис всё равно не могла отвести взгляд от потолка. Что-то притягивало её, манило, и девушка почувствовала, как тело невольно напрягается, натягивается, будто тетива взведённого лука, из которого она, впрочем, ни разу в жизни не стреляла.

Звон раздался вновь, и теперь от цепкого девичьего взгляда не укрылся его источник. Позвякивала люстра, причём позвякивала очень опасно, с какой-то хитринкой и тайным обвинением, словно намекала, что стоит на неё посмотреть, а не игнорировать столь выдающиеся музыкальные способности. Ей вторил неуместный и громкий смех Хильды, а Айрис почувствовала, как в горле стал ком — неожиданный страх накатил на неё могучей волной невиданного моря или океана, и девушка даже зажмурилась, не понимая умом, что же такого страшного может быть в обыкновенной люстре.