Семь ключей от зазеркалья

— Никто не хочет короля-инвалида, — отчеканил Ансель, смотря перед собой невидящим взглядом зомби. К сути моих слов он явно не прислушивался, но, впрочем, кто бы сомневался? Я говорила лишь с целью потянуть время. — Но, если других кандидатов не останется, им придётся передумать. — Он криво улыбнулся. — Разве же не удачно, что здесь одновременно оказались все заинтересованные лица? Мои, как ты выразилась, конкуренты погибнут от руки сумасшедшего мага, которого с твоей лёгкой руки именуют Охотником. Принцессу он застрелит, чтобы завладеть ключом. Средний брат попытается спасти девушку — и погибнет в неравной схватке. Ах, да, ещё и магистр попадётся под горячую руку. Что делать, переоценила свои силы, случается. А знаешь, пожалуй, я определился. — Не знаю, почему, но всё это время он продолжал обращаться ко мне, а не к своим родственникам. — Этнея никуда от меня не денется. Ты раздражаешь, но с тобой я захочу ещё поиграть. Начну-ка с Орвина.

На сей раз он прицелился не напоказ, по-настоящему, но прежде, чем успел прогреметь выстрел, я выскочила вперёд, загораживая собой среднего принца.

— Ты с ума сошла?! — воскликнули братья в редком для них приступе единодушия.

— Давно, ещё в тюрьме. Неужели вы до сих пор не поняли? — отозвалась я сквозь зубы, больше занятая тем, чтобы не позволить Орвину в лучших мужских традициях выступить навстречу врагу. Для этого приходилось толкаться, хватать его за одежду и даже разок ударить локтем в живот.

— Забыл, о чём мы говорили? — зашипела я, повернувшись вполоборота. — Твоё дело — Этнея. Ныряй в кусты, доберись до неё. Я задержу этого парня. Не забывай, что у меня броня.

Орвин притих и перестал прорываться на передовую. Видимо, вспомнил о стреле, «пронзившей» меня при нападении наёмников. Имелся, правда, один нюанс, о котором знала я, но не он. При залпе из огнестрельного оружия, да ещё и с близкого расстояния, зеркальные доспехи бессильны. Слишком велика скорость движения пули. Свинец пробьёт грудную клетку раньше, чем сработает колдовство. Но это так, к слову.

Я сделала шаг вперёд, разводя руки в стороны, стараясь не дать Анселю шанса зацепить Орвина, пока тот не успел укрыться за растительностью.

— Почему ты это делаешь? — озадаченно спросил кронпринц. — Думаешь, я шучу?

— Нет.

Ещё один шаг.

— Тогда зачем?

— Потому что жизнь твоего брата ценнее, чем моя. Разве это не очевидно? — Требовалось выиграть время для моего спутника, и для Этнеи, и я продолжала говорить. — Орвин навряд ли станет королём, но он будет не последним человеком в государстве. И многое сделает для Эльмирры, в этом у меня нет сомнений. Я успела достаточно хорошо его узнать. Что же касается меня… — Я засмеялась и, наверное, в этот момент была как никогда похожа на безумную. — Никто не будет плакать, если я исчезну с лица земли, ваше высочество. Мне никто не нужен — и я тоже никому не нужна. Мир любит равновесие. Скорее всего, ваш брат будет поначалу переживать о моей смерти. Но быстро припомнит, как грубо я с ним общалась. Что я была эгоистична, вспыльчива, резка, а ненависти в себе взрастила столько, что хватит на целый дремучий бор. Надо уметь смотреть правде в глаза, ваше высочество. Я не нужна этому миру. А ваш брат — нужен.

Я знала, что рано или поздно Ансель спустит курок. И даже почти не боялась. К чему я оказалась не готова, так это к подсечке, в результате которой потеряла равновесие и повалилась на землю практически одновременно с тем, как грянул выстрел. Орвин рухнул рядом со мной. Всё-таки скорость реакции профессионального военного внушала уважение. С разочарованным возгласом Ансель отбросил бесполезный пистоль.

— Какого чёрта ты ещё здесь? — сердито прошипела я Орвину, всё ещё прижимавшему меня к земле.

— А тебе правда нестрашны пули? — не менее зло парировал он.

Ответить я не успела. Не на шутку разгневанный кронпринц вытащил из-за пояса второй пистоль и взвёл курок.

— Всё! Мне надоели игры! — проревел он, направил дуло на висок Этнеи — и мы поняли, что ничего не успеем сделать…

Дальнейшее не мог предвидеть ни один из нас. Откуда-то со стороны водопада внезапно выскочил Кейл. На его плечах развевался дорожный плащ, к поясу крепились две пары ножен — с мечом и кинжалом. Но вытащить ни то, ни другое он не успевал, поэтому просто схватил Анселя за руку с пистолем, вынуждая отвести её в сторону. Грянул выстрел, пуля улетела далеко в небо, а оба мужчины повалились на землю.

Мы с Орвином вскочили, побежали к дерущимся, однако кронпринц оказался шустрее. Он сумел вывернуться, ударил Кейла каблуком сапога, поднялся на ноги, одновременно извлекая из ножен кинжал, метнулся к Этнее. Орвин с громким выкриком бросился ему наперерез. Но манёвр оказался ложным. Ансель внезапно сменил направление, и я опомниться не успела, как лезвие его клинка коснулось моей собственной шеи.

— А теперь посмотрим, насколько твоя жизнь никому не нужна, — сказал он вроде бы мне на ухо, но не понижая голоса.

В итоге для меня звук получился очень громким, и ощущение вышло премерзкое: сверху вниз по позвоночнику пробежало нечто вроде неприятной щекотки. Мысли, посетившие меня в этот момент, были ненамного более позитивными. Это же надо было так глупо попасться?

— Сию секунду бросьте оружие! — рявкнул Ансель.

Самым ужасным было то, что и Орвин, и Кейл послушались. Правда, нехотя и нарочито медленно, но всё-таки опустили на землю свои клинки.

Способы выхода из создавшегося положения метались в мозгу остервеневшими, загнанными птицами. Мы стояли всего в паре шагов от обрыва. Если с силой качнусь назад, подтолкну Анселя в нужную сторону, и есть шанс, что он полетит вниз. Это был огромный плюс. Минус заключался в том, что вместе с ним упаду и я. Правда, я сыграла не совсем честно, не полностью выполнив условия из письма Охотника: небольшое зеркальце в сумке всё же имелось. Если я сумею вытащить его и проникнуть в подпространство налету, выживу. Но каковы шансы осуществить все эти действия во время падения в пропасть, я понятия не имела. А подготовиться заранее нельзя: кронпринц непременно заметит, чем я занята.

Впрочем, зеркальце — не единственное, в чём я пошла против воли Охотника. Я почувствовала, как, движимая давлением изнутри, выскочила пробка висевшей на поясе фляги.

— А ты однако же сталоченьвидным мужчиной, — едко заметила я.

Готова поспорить, что лицо Анселя стало в этот момент пунцовым. Но, главное, он инстинктивно попытался отстраниться, чтобы не касаться меня своим сильно увеличенным достоинством. Не от целомудренности, конечно, просто неприятно лишний раз демонстрировать своё уродство. На это и был мой расчёт. Кинжала принц не отвёл, но я сумела увернуться. Он бы, конечно, перехватил меня заново, но тут из бутылки вырвался Хаш. Дохнуло холодом, кругом как будто потемнело, а змий, стремительно увеличивающийся в размерах (сейчас он казался раза в полтора крупнее человека) завис в воздухе, глядя Анселю в глаза немигающим взглядом.

Кронпринц вздрогнул и выронил оружие. Сталь с жалобным звоном ударилась о камень. А Хаш распахнул пасть, демонстрируя тонкие острые зубы, и ринулся прямо на Анселя. Тот в ужасе отпрянул, замахал руками, потеряв равновесие, но, так и не сумев удержаться на самом краю, с криком полетел в пропасть.

Змий уменьшился до своих привычных размеров, развернулся к неподвижно наблюдавшим за этой сценой мужчинам, шикнул на них для острастки и нырнул во флягу. Несколько капель рома выплеснулось наружу единственным напоминанием о недавнем присутствии потустороннего существа.

— Жива?

Орвин метнулся ко мне, заставил запрокинуть голову и коснулся шеи там, где к ней недавно прижимался клинок Анселя.

— Всё нормально, — утомлённо ответила я.

Впрочем, опереться на мужскую руку оказалось очень даже кстати. Я думала, что сделана из материала покрепче. А нервишки-то, оказывается, шалят.

Шаг, другой. Отступить подальше от края пропасти было не лишним.

— Кейл, освободи Этнею! — окликнул декана Орвин. — Пара убираться отсюда. Надо бы успеть одолеть спуск до заката.