Семь поцелуев для недотроги

Я схватился за ручку, чтобы поскорее выбраться на улицу, но Асвальд тронул меня за плечо.

– Тар, погоди, – одернул он, и я уселся обратно на сиденье. – Я хотел попросить тебя, чтобы ты был повежливее с миссис Кирвин. Я знаком с ней и могу сказать, что она, как истинная художница, весьма впечатлительна.

– О, не беспокойся за это. Ты же знаешь, что я бываю очень вежлив.

Ивлин посмотрела на меня так, словно у меня выросли рога. А потом издала смешок. Очень похожий на истеричный.

– Вот именно, что я знаю, каким ты бываешь, – продолжил Асвальд. – Давай я сам проведу допрос, а ты просто помолчишь.

– Пожалуйста. А я пока почитаю записочку от нашего злодея.

– Вот и договорились.

Дверь нам открыла измученная женщина лет сорока. Ее каштановые волосы уже украшала седина. Взгляд уставший, лицо измазано краской и… кашей.

Я окинул взглядом ее худенькую фигуру, облаченную в простое желтое платье, поверх которого был повязан измазанный той же кашей передник.

– Асвальд, здравствуйте, – на ее лице появилась лёгкая улыбка.

– Добрый день. Мне сказали, что вам пришло странное послание?

– Да. Проходите, – она распахнула шире двери, впуская нас в дом. – Я сейчас принесу записку. Она в спальне. Простите за мой внешний вид, но у нас сейчас время обеда.

– Ничего страшного, – улыбнулась Ивлин.

Я же смотрел на беспорядок, царивший в этом маленьком доме, и первым моим порывом было – заткнуть уши. Детские крики смешивались со звоном посуды, летящей прямо на деревянный пол. В разрисованную красками стену, прямо рядом со мной, угодила железная кружка, запущенная сорванцом, приблизительно семи лет, который яро отбивался от своего брата-близнеца. Но когда к ним присоединился третий мальчишка, навалившись на них сверху, я испытал чувство сродни страху.

Да это тройняшки!

Во главе стола чинно восседала светловолосая девчушка примерно трех лет и, заливаясь смехом, наблюдала за дракой братьев. А рядом с ней – еще одна девочка лет пяти.

Дьявол меня раздери! Пять детей! Пять! Теперь понятно почему у миссис Кирвин такой вид, словно сон для нее – запретное слово. И почему она выбрала ремесло художника… Я бы тоже выплескивал свои эмоции куда-нибудь, если бы жил в таком хаосе. Хотя навряд ли это спасло бы меня от сумасшествия.

Когда слева от меня громко и мучительно заорал кот, которому наступили на хвост, я хмыкнул и перевел взгляд на Ивлин.

Ее лицо светилось добротой. Она восторженно смотрела на это безобразие и улыбалась.

Ну-ну… Держу пари, что она играет в добродушную мисс, любящую детей, только при Асвальде. А на деле, уже бы точно отбивалась от этих сорванцов своими книгами.

– Вот записка, – в комнате снова появилась хозяйка дома, протягивая лист бумаги.

– Спасибо, – я перехватил у нее письмо, не позволив Ивлин даже дотронутся до него.

– Интересно, кто его прислал? – удивлялась миссис Кирвин и даже бровью не повела, когда ей в спину угодила столовая ложка.

– А вы разве не знаете? – поинтересовался, бросив гневный взгляд на одного из сорванцов, который целился вилкой уже в мою сторону.

– Нет. Нам было велено просто сообщать о странных письмах. А что?

– О, вы удостоились огромной чести, миссис Кирвин, – произнес я и резко пригнулся. Над моей головой пролетела та самая вилка, запущенная одним из мальчишек. – Вас удостоил посланием сам убийца. Тень. Слышали о таком?

Худое измазанное лицо побледнело, а в глазах застыл ужас.

И миссис Кирвин рухнула на пол.

– Оттар, черт возьми! Я же тебя просил! – взревел Асвальд, стряхивающий со своего костюма кашу.

– Да она просто прилегла подремать, Асвальд. Ты посмотри… У нее же пять детей! Бедняжка просто пользуется любой возможностью…

4.1

Ивлин

Пока мы с Асвальдом приводили в чувство миссис Кирвин, Оттар принялся читать записку. Но ему пришлось оторваться от своего занятия, потому что один из маленьких сорванцов бросил в него кота.

Пушистый зверь яростно заорал, вцепившись в черное пальто Оттара.

Но лицо Тара осталось абсолютно невозмутимым. Он просто подхватил животное под мышку и двинулся к столу, вокруг которого бегали мальчишки.

– Боги, Тар! Не трогай детей! – закричал Асвальд, поднимаясь на ноги.

– Я не собираюсь их трогать! – взревел он и взмахнул рукой.

Прямо на его ладони появился зеленый огненный шар, который тут же привлек к себе внимание детей.

И мое.

– Вы маг?! – в детских голосах одновременно прозвучал и восторг, и ужас.

– Маг, – на его лице расплылась улыбка. Совсем недобрая, к слову, улыбка.

Не знаю почему, но я была уверена, что он не причинит детям вреда. Возможно, немного усмирит… Ведь как бы я не любила детей, сейчас даже мое терпение подходило к концу.

Поэтому я дернула Асвальда за рукав, отвлекая его внимание от Оттара, и сообщила, что миссис Кирвин уже пришла в себя.

Пока мой жених общался с хозяйкой дома, я украдкой поглядывала на Тара.

– И вы умеете колдовать? – спросила девочка постарше.

– Умею. И если вы сейчас не приберете здесь все и не сядете спокойно обедать, я вас всех превращу в маленьких лягушат. И вместо каши ваша мама будет давать вам летающих букашек.

Я закусила губу, чтобы сдержать рвущийся наружу смех, когда увидела открытые от удивления детские ротики.

– В лягушек? – уточнил один из мальчишек. – Настоящих? Квакающих?

– В самых настоящих. Будете такие же зелененькие, как вот этот шар, что на моей ладони.

В комнате наступила мертвая тишина… Я обернулась, с тревогой взглянув на Асвальда. В его зеленых глазах читалась злость. А вот в глазах пришедшей в себя миссис Кирвин застыл ужас.

Ей явно пришлось не по душе предложение Оттара.

Но когда мальчишки забегали по столовой, усердно подбирая все с пола, ужас в ее глазах сменился удивлением.

– Как вы это сделали? – спросила она у Оттара, когда он подошёл ближе.

– Люблю детей, знаете ли… Всегда нахожу с ними общий язык. И с женщинами, к слову, тоже. – Оттар взглянул на меня и с усмешкой все же добавил: – Ну, почти всегда. Раз вы уже пришли в себя, может вы все же ответите на пару вопросов?