Семь рыцарей для принцессы

— Со… — он не обнаружил библиотекаря ни на рабочем месте, ни там, где тот любил сидеть, наплевав на приличия. Хотел позвать, но знакомый красный наряд обнаружился у дальней стены на фоне окна. И библиотекарь был не один.

Холод достиг Германа в считанные секунды. Его источник что-то яростно доказывала своему молчаливому собеседнику, тыкая пальцем почти в самую его грудь. Герман привалился к косяку, не пытаясь прислушаться, но с любопытством впитывая отголоски эмоций. Вот Стефания разразилась гневной волной, ей в ответ полилось прохладное, отдающее весенней свежестью спокойствие. Стефания прицельно выстрелила ядовито-острым чувством превосходства. В ответ все то же спокойствие. Герман восхищенно покачал головой — вот это выдержка.

Девушка гордо выпрямилась, вскинула голову и, не прощаясь, строевым шагом направилась прочь. Проходя мимо Германа, она даже не удостоила его взглядом, только обожгла ледяной яростью.

— Что случилось? — Герман подошел к окну и кивнул на хлопнувшую дверь.

— Кто поймет настроение женщины, тот постигнет всю мудрость мира, — философски ответил библиотекарь и пожал узкими плечиками.

Герман с ним был совершенно согласен.

— Мне нужна твоя помощь, Сорамару, — сказал он. — Эта девушка — моя соседка и однокурсница, и она может влезть в большие неприятности.

Сорамару меланхолично накрутил хвост гладких черных волос на палец, опустил ресницы:

— Помощь врагу лишь добавляет воину благородства в глазах друзей, — туманно выдал он и опустил руку. Хвост рассыпался по красному шелку. — Что ты хочешь знать?

В читальный зал зашла группа старшекурсников. Сорамару отвлекся, церемонно поклонившись им. Хитрый остроносый профиль потонул под тяжестью длинной гладкой челки.

Герман ответил на порядок тише:

— Что она у тебя спрашивала и почему ты ей отказал?

Удивительное дело, но всегда безупречно вежливый и, по мнению других, совершенно безэмоциональный, Герман быстро нашел со странным библиотекарем общий язык и даже почти подружился. От него всегда приятно пахло свежей листвой и ночными фиалками.

— Идем, — Сорамару загадочно улыбнулся и потянул его за собой в следующую дверь.

Несколько широких ступенек вели в ярко освещенный магическим светом зальчик. Герман с восторженным трепетом окинул взглядом открытые кабинки с блестящими стеклянными панелями, сейчас потухшими и мерцающими красными и зелеными огоньками. Хранилище цифровых данных, центр подключения к межмировой информационной сети — вершина прогресса артефактной магии. Доступ — только после инициации.

— Она рвалась сюда, — библиотекарь неопределенно махнул широким рукавом. — Я объяснил правила.

Герман снова удивился:

— А я?

— Най* Герман имеет право, — Сорамару хитро улыбнулся и склонил голову. — Сильному подчиняется слабый, а умному — целый мир.

Он не льстил, говорил что думал, именно поэтому обычно был так немногословен — предпочитал недоговаривать, а не лгать. Герману такая тактика поведения импонировала.

— Так что же она хотела узнать? Она сказала?

Сорамару схватился за его пиджак, приподнялся на носочках, дотягиваясь до лица, и шепнул одно слово:

— КРАС.

То ли от самого библиотекаря, то ли от произнесенного им таинственного слова, но Герман поежился. Перешагивая через себя, взял Сорамару за запястье, удерживая:

— И что это значит? Что это такое?

Узкая прохладная кисть легко выскользнула из захвата.

— Кто знает, о чем плачет ива над быстрой водой. Даже ветру неведомо то, а он везде дует.

Прошелестело шелковое платье, и библиотекарь бесшумно покинул информационное хранилище.

Герман сделал вывод, что и он ничего полезного не узнает, даже имея расположение Сорамару, по крайней мере, до тех пор, пока не станет магом. А до этого еще предстояло дожить. Учитывая последние события, эта фраза могла иметь вовсе даже не фигуральное значение.

Уходя, он оставил на подоконнике традиционный “подарок” — сегодня пришлось обойтись куском яблочного пирога, других сладостей в столовой в ближайшие дни не сыщешь. Библиотекарь благосклонно кивнул, спрятал кисти в широких рукавах и повернулся к следующим посетителям.

После окончания учебного дня Герман убедился, что соседки ушли куда-то по своим делам, и позвал Рене. Втроем они устроились в их с Бертом комнате.

— Начнем собрание, — объявил Герман и сел на выдвинутый в центр стул. Роль лидера сама липла к нему, хотя он о ней не мечтал. Просто ни на кого из его товарищей такую миссию не взвалишь — один самого себя не помнит, другой успешно притворяется легкомысленным идиотом. Настолько успешно, что сам почти в это поверил. Герман вздохнул, “отключил” блокатор и кивнул Рене:

— Давай. Ты первый.

Рыжий надулся от важности, да так что едва не свалился с верхней полки, которую прочно закрепил за собой с первого посещения. Лег на живот, проявляя чудеса гибкости, свесил вниз руки и начал:

— Задание ты мне дал не бей лежачего. Я сразу знакомых подключил, с другими знакомыми познакомился, в общем, добрался до человечка, который в инженерно-техническом отделе подвизается. И все чистенько так, концов не найти. Короче, провел он меня туда, а я уж не растерялся. Подхожу, значит…

— А если короче?

— Ге-е-е-ра! — рыжий дернул ногами от возмущения, и почти сразу ему ответили раздраженным стуком из соседнего блока.

Герман молча приподнял бровь, и Рене показал ему язык:

— Зануда. Такой рассказ испортил. Ну ладно, в общем, для обслуживания учебных големов была создана небольшая команда, дело это не сложное, но хлопотное и требует внимания. Начальник той команды уверяет, что на контрольном тестировании управляющий свиток везде насчитывался в единственном экземпляре и никаких неожиданностей не планировалось. Потом всю партию сдали под ответственность учителя Эрно и его помощников. Обратный путь големов был короче — их сразу направили к техномагам, а те поступили по инструкции и, хм, останки разместили на хранение в специальном изоляторе. Изолятор, как видно из названия, — Рене со значением подвигал бровями, — на то и изолятор, что защищен от внешнего магического влияния. Ну и доступ к нему, само собой, ограничен. И что же вы думаете? Приходят в изолятор, исследования проводить, а ячейки-то уже пустые.

— Големов украли?! — изумился Альберт, слушавший отчет Рене как ребенок интересную, но страшноватую сказку.

— Де нет же, не гони лошадей. Изолятор устроен так, что магия изнутри ячейки проникнуть не может, а что она там внутри бродить начнет, на это как-то не рассчитывали. Мне так намекнули, что самоуничтожились големы, причем именно те два, которые порченные были. Навроде, могла в них быть программа заложена, а там может и еще что посложнее. Такие вот пироги.

Герман удовлетворенно кивнул. Произошедшее вполне логично — попади останки поврежденных образцов в руки опытных магов, по остаточным магическим следам можно отследить мага, проводившего над ними манипуляции. Предусмотрительно и очень умно, поставить программу на самоуничтожение.