Семь сестер. Сестра солнца

– Но мне же надо время, чтобы как-то подготовиться! Привести себя в порядок! Боже! Нельзя ли отложить эти проклятые съемки хотя бы на неделю? Ведь сама рекламная кампания стартует еще не скоро. Сколько им нужно времени, а?

– Электра, я, конечно, вам не указчик, но…

– Да, вы уж точно не подходите на эту роль! Впрочем, как и любой другой, кто может возомнить, что он меня контролирует!

Я увидела, как лицо Мариам покрылось краской, но она лишь молча опустила глаза.

– Прошу простить меня, – сказала она после короткой паузы, – если вы истолковали мои слова как посягательство на вашу частную жизнь.

Внезапно мне стало страшно не по себе. В конце концов, я же сама виновата. При чем здесь Мариам?

– Нет, это я должна просить у вас прощения. Я сегодня с утра не в своей тарелке. Какая-то вся дерганая… Но вы, конечно, правы. – Я тяжело вздохнула. – Будет некрасиво с моей стороны, если я подведу этих людей. Тогда постараюсь быть паинькой, чтобы съемки прошли максимально быстро. Обещаю выложиться по полной.

– Уж кто-кто, а вы, Электра, умеете делать это, как никто. Ладно! Так вы уверены, что не хотите ничего из съестного?

– Закажите мне васаби с японской лапшой и немного капусты.

– Хорошо. Сейчас я отправляюсь к Сюзи, но ровно в половине третьего я вернусь за вами. Так?

– Да.

Вернувшись к себе, я тут же насыпала пару дорожек из кокса, потому что мои нервы были уже на пределе. После чего с легкой душой принялась за обед, обильно сдабривая лапшу своей любимой французской водкой «Грей гуз». Серый гусь, если по-английски. Затем выхлебала, по меньшей мере, пинту воды, долго и упорно полоскала рот, израсходовав почти полбутылочки зубного эликсира, сжевала подушечку мятной жевательной резинки и наконец присела на постель, пытаясь расслабиться с помощью специальных дыхательных упражнений, которые мне порекомендовал мой психотерапевт.

Упражнения не помогли. Для того чтобы расслабиться, мне нужны либо «Серый гусь», либо его заменитель – порошок кокаина, который я любовно называю «Белым раем».

– Ну почему тебе не помогает что-то хорошее? То, что помогает другим? – жалобно спросила я себя и сделала еще пару затяжек, зная, что кокс – это на сегодняшний день единственное снадобье, которое поможет мне успокоиться.

* * *

– Добрый день, Электра! Как всегда, ослепительны! – приветствовал меня на выходе из дома Томми, мой фанат номер один.

– Спасибо.

– Чем могу быть вам полезен сегодня? – услужливо поинтересовался он у меня.

– Спасибо, но на сегодня никаких поручений. – Я одарила его благодарной улыбкой, проходя мимо, и заторопилась к поджидающей меня машине.

– Какой он славный! – воскликнула Мариам, залезая в машину вслед за мной. – И так преданно вас охраняет. Может, стоит подумать о том, чтобы нанять его в качестве вашего официального телохранителя? Невооруженным глазом видно, что под своим старым свитером он весь полыхает огнем.

– Мариам! – Я повернулась к ней лицом, картинно вскинув брови. – Я очень удивлена!

– Честное слово, Электра! Да, я не употребляю спиртного и не ругаюсь, но во всем остальном… Знаете, я все нормально чувствую, – добавила она с улыбкой, пока наша машина выруливала на проезжую часть, чтобы влиться в поток транспорта. – Ваше вечернее мероприятие так важно для вас, да?

– О, это просто приватный ужин с одним… приятелем.

– Тогда мы сделаем все от нас зависящее, чтобы доставить вас домой вовремя.

* * *

Я вернулась домой еще до восьми вечера: страшно ныло плечо, так как пришлось держать руку в строго определенном положении до тех пор, пока у них не получилось сделать идеальный снимок часов. Увидев, что Томми не дежурит, по своему обыкновению, на входе, я обрадовалась: обычно он любит сопровождать меня вплоть до самых дверей моей квартиры. Но сегодня мне меньше всего хотелось, чтобы кто-то увидел спешащего ко мне в гости Митча. Конечно, Митч – мастер маскировки и все такое: у него дома целый чулан всяких накладных бород, усов и бакенбард, однако все равно рисковать не стоит. Как только консьерж доставил меня в мой пентхаус, я тут же побежала наполнить ванну, потом обозрела в зеркале тот макияж, который остался на моем лице после съемок, прикидывая, оставить ли все, как есть, или лучше смыть его напрочь. Я знала, что Митч предпочитает видеть меня в естественном, так сказать, облике, а потому сняла с лица макияж и с наслаждением погрузилась в воду, стараясь не замочить волосы. О, как я мечтала иметь действительно натуральные шелковистые волосы. Может, в один прекрасный день я наберусь смелости и подстригусь на манер Алек Век, еще одной модели, с которой я изредка пересекаюсь на всяких показах. Все же короткая стрижка – это гораздо проще.

Выбравшись из ванны, я пошлепала на кухню, чтобы добавить немного льда в водку и тем самым понизить ее градус.

– Черт! – снова выругалась я, обнаружив, что Мариам, как всегда, оказалась права: мой холодильник был пуст. Митч появится на пороге с минуты на минуту, а у меня даже не получится угостить его холодным зеленым чаем.

«А с другой стороны, плевать мне на то, что он там любит пить. Разве не так? – тут же успокоила я себя, вернулась в ванную и принялась чистить зубы. – Не забывай, он отшвырнул тебя, как ненужную тряпку! Можно сказать, он разбил тебе сердце».

– Именно так! Разбил! – подтвердила я уже вслух, обращаясь к своему отражению в зеркале и нанося на губы специальный блеск.

Зашла в гостиную и глянула на часы: без четверти девять. Из одежды на мне по-прежнему было лишь одно банное полотенце, и этого вполне достаточно, а потому я занялась более насущным делом: перелила водку в пустую пластиковую бутылку из-под воды. Пусть будет под рукой на всякий случай. Вдруг мне понадобится срочная подпитка, а Митч и не догадается, что я вместо воды хлебаю водку. Потом схватила свое портфолио, извлекла из него самые лучшие последние фотографии и рассыпала их в живописном беспорядке на журнальном столике так, будто я стараюсь выбрать из этого вороха какой-то один подходящий снимок. Потом подошла к стереосистеме и замялась в нерешительности. Что поставить? Записи Брюса Спрингстина, которого Митч просто боготворит? Или какую-нибудь поп-музыку восьмидесятых, которую я очень люблю, зато Митч ее на дух не переносит. Нашлось компромиссное решение: обойтись без музыки.

– Боже, я так волнуюсь! – пробормотала я, присаживаясь на диван. И тут же учуяла кисловатый запах пота, снова бросилась в ванную комнату, вытерла себя насухо и сбрызнула тело туалетной водой. Пожалуй, в последний раз я так волновалась, когда впервые выходила на подиум в Париже.

«А что, если он действительно хочет вернуться? Бросишься в его объятия с покорностью ягненка? Или как?»

«Бросишься, бросишься… Ты и сама это знаешь, Электра…»

Однако времени для углубленного самоанализа уже не было: снизу позвонил консьерж и сообщил, что ко мне посетитель, некто «мистер Майк».

– Пусть поднимается, – бросила я в трубку домофона и швырнула ее на рычаг. Снова побежала в ванную и, зачерпнув пригоршню воды, плеснула ее себе на плечи. Еще раз глянув на свое отражение в зеркале, приготовилась к звонку в дверь. Но никакого звонка не последовало, а вместо него я услышала знакомый голос, но уже из гостиной.

– Электра, ты где?