Семь шагов к самадхи

Тот, кто может принять и несчастье и счастье в равной степени, превзойдет и то и другое. Точно также человек, который сможет отказаться и от того и от другого, тоже превзойдет все это. Таковы два пути, основных пути главного преображения. Один путь: все принимать. Это положительный путь, которым следуют индуисты. Упанишады принадлежат к этому пути. Принимайте все. Потом есть еще отрицательный путь: все отвергать. Этим путем следуют буддисты и джайны. Это отрицательный путь.

Но оба делают одно и то же. Если вы будете отвергать счастье, вы никогда не будете несчастными, если вы принимаете несчастье, то вы тоже никогда не можете быть несчастными. Как может человек, который принимает несчастье быть несчастным? Как может человек, который отказывается от счастья быть несчастным? Вы не можете сделать его несчастным. Проблема возникает из-за того, что вы делите. Вы говорите: вот это счастье, а это — несчастье. Разделение в вашем уме, реальность неделима. В реальности несчастье становится счастьем, счастье становится несчастьем. Они текут.

Процесс похож на долины и вершины. Если есть вершины, долины тоже должны быть. Долины и вершины не противоречат друг другу, они часть одного явления. Если вы отказываетесь от долины и принимаете вершину, вы будете несчастливы, потому что везде, где есть вершины, есть также и долины. Чем выше вершина, тем глубже будет долина. Поэтому если вам нравится Эверест, тогда вам придется любить и глубокие долины также. Счастье подобно вершине, а несчастье подобно долине.

Идите к морю и медитируйте на волны. Волна поднимается высоко, но прямо позади нее есть провал, ложбина. За каждой волной следует ложбина. Чем выше волна, тем глубже ложбина, которая следует за ней. Вот что такое счастье и несчастье, волны. Когда вы достигаете вершины счастья, тотчас же следует несчастье. Вы должны принять жизнь таковой. Если вы скажете: «Я буду признавать только вершины, но не долины», — то вы ведете себя глупо, тогда вы будете несчастливы.

Так происходит в каждом медитационном лагере. Люди занимаются так много медитацией, стараются все принимать, принимать счастье, и они забираются на вершины, маленькие и большие. Потом они возвращаются, потом внезапно приходит долина. Поэтому они чувствуют себя очень несчастливыми после лагеря. Кто-то спросил: «Почему вы не проводите ваши лагеря по крайней мере месяца три, или даже шесть?» Как раз из-за этого. Потому что если я буду проводить лагерь три месяца, то вы заберетесь на Эверест. Когда вы потом вернетесь домой, вы просто сойдете с ума от несчастья. А вам придется возвращаться. Если вам становится тяжело после девяти дней, то после трех месяцев это будет невозможно. Это хорошо, это часть обучения, что вы принимаете и вершины и долины. Идите домой и примите долины тоже. Нужно научиться принятию. Если вы примите долины, тогда долина тоже становится очень загадочной и красивой. Она имеет свое великолепие. Даже страдание имеет свою красоту, если вы его принимаете, даже печаль имеет свою глубину. Не только смех красив, печаль тоже красива, в ней есть такая глубина, которой нет в смехе. В печали есть своя собственная поэзия, свой ритм. Если вы позволите мне так сказать, то я скажу, что в печали есть свой собственный экстаз. Но для этого нужно ее принять, только тогда вы узнаете.

Свет хорош, но в тьме есть своя тайна. Вы можете бояться, но страх в вас, а не в тьме. Тьма имеет свою собственную тишину, свое шелковое сияние, безграничность. Выбор ваш, вы продолжаете говорить, что свет прекрасен. Во многих книгах, например в Коране, в Библии делаются параллели между Богом и светом. Они продолжают говорить: «Бог — это свет».

Это происходит потому, что человек боится тьмы. Иначе бы он увидел, что тьма гораздо более божественна, нежели свет, потому что свет всегда ограничен, а тьма неограниченна. Свет должен откуда-то идти, а тьма вечна, не нужно ее производить. Свет можно внести, но вы не можете внести тьму. Просто выключите свет и вы обнаружите, что тьма всегда была там, не нужно ее вносить. Она всегда была там, вечная, всегда безграничная.

Свет имеет в себе напряжение, вот почему вы не можете спать при свету, сложно уснуть, потому что это напряжение переходит в ум. Тьма расслабляет. Она поглощает вас, она забирает вас в свою утробу и расслабляет вас. Тьма подобна смерти. Но мы боимся смерти, поэтому мы боимся тьмы. Никто не говорит, что Бог — это тьма. Это происходит из-за нашего ума. Но я говорю вам, Бог и то, и другое. До тех пор, пока Бог не станет для вас и тем и другим, вы никогда не войдете в него.

Не выбирайте. Примите без выбора. Будьте не избирательны и принимающи. Чтобы ни пришло к вам, принимайте это и будьте благодарил за это. Попытайтесь осуществить это, и считайте, что вы попытались сделать все, что было можно. Когда страдание приходит к вам, благодарите Бога. Чувствуйте счастье из-за того, что несчастье выпало вам на долю. Теперь вы можете испытать его. Не разочаровывайтесь. Попытайтесь понять, что такое несчастье, вы начнете наслаждаться им. Вы начнете чувствовать новое измерение в нем, новую глубину, о которой раньше не подозревали.

Вот почему в литературе комедии никогда не бывают такими глубокими, как трагедии. Человек, который не познал несчастья, остается всегда пустым, всегда пустым. Он может смеяться, улыбаться, но его смех и улыбки всегда пусты, они затрагивают только поверхность. В нем нет глубины. Человек, который прошел через несчастья, множество несчастий, обретает глубину. Он познал и рай и ад. А человек, который познал и то и другое становится действительно целостным.

Ницше написал много прекрасных вещей. Одна из наиболее прекрасных вещей, которые он написал такова: если вы хотите достичь небес, если вы хотите прикоснуться к небесам, ваши корни должны корениться в аду. Подобно этому большое дерево вырастает на земле: его верхняя часть достигает неба, а нижняя часть уходит корнями в землю. Самое высокое дерево имеет самые длинные корни. Причем пропорция всегда одна и та же. Если дерево двадцать футов в высоту, то корни будут двадцать футов в глубину. Если дерево сто футов в высоту, то корни будут сто футов в глубину. Человек, который хочет достигнуть вершин блаженства, должен глубоко укорениться в печали, страдании, несчастье. Пропорция всегда будет одна и та же.

Если вы принимаете и той другое, то вы превосходите все это. Тогда несчастье не может сделать вас несчастливыми, а счастье не может сделать вас счастливыми, вы остаетесь одними и теми же. Несчастье приходит и уходит, приходит и уходит счастье, но вас это не затрагивает. Точно так же как приходит день и ночь, они продолжают двигаться по кругу, вы остаетесь незатронутыми этим. Приходит жизнь и приходит смерть, но вас это не затрагивает. До тех пор, пока вы не обретете этого, ваше блаженство просто самообман. Блаженство, которое противоположно несчастью, не истинное блаженство. Только то блаженство зовется блаженством, анандой, которое не противоположно несчастью, которое превосходит и счастье и несчастье тоже.

Поэтому когда исчезла вершина и приблизилась долина, примите это. Это будет сложно, но попытайтесь. Примите это, чувствуйте это, будьте чувствительны к этому, позвольте этому случиться, тогда вы меняете его качество, вы меняетесь сами благодаря этому. Не делите: не говорите «счастье», «несчастье». Это две стороны одной монеты. Примите обе или откажитесь от обеих, только тогда станут возможными равновесие, спокойствие, мир.

Чувствуете ли вы, что образ жизни хиппи: жизни в недостижении, игре, а не работе, свободной любви, бродяжничестве (вместо того, чтобы жить в одном месте), лучше для духовного искателя нежели обычная жизнь в браке, семья и карьера?

Первое, хиппи — это не альтернатива, это побочный продукт. Они всегда существовали в различных формах. Но помните, хиппи зависят от установленного общества. Они не есть вариант, они — тень, побочный продукт общества. Они могут продолжать двигаться, скитаться из-за того, что многие живут на одном месте. Если бы все скитались, никто бы не мог быть хиппи. Они нуждаются в обществе, которое установлено, а иначе среди кого путешествовать? Они могут не работать только потому, что другие работают.

Это ново на западе, потому что запад впервые стал процветающим. Но это одна из древнейших традиций Индии. Прямо сейчас в Индии существует пять миллионов саньясинов, скитаются. Они всегда были здесь, они не останавливаются в одном месте, не работают, они просто есть. Они просят подаяния, общество поддерживает их. Но они могут существовать только потому, что существует общество. Чем лучше устроено общество, тем лучше условия для хиппи. Вот почему только в Америке возможен образ жизни хиппи, потому что американское общество теперь хорошо устроено, оно богатое и может обеспечить несколько молодых людей, которые скитаются там и здесь, которые играют с жизнью. Общество может обеспечить их. В бедном обществе хиппи не могут жить, бедное общество не может обеспечить их.

Поэтому образ жизни хиппи не есть альтернатива, но побочный продукт. Хиппи возникают только тогда, когда общество достигло определенного уровня благоустройства, богатства. Потом оно может позволить некоторым молодым людям бродяжничать и экспериментировать. Этот образ жизни хиппи не может стать повсеместным, я никогда этого не предлагаю из-за того, что это бесполезно. Если вам приходится зависеть от общества, которое вы осуждаете, тогда все кажется незрелым.

Я не говорю нет работе и игре, я говорю: сделайте свою работу игрой. Это совершенно отлично, может существовать повсеместно. Тогда вы не эксплуатируете. Они могут эксплуатировать своих родителей, свои семьи, но они эксплуатируют. Их отцы, матери, братья тяжело трудятся, они же наслаждаются образом жизни хиппи. Это чистая эксплуатация. Кто-то должен трудиться и если кто-то должен трудиться, будет лучше, если вы будете работать сами. Но превратите работу в игру. Если сама работа становится игрой, тогда весь мир может стать хиппи, тогда нет проблем. До тех пор, пока весь мир не станет хиппи, это не может стать образом жизни.