Семь снежинок на ладони

Я действительно не понимал. У тебя есть худо-бедно доход, некогда довольно приличный. Живи по средствам, и не нужно тебе будет обворовывать родную дочь.

– Я оставил их на хранение в надёжном месте, – на ходу придумал отговорку Берген и тут же расцвёл от собственной находчивости.

– Готов предоставить вам экипаж и лично обеспечить сохранность камней.

– Но, нэрр-герцог, это же какие-то несчастные топазы! – заканючил мой собеседник.

– Принадлежащие моей будущей супруге, – напомнил я.

Если честно, разговор начинал надоедать.

– Хорошо, – согласился нэрр Юхан и тоже пошёл наверх.

Я подумал – чтобы убедить дочь отказаться от требований, – но нет, с лестницы он свернул в другую сторону и вскоре вернулся с небольшим кожаным футляром.

– Но вы оставляете меня без копейки денег! Чем я буду кормить супругу?! – воззвал к моей совести Берген.

Ну смешно же! Где я – и где совесть?

Я открыл футляр.

Да, это были всего лишь топазы. Но редкого нежного оттенка и в необычной оправе из серебра. Я такую работу видел впервые: ожерелье представляло собой изящную лиану с резными листочками. В сердцевинах звёздчатых цветков покоились камни изумительно тонкой огранки. Да, за такое можно выручить хорошие деньги. Скорее всего, отец семейства так и поступил бы. Но нойлен Берген умеет выбирать момент.

– Они прекрасны! Благодарю за то, что сохранили их для моей невесты.

– Солвейг бы мне голову оторвала, если бы с ними что-то случилось, – мечтательно, как мне показалось, произнёс нэрр Юхан. – Мне очень жаль, что всё так вышло.

Не знаю, о чём он сейчас говорил, но ему правда было жаль.

Глава 11, где Эмилия держит оборону

Глупо было надеяться, что обойдётся без выяснения отношений с мачехой. Поэтому я и не надеялась. В конце концов, мне что, впервые выслушивать упрёки нэйры Оды в неблагодарности?

– Ты не можешь так с нами поступить, неблагодарная девчонка! – услышала я позади её злобное шипение.

И гостеприимно придержала дверь в свою комнату, чтобы показать, что я-то как раз нормальная. Но нэйра Ода, как и следовало ожидать, намёка не заметила.

– Что ты себе позволяешь! – набросилась она на меня, как сипуха на мыша.

– Я всего лишь выполнила ваше с папой распоряжение произвести впечатление на нэрр-герцога. Можно ли ставить мне в вину то, что оно оказалось слишком сильным?

Я взяла из гардеробной ридикюль и, как планировала, стала складывать в него предметы с туалетного столика.

– Смотри на меня, когда с тобой разговаривают! – Мачеха дёрнула меня за руку, разворачивая к себе, и склянка с белилами грохнулась на пол, разбиваясь и разлетаясь белыми каплями вокруг основной снежной кляксы.

– Ничего, не переживайте, матушка, – успокаивающе произнесла я. – Нэрр-герцог купит мне новые.

– Маленькая дрянь! – прошипела нэйра Ода.

– Я передам ваше мнение своему будущему супругу, – пообещала я и продолжила методично складывать склянки, баночки, кисточки и щипцы, наблюдая краем глаза за мачехой в зеркало.

Она, ожидаемо, с психу ринулась на выход, и я воспользовалась моментом, чтобы переложить в ридикюль яд из кармана. Не хватало ещё, чтобы его потом нашли в моих вещах! Даже моей фантазии не хватало, чтобы спрогнозировать, какой скандал раздуют из этого дорогие родственники.

…три, два, один!

Да, не дойдя до двери пары шагов и осознав, что никто не будет умолять о прощении, нэйра Ода развернулась и решила сменить стратегию:

– Ты должна настаивать на пышной свадьбе!

– Зачем?

– Как «зачем»?!

– Нофф Броквист сообщил мне, что папа находится на краю долговой ямы и только мой брак с нэрр-герцогом может спасти семейство, – не преминула я поделиться последними новостями. Нофф Ларс не говорил, что я должна держать их в тайне.

– Это не повод отказываться от празднества! Жених обязан всё оплатить!

– Кому?

– Нам. Нам оплатить все расходы! – Мачеха сложила руки на груди.

– Нет, кому обязан? Где это записано? Чтобы я могла при случае сослаться на документ.

– Ты должна была его в этом убедить!

– Дорогая матушка, вы мне об этом не говорили, – напомнила я. – Вы убеждали меня как можно быстрее выйти замуж и просили найти для нойлен… – В этот момент в комнату ворвалась сестрёнка, злая, как тысяча разбуженных среди зимы ежей. – …Найти нойлен Хильде родовитого супруга и обеспечить её приданым, – произнесла я специально для новоприбывшей.

Хильда тут же величаво расправила плечи, показывая, что этого достойна.

– Ты должна была это сделать на свадьбе!

– Да?.. Простите, не подумала. Не будете ли вы любезны, дорогая матушка, пригласить ми Торборг? Мне нужно переодеться к церемонии.

– Ты должна перенести её и сделать всё как положено! – приказала мачеха.

– Ах, матушка, он же нэрр-герцог! Я не могу так взять и сказать: «Требую пышной свадьбы, и ничего, что она у вас тринадцатая, и хочу, чтобы вы немедленно сообщили верховному жрецу ходи Магнусу, что мы сегодня на церемонию не приедем». – Я беспомощно развела руками. – А вот вы как моя старшая родительница можете попробовать.

На лице нэйры Оды появилось задумчивое выражение.

– Вам он, может, и простит, – продолжила я, расстёгивая пуговки платья. – На первый раз. Он всё же не совсем изверг. Всё-таки девять из двенадцати его прежних жён и поныне здравствуют. А по трём погибшим, говорят, он очень горевал. Ходят слухи, даже искренне.

Выражение лица мачехи стало ещё задумчивей.

– А пока вы будете испытывать долготерпение моего будущего супруга, позовите ко мне, пожалуйста, камеристку. К тому моменту, когда он взорвётся, я хотела бы быть в полном сборе.

Нэйра Ода несколько раз беззвучно, будто рыба, выброшенная на берег, открыла рот. Потом окончательно его закрыла и посмотрела на Хильду, которая всё это время пялилась на мать.

– Отца хотя бы с драгоценностями своими не позорь, – наконец разродилась она.

– Ладно, – легко согласилась я. – Договорились.

Если нэрр Эльдберг их ещё не забрал – значит, не захотел, а мне самой это точно не под силу. А если забрал, то что я могу поделать? Муж имеет право. Я при нём исключительно на правах болонки. На какое влияние может рассчитывать тринадцатая жена, прибытку с которой – одна девственность?