Семь свиданий

— Лена? — фыркнула старая, услышав вопрос. — И откуда ребёнок знает про эту пигалицу?

— Ба, — шикнул Гриша, грозно посмотрев на старую женщину, — сейчас точно не время…

— Все родные с нами, а их нет, — продолжал спрашивать непосредственный ребёнок.

Теперь на фразу бабушка громко цокнула и закатила глаза.

— Валя сказал, что задерживается. У него сегодня выставка, он не сможет вырваться, пока не пройдёт пресс-конференция. — Гриша говорил, медленно подбирая каждое слово.

— А Лена? — настойчиво повторила Алиса.

А Лена… Лена, похоже, его точно убьёт! На циферблате показывало… дохера часов! Он обещал приехать вечером, но как бросить родных, если каждый из них с такой надеждой заглядывает в его глаза. Словно Гриша в эту минуту вершит судьбу отчима, а не врачи. Пока хоть что-то не станет известно, он приклеен к этому месту намертво.

Подавив внутреннее негодование, постарался улыбнуться. Посмотрел внимательно на Алису.

— Лена сегодня не смогла быть с нами. У неё дела.

— Надо, чтобы все были вместе. — Важно заметила малышка и снова прижалась к шее.

Гриша, поймав Женькин взгляд, отвернулся. Конечно, «надо». Вопрос «как?»…

Удастся ли сегодня к ней вырваться или это болото продолжит засасывать, пока он не погрузится в него с головой?

Через час к ним присоединился взмыленный Валентин. Как всегда, с иголочки одетый и такой же нервный, как и все остальные. Узнав коротко о том, что за время ожидания произошло, он принялся бегать по больнице, требуя пригласить к ним немедленно врача. Но везде натыкался лишь на надоевшую до оскомины фразу «Ждите».

А через ещё один час вышел, наконец, тот самый врач, который проводил операцию. Серое лицо его было безэмоционально. Обведя присутствующих мутными глазами, он разлепил рот…

Павел Алексеевич Крупинин, домашний тиран, а для окружающих баснословный богатей и заносчивый бизнесмен в возрасте шестидесяти лет, покинул этот мир…

Для того чтобы переварить информацию, всем понадобилось время. Но вот что странно: услышав наконец этот ужасающий вердикт, никто не заплакал. Бабушка лишь вначале сильно побледнела, напугав всех своим видом. Но после нашатыря сумела быстро прийти в себя.

Грише и Вале некогда было вариться в мрачных мыслях, они оба бегали по кабинетам, подписывая бумаги. Обговаривали с персоналом дальнейшие действия.

Марина дрожала, тоже бледнела, но в целом старалась держать себя в руках. Алиса и Женька вились возле неё утешая.

Как только наступил поздний вечер и всё было готово, наконец можно было разъезжаться по разным сторонам, но все без исключения молчаливо направились в единственный дом, который стал пристанищем потерянных сердец. Как ни крути, а отчим был не последним для них человеком.

Гриша в привычной манере погрузился в готовку. Когда заняты руки и голова, сердце спокойно. Мысли о том, что до Лены добраться в обещанное время не получится, он отодвигал на задний план. Постоянно бурча под нос: «Ещё чуть-чуть и поеду… только немного побуду с родными и вырвусь к ней».

В скором времени блюда были готовы, и все в молчании сели за стол. Но хотя еда и была отменной, каждый из присутствующих без аппетита ковырялся ложками в своей тарелке. Женька лишь единственный хоть как-то пытался разбавить гнетущую атмосферу. Он вспоминал «дядю Пашу», разные истории с ним. Жаль только, что все эти начинания тут же обрывались, наталкиваясь на безмолвное единодушие семьи.

— Что с Леной? — после ужина вслед за Гришей вышел на веранду Валька. Оглядев хмуро брата, он сел в плетёное холодное кресло. Закинул ногу на ногу.

Гриша стоял, задумчиво разглядывая пасмурное небо. На то, как тяжёлые, пузатые облака медленно ползут по небосклону. Не курил. Хотя сильно тянуло, да и привычка тела осталась, всё время хотелось пройтись пальцами по закромам в поисках пачки, но он, засунув руки в карманы куртки, упрямо глядел вверх. Вопрос брата услышал, но промолчал.

— Мы с тобой не общались с того дня, как я её отвёз до дома. Девчонка переживала, места себе не находила.

— Думаешь, сейчас самое время об этом поговорить? — он даже не повернул головы.

— А когда? С завтрашнего дня с похоронами встрянем. Мама по-любому будет рваться раньше времени на выписку. Хлопот прибавится.

— Их всегда было много… — задумчиво произнёс Гриша, — с тех самых пор, как сгорел ресторан.

— Это её ты вытащил? Тогда…

Несложно было догадаться о чём спросил Валя.

Перевёл на младшего тяжёлый взгляд. В воздухе повис молчаливый вопрос. Не выдержав ментального давления, брат отвернулся и тоже принялся со всем вниманием глядеть вверх.

— Все знали про тот случай шестилетней давности. Даже отец. Просто об этом не говорили. Понимали, как тебе тогда было тяжело.

— Сейчас тяжелее.

— Почему?

— Я влюбился в того, в кого никак было нельзя…

— Дурак! Понимаешь, что ведёшь себя как подросток? К ней надо ехать и конец разговорам.

— Свои сопли сначала подотри, а потом советы раздавай.

— Да даже приглядываться не надо к девчонке, чтобы увидеть, что она к тебе неровно дышит. И ты сам сказал, что это взаимно. Так в чём проблема?

— Ты не поймёшь.

— Ну объясни.

— Просто нельзя. Не складываются наши дороги в один путь, как ни крути. Сегодняшний день стал этому лишь очередным подтверждением.

— Не глупи и не делай поспешных решений.

Гриша резко выдохнул. Словно тем самым ставя точку в их недолгом разговоре. Обернулся, стараясь натянуть на лицо улыбку, но хмурая складка, которая залегла между бровей, портила идеальный обман.

— Ладно, — протянул он брату руку, — поеду, проветрюсь. Здесь вроде спокойно.

— Вернёшься?

— Не обещаю, — и с этими словами Гриша сбежал со ступенек дома в сторону своего старого авто.

Конечно, и сомневаться не стоило, куда направили колёса его верного друга, в какую часть города. К какому дому. Но Лена в тот поздний вечер так и не спустилась.

Лена

Два месяца спустя

— Маам!

— Леля, я тебе говорила, что каждый раз изумляюсь, как ты можешь издавать эти две мелодичные буквы рычанием?

— Говор-рила!

— Оу… теперь действительно рычишь…