Семь валькирий: шкатулка Эофии

— Я и не подозревал, что ты умеешь так складно говорить, — дружелюбно улыбнулся Киас, получив от Норна злобный взгляд.

Я же вновь посмотрела на Эдира. Запрокинув голову назад, он смотрел в потолок, перебирая пальцами по подлокотнику.

— Нелюбовь народа к нагам настолько сильна? — решила я задать вопрос, чтобы избавиться от гнетущей тишины.

— Остров веками воевал с нагами, — ответил мужчина с бородой, — вся кровопролитная история построена на встречах с ними и их жестокостью. Ненависть к ним передается из поколения в поколение, и этот созданный народом закон царствует уж много лет как непреклонная истина.

— Но вы ведь спокойно относитесь к нагам?

— Мы, — мужчина взглянул на казначея, — из Империи Гоарис. Нам эта ненависть чужда.

— Значит…

— Да, пребывание повелителя на своем посту лишь вопрос времени. Народ, хотя и любит князя, но…Вы сами понимаете, как изменчиво мнение народа. Ему лишь подкинь огонек, и он сам раздует его до всепожирающего пламени.

— Мы не можем позволить, чтобы трон занял кто-то…вообще другой, — развел руками Норн, опять вскакивая с места, — если князь Форк подстроит все так, что новым монархом окажется его подчиненный…Он попросту присвоит себе территорию Эдира!

— Не только в нем проблема, — отозвался Киас, — в стране и без того достаточно корыстных аристократов, что возжелают себе это место.

— Значит, мы должны как-то удержать этот трон, чтобы не подпустить к нему всяких…всяких, — Норн начал даже задыхаться при попытке найти нужное слово.

— А что, если мы пойдем в обход, — произнес казначей, обращаясь к Эдиру, — вы ведь сами нашли это решение в перечне законов, — тут уж мы все посмотрели на князя, а тот в свою очередь, заскрежетав зубами, взглянул мне в глаза.

— Все, что касается её, рушится в тартар! — рявкнул он. — Всё это её вина!

— Но теперь она и решение этой проблемы, — продолжил казначей.

— А меня можно, наконец, в это посвятить! — так же огрызнулась в ответ я. — А то как-то получается, что вы сами все решаете и единолично действуете. Эти же действия ныне лишают кое-кого власти!

Эдир так рыкнул, что даже Норн позади нервно прокашлялся.

— Госпожа, — обратился ко мне казначей, — вся страна считает вас невестой нашего князя. Это наша единственная спасительная нить!

— Объясните, пожалуйста.

— Его Превосходительство нашел один закон, и, хотя он не хочет им пользоваться, я не вижу иного решения, — произнес мужчина, в то время как Эдир надменно хмыкнул, — по этому закону прописываются те, кто может вне очереди претендовать на трон. Дети, братья, сестры, племянники…Как вы понимаете, у князя никого нет. Но была бы у него жена…Трон бы перешел ей.

— Чего? — вскинула я брови. — У вас же не матриархат.

— Нет-нет, конечно. Но по закону, князь, которого лишают власти, теряет все. И жена может, как последовать за ним, так и отказаться, сев при этом на трон. Но в таком случае она объявляется лишь регентом, и для полной власти она вправе самостоятельно избрать себе нового мужа, который, если с этим согласится народ, и станет новым князем.

В комнате воцарилась тишина. Эдир что-то порывисто писал на бумаге, Киас пялился в одну точку, а Норн, который, как мне показалось, не особо что-то понял, так и продолжал ковыряться в ногтях. У меня же сложился вполне логичный вопрос: что я такого сделала в жизни, что судьба дает мне прощение только через брак. Украла камень и тут же вышла замуж за того, кто хотел уничтожить эти драгоценности. Лишила князя сознания, и вот я всё равно должна выйти за него, чтобы помочь. С другой стороны, почему я вообще кому-то должна помогать! Но иначе…Как смогу я спасти Лиона и найти Алио? Шар связи вообще разбился, и я больше не могу связаться с Некрисом, но не могу же я вечно решать проблемы только тем, что на моих руках еще полно места для брачных меток!

— Ну…

— Я понимаю, — перебил меня казначей, — это очень грубое предложение с нашей стороны, но мы лишь можем надеяться на ваше прощение для князя и вашу снисходительность…

Вот она. Вежливость, пред которой исчезает злоба и желание отказать. Да и в любом случае я всегда могу инициировать смерть и…Впрочем, я уже так когда-то думала…

— Я сама заинтересована в том, что сохранить нынешнюю власть…Моего второго мужа похитил князь Форк.

— Что ж, тогда будем придерживаться этого плана, — утвердительно кивнул Киас, — а теперь предлагаю не терять времени и отправится в церковь. Без празднеств, конечно, но на них более права нет.

Так был заключен мой третий и самый спонтанный брак, какого, как я надеялась, в моей жизни никогда не будет…

Глава 20

— Ну, и как тебе? — вдруг спросил меня Киас, захлопывая книгу и записывая что-то в длинный свиток. — Что именно? — Быть княгиней. — А, — неуверенно кашлянула я в кулачок, — могу сказать лишь, что особо ничего не поменялось. Только Эдир смотрит злобно и постоянно спрашивает, почему нельзя было сделать так раньше. — Знаешь, Эфи, я склонен считать, что все, что ни делается — к лучшему. — Не думаю, что Лион и Алио пропали мне на благо. — Я не это имел в виду, — устало отозвался священник, встав со стула и подойдя к окну. Дремавший прежде в углу Норн дернулся, отчего лежащая на верхней полке книга упала прямо ему на голову. — Ты сама знаешь, как тяжело скрывать свою расу, — встряхнул Киас крыльями, и мои перья невольно распушились в ответ, — скрывать её, словно отрицать самого себя…Одно дело, когда это лишь временная мера, но смогла бы ты притворяться всю жизнь? — Нет, но…Мне казалось, что Эдиру власть важнее собственных предубеждений. Норн громко фыркнул, потирая макушку. — Плохо знаешь. — Да, в некотором роде Эдир действительно очень корыстен и жаден, но вместе с тем он переступил через свою гордость, чтобы выставить себя нимфом, а не нагом. Это многого ему стоило…Безусловно, сейчас он зол, ведь Форк уже пустил корни в нашу сторону, и все только и обсуждают, что вашу свадьбу и расу князя. Но…Мне кажется, он будто вздохнул полной грудью, когда вместо ног у него вновь появился хвост. — Вот ты о чем… — Да. Мы подпортили Форку планы твоим вступлением на трон, но теперь тебе стоит кое над чем подумать. — Новый князь? — Верно. Когда нас прижмут к стенке, ты должна будешь объявить во всеуслышание, что останешься регентом, а после… — Назвать имя того, кто станет новым князем, — услышала я позади шипящий голос Эдира, что теперь из-за хвоста передвигался бесшумно. — Вы так уверены, что народ потребует смены власти? — Эфи, мы живем на этих землях давно, — продолжил наг, вырывая из моих рук книгу с законами Тарского острова, — ты все равно ничего не поймешь, — насмешливо пояснил он, и я тут же посчитала необходимым отдавить ему кончик хвоста. На меня посмотрели со всей злобой, которая только была в этой душонке. — И кого посоветуете? Только кого-то нормального. Не очередного Эдира. Мне показалось, что зрачки князя сузились настолько, что превратились в тонюсенькую полоску. — Мы уже второй день голову ломаем. Желающих жениться на тебе много, но…Кандидатура должна мгновенно устроить всех. Не только аристократов, но и простой народ. И со вторым куда сложнее. Гладиаторы любят устраивать бунты, если что-то идет не так, — с грустью ответил Киас, в то время как я еле прятала смех при виде Эдира, сдерживающего себя в руках из последних сил. — Удивительно, — прыснула я со смеху, решая добить неприятеля, — как они Эдира-то выносили! Золотой хвост мгновенно обвил все моё тело, сковывая по рукам и ногам. Я только и успела буркнуть что-то похожее на «а», когда злобная физиономия нага оказалась прямо перед моим лицом. Нервы или что-то другое, но меня пробирало на смех, в то время, как ноздри князя раздувались от гнева. — Что же ты за женщина! — прокричал он мне в ухо. — Сколько в тебе желчи?! — Ты имеешь в виду мой желчный пузырь? — Я имею в виду твой рот! — Муж мой, — произнесла я как можно более строго и тут же осеклась, увидев пораженный, шокированный взгляд нага, что оглядывал меня с головы до торчащих из-под хвостовых колец ног. Мой боевой и издевательский настрой исчез тут же, и я устремила на Эдира не менее удивленный взгляд. Он продолжал молча сверлить взглядом, а после вдруг расслабил хватку, отпуская меня на свободу. — Муж, — повторил он таким тихим и убитым, как мне показалось, голосом, что я не сразу решилась кивнуть. — Друг, — послышался сзади веселый голос Норна, — ты только что понял, куда влез? — он громко рассмеялся, хлопая своей рукой по плечу нага. — Нет, я… — задумчиво пробурчал что-то Эдир, явно витая в облаках, — я…— Видимо, запоздалый шок какой-то. Я бы тоже так себя вел, если бы узнал, что у меня будет такая жена. — Ну, знаете ли… — обиженно надулась я. — Вот до чего твои издевки довели, — не унимался Норн, — не расстраивайся, Эдир. Или ты, наконец, понял, что взял жену с маленькой грудью? — Эй! — я тут же ударила кулаком в бок великана, но тот лишь рассмеялся. — А у самого вместо мозгов мышцы! — А ну-ка повтори, мелкая! — Для тебя княгиня! — Все-все, — так же печально ответил Эдир, вставая между нами и поворачиваясь ко мне лицом. Было так странно видеть задумчивое выражение вместо привычного высокомерия, что я тут же отступила, сев обратно на стул. Уж не знаю, какие мысли столь внезапно посетили голову этого эгоиста, но ведет он себя сейчас странно. Затишье перед бурей? Если подумать, у всех нагов характер сложный и неоднозначный. Баал, второй муж моей мамы, всегда выглядел так, словно бы готов был начать в любой момент кровопролитную резню, но рядом с дочерью превращался в ласкового кота, как и рядом с мамой. Мой отец рассказывал мне, что нагам очень трудно обзавестись парой, и потому в них генетически заложена сильная привязанность к тем, с кем они связаны узами и кровью. Надеюсь, Эдир не выдумает себе глупостей. Кроме бумаги с нашими подписями и сказанными в церкви словами, нас более ничего не связывает и связывать не будет, и одну и ту же ошибку я дважды не повторю. — Это почти невозможно, найти кого-то, кем будут все довольны. Сами подумайте, сколько раз разворачивали войны только потому, что слишком много мнений, как и кандидатов. Но только один… — вернулась я к тебе, смотря при том на Эдира. Ему, как никому другому, должно быть известно, кто хотя бы приближенно соответствует ожиданиям. — Такого нет, — ответил он довольно быстро, — но из всех зол надо выбрать меньшее. Наибольшую опасность представит недовольство народа, чем аристократии, как бы странно это не звучало. И лучше, если это будет кто-то из военной сферы. Так мы хотя бы убьем двух зайцев из трех. — Знаешь, тот, кого ты сейчас описал, это Норн. Мы все взглянули на великана. Едва я представила его князем, как меня вновь пробрало на смех. — Я не хочу… — опасливо произнес он, пятясь к стенке. — Это вы без меня… — Но, если подумать, — начал Эдир, — Норна все знают, он имеет влияние среди гладиаторов, и те непременно поддержат его персону. — К тому же, — продолжил Киас, — он твой телохранитель, и во дворце не последнее лицо. — Да ладно тебе, Норн, — улыбнулась я великану, увидев того совершенно потерянным и даже напуганным, — всё равно все дела останутся на Эдира. Ты также сможешь пинать болты, как и прежде. — А ты!? — возмущенно взмахнул он в мою сторону руками. — А я что? Как все закончится, разведемся. Мы ж не в Империи живем, где подобное карается. — Тогда звучит просто…Я прокашлялась, чтобы опять не рассмеяться. Как же просто убедить в чем-то дурачков. Но Норн — это ответ на ладони для нас, и, если всё получится, он может стать крепким стержнем для этого острова. И как же поступит князь Форк, узнав о выборе новой княгини? Наши, казалось бы, хитрые продуманные планы кажутся мне простыми, и я не думаю, что этот Форк отступит перед не устраивающим его действием. Стоит думать, что он вынет для меня козырную карту с изображением огненного, заточенного в плену короля. Но, достав её, он раскроет всем своё похищение, и холодная война может стать боем на клинках. Так, что же ты теперь предпримешь?

Народные волнения, вызванные расой Эдира, за считанные дни стали целой эпидемией, что затронула и возмутила каждого. Собранные пред дворцом толпы требовали отречения нага от власти, и я с сочувствием и удивлением смотрела на совершенно спокойное лицо князя, что более и не думал скрываться. Эдир хладнокровно оглядывал бунтующих, и лишь по напряженным мышцам я могла судить о его неполной безразличности. Я почувствовала себя виноватой. Ненавижу это чувство! Одно лишь недоразумение привело к столь неожиданным последствиям. Но кто мог знать? Коснувшись его ладони, я прижала к себе руку, когда наг вдруг вздрогнул и кинул на меня строгий взгляд. Увидев мой испуг, он смягчился и сделал несколько глубоких вздохов. Если посудить радикально, это я лишила его власти. Случись бы такое со мной, я бы так не сдерживалась. — Я…— Не надо, — перебил он меня, более не поворачивая голову. — Ты останешься во дворце? — Надо же будет помогать Норну. Но, если это будет угрожать его власти, я уйду. Здесь много умных советников, у которых я учился сам. — Если…Если вдруг такое случится, — соединила я кончики пальцев, — ты…Сможешь отправиться в Империю со мной… — чувствуя на своей макушке напряженный взгляд, я продолжила, — пересечешь границу, как мой супруг, а после будешь волен делать все, что захочешь. Во всех Империях к нагам относятся на равных правах. — Хочешь искупить вину? — усмехнулся он, думая, что я разозлюсь, но я лишь согласно кивнула. — Хорошее предложение. Я подумаю. Поправив на моей голове диадему, Эдир молча кивнул, давая тем самым негласный знак, что пора идти. И я, поежившись от внезапно пробежавшего по коже холодка, вдруг поняла, что волнуюсь. Пощипав себя за кончики пальцев, я почувствовала на своей талии теплую ладонь нага, что чуть заметно улыбался. — Как в авантюру влезать, так смелость можно ведрами черпать, а как перед народом выйти… — Поняла я. Поняла, — пробубнила я себе под нос, открывая дверь, — постараюсь хотя бы попросту не опозориться. — Не объявляй сразу Норна, иначе нас сразу поймут. — Я не настолько глупа. — Эофия, — вдруг строго произнес он, и я остановилась, — все будет так, как должно быть. Неплохое оправдание всем промахам, и, повторяя его себе под нос, я в окружении стражи пошла по коридору в сторону уже раскрытым воротам. На лестнице среди защищающих замок воинов стояли Киас и Норн, и стоило мне шагнуть за главные врата, как толпа на площади загудела громче прежнего. Недовольство, требование объяснений, требование решение — всё это сквозило в их криках и возгласах, и я лишь высоко вскинула руку вверх, как делали правители, когда требовали тишины. Не сразу, но гул утих. Придворный маг создал рядом со мной голубоватую сферу, что разносила мой голос по всей территории. Я шумно выдохнула, возвращая себе самообладание. — Я слышу вас. Я понимаю ваше недовольство. Я чту ваши традиции, и я осознаю, насколько эта ситуация неприемлема для вас, — столпившиеся на площади люди вновь загалдели, на этот раз подтверждая мои слова. Компромисс был действительно невозможен, но допустить бунт…Этого я не могла себе позволить ни как действующая тут княгиня, ни как Госпожа, ни как дочь Эолин. — Князь Эдир отрекся от власти в угоду своему народу, и теперь я хочу обратиться к каждому из вас. Вы сплоченный народ, вы сильный народ, дух которого невозможно сломить. Вы не предаете идеалов и верны данным в далекие времена клятвам. Вы удивительный народ, и говорю я это не как любезничающая княгине, а как Госпожа из Империи, что ценит каждое сказанное слово, — абсолютная тишина на площади служила мне лучшим доказательством того, что меня и вправду внимательно слушают, и я продолжила с большим спокойствием. — Я долго разговаривала как с аристократами, так и с представителями воли народа, и я пришла к одному выводу, к которому, полагаю, сами пришли и вы: если мы оставим трон пустым, мы допустим в эту спокойную жизнь настоящую войну. Она рассорит ваши семьи, заберет ваших друзей, и уничтожит те остатки справедливости, которыми мы дорожим, — в передних рядах согласно кивнули, — нам нужно выбрать следующего князя. Да, я говорю «нам» именно потому, что в столь сложном вопросе хочу действовать согласованно с вами. Всё, что я могу, это лишь указать на тех, кто достоит стать князем, по моему мнению и мнению дворца, но окончательное слово останется за вами. Вы сами решите свою судьбу, и, когда я назову вам имя кандидата, вы проголосуете за или против. И чтобы привести это в исполнение справедливое и спокойное, я объявляю себя регентом. Согласны ли вы со мной? Толпа одобрительно загудела, а после и вовсе разразилась свистами и хлопками. Я счастливо улыбнулась, надеюсь, они растолковали все правильно. И все же… — Я благодарю вас за то, что вы выслушали меня и поддержали. Но сейчас я хочу рассказать вам кое-что еще. Князь Эдир долгое время скрывал наличие холодной войны с князем Форком, чтобы обеспечить вам спокойную жизнь. Но теперь, когда трон пустует, этот конфликт оказался на острие ножа. Я надеюсь, князь Форк окажется достаточно благоразумным, чтобы не идти на нас войной, но я хочу, чтобы в это трудное время, вы были сплочены, как никогда. Мы усилим охрану границ, и, к сожалению, временно вы не сможете пересекать её, прошу понять. Это лишь необходимость. Я позабочусь о том, чтобы увеличить торговлю между этой страной и Империей, вы не будете ни в чем нуждаться. Но…Если князь Форк объявит нам войну, я прошу вас помочь защитить эти земли, что дороги вам! Он узнает, какую ошибку допустил, ведь на этом острове нет людей сильнее, чем вы! В воздухе засверкали мечи. Пришедшие на площадь гладиаторы били по камням рукоятями секир, и все пространство оглушил согласный клик. Все выкрикивали то, что скопилось у них внутри, и этот шум достиг такого апогея, что я несколько оглохла. Моя речь произвела то впечатление, к которому я стремилась, и, даже если остались недовольные, их голоса исчезнут в этой толпе. Киас тронул меня за плечо, и я вернулась в зал, где уже стояли Норн и Эдир. Ноги немного подкашивались. Представить себе не могу, как моя мама смогла повести за собой целый народ, в то время как мне попросту трудно выступить перед ним. — Неплохо, — улыбнулся наг, — главное, что действенно. Был бы у нас матриархат, тебя бы избрали. — Можно мне воды?.. — А там выглядела так, будто уже собиралась на войну, — рассмеялся Норн, — так только для статуй позируют. Хорошую речь толканула. — Ты объявила его во всеуслышание. Теперь князь Форк связан по рукам и ногам, — не остался в стороне священник, подходя ближе, — молодец. — Княгиня, — ко мне подбежал запыхавшийся страж, — какой-то оборванец пытается пройти к вам! Он говорит, что он ваш друг! — После такой речи все хотят произвести на тебя впечатление, — усмехнулся Норн, и я поджала губы, игнорируя его смешки. — Приведите его. — Но, княгиня… — Если я его не узнаю, уведите. — Будет исполнено. Через пару минут передо мной предстал хрупкий парень с торчащими в разные стороны волосами. Его широкая рубаха была велика ему в два раза, а на штанах зияли огромные дыры, через которые я видела украшенные синяками колени. Правая рука его была замотана до самых кончиков пальцев, а лицо, с круглыми от удивления глазами, покрывала черная сажа, но даже так…Даже в этом ужасном и побитом виде… — Алио! — воскликнула я, бросаясь к мужчине, что ловко увернулся от моих объятий. — Я же грязный, Госпожа, — улыбнулся он, — рад, что вы в порядке.

Глава 21

— А вы что теперь…того? — кивнул в сторону нага приведший себя в порядок Алио. — Княгиня что ли?

— Княгиня, — удручающе ответила я, чувствуя в произнесенном ответе странную долю смущения и огорчения.

— Всё, что вы рассказали, нужно обдумывать и переваривать не один день. Но моя история не лучше. Будьте уверены, я находился в трезвом разуме!

— Верю, Алио. Половина из того, что со мной произошло, может показаться действием, совершенным в состоянии аффекта…

— Что ж, — согласно кивнул парень, косясь в сторону священника, — рад, что хотя бы некоторые вопросы мы всё же решили. Но есть ещё одна…проблемка.

— Верлион…

— Да, я о нем. Что ж, пожалуй, начну с самого начала.

Рассказ Алио находился в той стези, где строгая реальность резко граничила с необоснованным вымыслом. Выдай он мне эту историю в иных обстоятельствах, я бы ни за что не стала верить ни единому слову, посчитав сие повествование бредом опьяненного нимфа. Но у Алио не было причины врать, ведь все мы сейчас плыли в одной лодке с наскоро заделанной пробоиной, которая норовила выскочить наружу, заполонив пространство соленой водой. Я слушала очень внимательно, как и все остальные, но во взгляде каждого я видела то сомнение, которое имело вполне логическое обоснование. Но начну по порядку.