Семь

Отвернула кран. Из душа пошла чистая вода.

– Аминь, – тихо сказала девушка.

В то время, когда Алина была в ванной, старик рассказывал:

– Ездил к слепой бабке… Не помню имя… Вот она меня поставила посреди комнаты и ходила вокруг, якобы рентгеном просвечивала. Наговорила болезней всяких у всех органов.

Старик засмеялся:

– Спрашивает, на попу падал в детстве? Говорю, падал. В точку попала.

– Ну а кто не падал? – сказала баба Даша.

– Это да. Но я копчик ломал. И мне, извините, костоправ один, к коему маменька водила, пальцем через… В общем, выправил.

– Да, – выдохнула баба Даша, спросила: – Так, ко мне с чем пришли?

Старик поморгал, в потолок посмотрел и сказал тихо:

– Прибежал! Прямо с рыбалки. С ними.

– С кем?

– Это – братья Гундобины, – прошептал рыбак. – Они у меня в голове живут и разговаривают. И заставляют говорить всякую чепуху. Сейчас они спят. Поэтому я и пришёл, – рыбак тяжело вздохнул, продолжил тише: – Со мной стали происходить странные вещи.

– Интересно, – улыбнулась баба Даша. – И когда они появились?

– Да вот-вот, сегодня под утро… Я ловил рыбу. И заснул. И вижу сон. Как будто на меня бегут огромные лягушки с открытыми ртами. А я от них бегу, но на месте. Ужас!

– Ужас, – повторила баба Даша.

– Они меня схватили зубами и всё, темно стало. А потом прояснилось – я стою на острове и вокруг огненное море и серой пахнет. И в море множество голых людей тонут, изо всех сил пытаются на поверхности оказаться. И кричат. Страшно! Но я проснулся и услышал этих братьев. Они говорят, парнишка вон плывёт. Ударь его веслом. Как будто сам утонул. Я смотрю, и правда, парень плывёт и русалки с ним.

– Русалки?

– Да. Ну я их отогнал и спас мальчика.

– Не поддались, значит, братьям?

– Я головой замотал и прогнал мысли. То есть их слова. Только так. Но парню ничего не сказал.

– А почему вы решили, что это братья? – спокойно спросила баба Даша.

Старик тяжело задышал.

– Голоса мужские, – ответил. – Величают друг друга так. И говорят, брат Гундобин, как ты думаешь, не сходить ли нам за пивком? А другой отвечает, думаю, брат Гундобин, что это враки. А я веду трезвый образ жизни. Не пью, не курю, матом не ругаюсь. Только на русалок. А эти…

– Интересно.

– Да. А тут на берегу заставляли меня сходить в Большой храм и справить нужду. Да, прямо в алтарь. Я не пошёл.

– А сейчас они…

– Спят же, – прошептал рыбак.

Женщина удалилась на кухню. Пришла через минуту со стаканом воды.

– Пей! – приказала.

– Это что? – спросил старик.

– Вода простая. Только заговорённая. Мы с твоими братьями сейчас договоримся. Только куда же им… В червей, вот, – сказала и открыла литровую банку с двумя червяками.

– Как раз парочка осталась.

Рыбак выпил залпом воду, и тут же его глаза покраснели, лицо изменилось, вытянулось. На затылке появилось такое же.

Баба Даша стукнула кулаком по столу.

– Братья Гундобины, выходите! В банку!

– Мы не хотим! – ответили вместе противными голосами одинаковые лица. – Нам и здесь хорошо.

– Засиделися! Пора менять родину. Ползите-ка хоть за границу, в Европу. Уж там содомитов пруд пруди. Силой неземной изгоняю вас из этого человека – вон!

И снова стукнула по столу.

Старик при этом взлетел на стуле, ударился головой об люстру и рухнул на пол. Уже со своим лицом.

Червяки в банке громко закричали.

Баба Даша быстро сходила и выбросила их в унитаз. Спустила воду.

– Нечисть! – выругалась.

Рыбак поднялся, сел на стул.

– Ух ты! – радостно сказал. – Ушли братья. Тишина. А?

Но вдруг схватил руками голову.

– А? – закричал.

И женским голосом:

– Нас не догонят! Нас не догонят!

И побежал из квартиры с криком уже своим голосом:

– Не-е-ет! Уйдите!

Когда он хлопнул входной дверью, из ванной комнаты вышла Алина.

Баба Даша сказала:

– Дурное место пусто не бывает. Одни ушли, другие пришли. Что я, так и буду гостей менять? Пусть к попам идёт… А денежки-то оставил, – засмеялась.

Алина покачала головой.

– Плохо всё это, – сказала.

– Что плохо? С бесами якшаться? Бизнес, ничего личного.

Алина села на место напротив бабы Даши, где только что сидел рыбак.

И шёпотом:

– Мне кажется, со мной происходят странные вещи.

– Какие? – заинтересовалась баба Даша.

– Мне стали мерещиться всякие чудеса. Видела, как «чёртово колесо» в парке оторвалось и улетело в пруд. Сейчас в ванной ржавая вода с потолка. Чушь какая-то…

– Чушь, – задумалась баба Даша. – Я вот что думаю… Двадцатый век был непростой для людей, а этот, похоже, будет ещё хлеще.

– В смысле? – удивлённо спросила Алина.

– Ну в смысле борьбы добра и зла. Мировые войны, революции. Гонения на христианство. Столько жертв и мучеников не было раньше в истории. Россия нахлебалась горя.

– Да, – подтвердила Алина. – Но, с другой стороны, как я понимаю, страдания очищают. И то, что много русских покинуло Родину после большевистского переворота, как следствие, стало распространение православной веры в мире.

– Умно, – улыбнулась баба Даша. – Значит, – показала на пол, – у врага нет шансов на победу.

– Никогда не было шансов. С самого начала, как его низвергли в преисподнюю, – подтвердила Алина.

Баба Даша кивнула, сказала:

– Это в конечном итоге. Но история, как река, может менять русло.

– Только русло, но не направление, – с улыбкой сказала Алина.

– Умничка ты моя.

Баба Даша встала, подошла к Алине, погладила волосы, поцеловала.

– Толку-то от этой умнички, – сказала Алина, встала и пошла в свою комнату.

– Ну почему. Ты начитанная. И талантливая, – крикнула ей вслед баба Даша.

Алина вернулась. Села.

– Баб Даш, – замялась.

– Ну что? – улыбнулась женщина.

– Вот скажи… В общем… Меня можно такую полюбить?

– Девочка моя! – покачала головой баба Даша. – Конечно, можно. Почему такие вопросы? А?