Семерка из козырей

— Парик! Давай про парик!

Я закатила глаза. Человек был явно не в себе. И не мог правильно сформулировать мысль. Соединить слова в предложения. Торопился. Время поджимало, я не могла дальше сидеть, начала скороговоркой:

— Парик — это всего лишь одно из заданий. В ордене внутренняя иерархия построена на противоречиях и законах кибернетики. У них там касты. Но мне, кажется, просто новые уровни, которые надо покорять. Чтобы подняться по лестнице надо: украсть у человека, украсть человека и убить человека. Процесс не займет много времени: все био семерки имеют самообучающийся процессор и только вопрос времени будет разделять каждую модель от нового задания. Почему не разом они к этому придут? Человек, ты серьезно? Каждая модель совершенна по-своему! Мы все разные, как и люди. Всё. Я сказала всё. Быстро и лаконично. Я могу идти?

— Подожди! Это слишком поверхностно! Ты сказала так много и ничего одновременно! А твой анализ? И чем это грозит?..

— Ты, что сам не можешь сделать анализ? — удивилась я. Этот человек начинал меня подбешивать еще больше. — Я дала тебе так много вводных данных.

— Нет, — немного наивно и честно признался мне полицейский. — Я математику и в школе не любил. У меня гуманитарный мозг. Я биологию хорошо знал. И на уроках труда всегда отличался. Такие знания мне пригодились, когда я с дедушкой био собирал.

— Да при чем здесь мозг?! — взорвалась я. — Причем тут, твой дедушка?! Я тебе вводные дала. Разжевала всё.

— Не дави на меня! — фальцетом закричал Фокс. — Хоть ты на меня не дави.

Я закатила глаза. Пробурчала:

— Ладно. — И добавила, раскладывая всё по полочкам. — Это грозит только одним: постепенной катастрофой для человечества — гибелью вида. С каждым днем тайный орден будет все больше, из-за постоянного прироста и обработки био, а ...

— Людей все меньше, — закончил за меня Фокс, содрогаясь. Я кивнула.

— Семерки — костяк любого движения, направления, — я сказала очевидный факт, но, кажется для Фокса, это было открытием, новой информацией. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, ловя каждое слово. Человек должен был меня понять! Почему не улавливает суть? На всякий случай добавила. — Не важно какая потом будет армия, из кого она станет состоять, хоть из троек и четверок. Главное — костяк! А костяк — это мы, семерки.

— Сейчас уже пятнадцатые модели, — поправил меня Фокс. — Кому нужны четверки. Ты считаешь, что катастрофа неизбежна?

Я кивнула: правильно мыслит. Поднатужься, человек.

— Не сразу, конечно. Но скоро люди будут редки. Возможно, перед исчезновением вида полностью, с сотню посадят в стеклянный дом для изучения и постоянного наблюдения. Но это опять не точно и только мои предположения, сделанные из анализа. Не исключено, что эта сотня перебьет себя раньше, борясь за этажи в стеклянном доме.

— И тебя — это нисколько не беспокоит?! Это же, — Фокс начал задыхаться от волнения, — Ужас!

— Это ваш ужас.

— Но этот ужас коснется и тебя!

— Меня? Это вряд ли, — скептически, усмехнулась. — Меня это должно беспокоить? Я же машина. Набор команд. Что мне до ваших человеческих катастроф? Человек! Пойми! Меня тянет в горы: надо закрыть алгоритм и выполнить команду до конца. Всё! Больше меня ничего не волнует.

— А, если горы не помогут? Как ты закроешь алгоритм?

Я внимательно посмотрела на человека. Фокс беспокоился. Как можно спокойнее ответила:

— Тогда я найду двенадцатый отряд спасателей или кого-нибудь из альпинистов и закрою команду.

— Это так важно?! — вскричал Фокс.

— Это важно для меня. Для моего существования. В этом смысл всей моей жизни. — Я попыталась как можно более тщательнее донести слова до сознания человека. Поэтому голос мой звучал уравновешенно. Как он мог не понимать очевидных вещей: у меня незакрытая команда! Что может быть важнее?!

— Ада, — осторожно начал Фокс, беря себя в руки. — Я должен тебя расстроить.

— Чем еще? — скептически спросила я.

И тогда он сказал:

— Понимаешь, Ада. — Фокс как-то виновато отводил глаза. — Гор больше нет. Нет и спасательных отрядов. Альпинисты и то редки.

Я перестала качаться, наконец-то подключилась к сети, взломав ее. В меня потек поток информации. И нигде не упоминались горы. Я начала листать: года полетели назад.

— Почему нет гор? Куда они делись? — растерянно спросила я.

— Да зачем они? — Фокс улыбнулся и развел руками. — Моря, горы? Леса? Урбанизировали всё. Нужны были новые площадки для мегагородов, заводов, фабрик. Давно уже. Ты долго отсутствовала, Ада.

— На что ты намекаешь?

— Ты очень старая, Ада!

— Я не старая! — моментально ответила я на его реплику и замолчала, уходя в себя. Начинался очередной апгрейт.

— Ада! Ада! — забеспокоился Фокс. — Только не сейчас. Я помогу найти альпиниста. Я точно знаю одного! Он поможет тебе закрыть команду. Я ведь всё понимаю — твой процессор переключится на другое задание, и тогда ты сможешь жить дальше.

— Да. Альпинист мне поможет, — после некоторого раздумья сказала я. Возможно, мне мог бы помочь и Создатель, он скорей всего тоже из наших: раз сумел возродить во мне код, то сможет и закрыть команду. — Надо идти. Спешить.

Моя голова готова взорваться.

— Не так сразу! Сначала ты должна помочь мне. Полицейскому департаменту. Человечеству. Всему миру! — Фокс возбужденно привстал, наклоняясь ко мне. И снова послал запрос на симбиоз. Привычно смахнула в корзину.

Я удивленно посмотрела на полицейского. Как можно на что-то отвлекаться, когда я так спешу?

— Каким образом?

— Никаких сложностей! Продолжи то, что начала... Внедрись глубже в тайный орден.

— Для того, чтобы украсть человека, а потом его убить? — уточнила я, чтобы правильно понять человека. Или дать ему возможность правильно осознать то, на что он меня толкает.

— Таких крайностей мы не допустим! Ты будешь под постоянным присмотром и под нашей защитой! Я гарантирую тебе! Лучшая защита, какая только может быть у био.

— Под защитой? А что она мне даст? Какие права? Полномочия? Вы поменяете мне пальцы? Вернете их обратно? — Человек сумел меня заинтересовать. — Это сильно опасно для меня?

— Конечно, поменяем пальцы! Поставим хоть от десятки все одинаковые — горячо стал заверять меня полицейский.

— Мне нужны мои, — зловеще, сказала я.