Семейные ценности темных

— И что они тут делают? — перед Сарией возник мужчина лет тридцати пяти. На его шее, даже в темноте, отчетливо выделялись полосы. Кажется вот и висельник.

— Не хочется вас разочаровывать… а нет, вру. Хочется.

Я потянулась к теням, и все кладбище ожило, рыча и скалясь на гробовщиков.

— Они решили сами себя убить! О, как не понравится местному Хранителю такой поворот.

— А вы не переживайте — мы уже договорились, — Сария сложила руки на груди, с интересом разглядывая стоящего напротив мужчину. Расслабленность позы была немного наигранной — воительница была готова в любой момент нашинковать своего противника в мелкую соломку.

— И что вы хотите? Ваши зверушки ненадолго смогут отправить наши души в теневой мир, но не более того, — словно из воздуха рядом со мной возникла женщина, чье разложение зашло куда дальше, чем у остальных. Так же, как и у других, у незнакомки были коротко отстриженные волосы. Однако они частично выпали целыми кусками, вместе с кожей. Эта же участь постигла и часть носа. Глаза женщины заметно выцвели, а на левом образовалось бельмо. Трупные пятна, синие губы и отвратительный сладкий запах.

— А так? — я вложила в прыжок всю силу и скорость, на которую была способна. Рука коснулась лба женщины, — жизнь.

Тело гробовщика внезапно обмякло и упало вниз, замерев на земле.

Остальные трое рванули к нам, но мои малыши были на страже, скаля клыки и рыча.

— Она вернется, когда я захочу, — как можно спокойнее произнесла я, мягко улыбаясь, — может, все же поговорим?

— Как твое имя, ведьма? — гробовщики замерли рядом с нами, однако недостаточно близко, чтобы я могла дотянуться до кого-нибудь из них, по крайней мере, не лишившись руки.

— Тальвэ Луана Бэрк, — я чуть наклонила голову и подмигнула.

— Ну вот, не дура ли? — девочка хрипло рассмеялась, — может быть с этого и стоило начать? Возвращай нашего брата, а мы принесем для тебя письмо.

Я напряглась.

— Вы знали, что я сюда приеду?

— Да, — кивнула девочка и жестом приказала одному из своих сородичей сделать все необходимое, — ведьмы забрали оборотня и сказали передать Луане Бэрк сообщение.

Я скрипнула зубами. Это все было вполне логично, но иногда так хочется верить в сказку. Быстро присев над телом, я коснулась жуткого, холодного лба, возвращая душу.

— Вот, — смуглый мужчина без каких-либо следов разложения или смерти, протянул мне конверт.

Взяв его в руки, я поднялась и начала судорожно открывать письмо. Что еще за гадость умудрились придумать мои сородичи? Нет, честно, иногда я начинаю думать, что и правда стоит перебить всех ведьм. Жаль только, что полностью истребить нас не получится. А, даже если каким-то чудом люди смогут это сделать, энергия, ушедшей в никуда, поднимет такое количество нежити, что некромантов не хватит их успокаивать. Это не говоря про различные эпидемии и прочие прелести посмертных проклятий.

Только развернув сложенный лист, я поняла, насколько у меня трясутся руки.

«Тальвэ Луана Бэрк, мы очень сожалеем о том, что вы не хотите добровольно сотрудничать с нами, а потому мы вынуждены вмешаться. Как вы уже поняли, Хинари Раймет сейчас находится в храме Совета, но можете не волноваться — он жив и здоров. Если вы любите этого мужчину, то через десять дней, начиная с момента получения письма, прибудете к нам, иначе мы начнем отправлять вам каждый день по кусочку мужа.

Сожалеем, что приходится прибегать к таким способам, но вы не оставляете нам иного выхода».

Я скрипнула зубами и закрыла глаза.

— Луан? — Сария явно нервничала.

— Извините, что я не представилась с самого начала.

— Бывает, — хмыкнула девочка.

Твари теней начали быстро таять — в них больше не было необходимости.

— Луана, — Сарии очень не нравилось происходящее.

— Пойдем — по дороге поговорим, — я протянула ей письмо и, развернувшись, направилась прочь с кладбища.

— Это было логично, — женщина заговорила только когда мы полностью покинули опасную зону, — но что за странная цифра в десять дней? Не логичнее было бы рассчитать минимально необходимое время?

— Не знаю, — несколько резко ответила я. Все же придется… придется идти войной на Совет. Они совершенно точно не отпустят меня, а если не отпустят, значит и Хинари не жить.

— Луана, — Сария резко схватила меня за руку и повернула к себе, — успокойся. Подумай нормально — почему десять дней? Это очень важно.

Я на секунду замерла, смотря в глаза женщине.

Осознание пришло внезапно.

— Они знают, что я беременна. Рассчитали время, чтобы я была с одной стороны готова, с другой не вошла в полную силу.

— Готова к чему?

— К обряду «спящая мать». В это состояние мы погружаем ведьм, которые не могут справиться с силой, что приходит во время вынашивания ребенка. Однако есть и отдельный нюанс — это возможно только на определенном моменте развития плода. В случае со мной — не меньше двух недель.

— Может ли быть так, что им нужен именно ребенок? — Сария не отпускала мою руку, и это странным образом успокаивало и помогало думать.

— Скорее всего — так и есть. Особенно, учитывая, что с самого начала ведьмы сделали все, чтобы я сорвалась с насиженного места в Наории, чтобы не осталась ни в одном из подходящих городов или стран, чтобы встретила Хинари. Я очень не люблю признавать то, что в чем-то хуже других, но в планировании и в плетении мне далеко до этих старух. Причин для такой даты много, но скорее всего, они хотят попробовать воспитать с нуля нового члена Совета.

— Я уже говорила о своем мнении на тему их желаний, — фыркнула Сария, — Луана, у меня серьезный вопрос. Я считаю, что тебе лучше будет уйти к Рэйкириану, оставив спасение Хинари — нам. Даже если… даже если не выйдет… останется ребенок. Мой сын никогда бы не простил нам подобный обмен, как и то, что ты рисковала собой. Ты согласна?

— Если Хинари погибнет, я не смогу просто остаться жить.

— Это ты сейчас так говоришь, — Сария притянула меня к себе и обняла.

Я вздрогнула, но не стала сопротивляться. Мне сейчас как никогда была нужна поддержка живого существа.

Женщина провела рукой по моей голове и тихо продолжила:

— Когда родится твоя малышка, ты на многое посмотришь иначе. Мы, глупые женщины, берем свою душу и делим ее, отдавая кусочек каждому, кого любим. Когда умер мой муж, я чувствовала такую пустоту, как будто это мой пепел подхватил и унес прочь ветер. Но, обнимая Хинари, я забывала обо всем. Дети залечивают все раны, они наполняют жизнь смыслом. Они — это память о тех, кого мы любили. Память, которая не приносит боли.