Семиречье. Трилогия

Тот сразу подбоченился и пошел в глубь лагеря. Даже Руалар был впеч атлен, что уж говорить об остальных ратниках. Теперь они верили, что перед ними великая чародейка и прониклись мыслью, что все будет хорошо. Единственное, что оказалось удручающим, это молчание темных альвов. Воины они были известные, хоть и жили под землей. Да и силами своими были наполнены.

— Знать бы, когда Милавка подойдет, — помечтал Гарко.

— Коль донесут ей об этой рати, — Катай кивнул на морок, — еще и убоится.

— Явится, — убежденно сказал Руалар. — Ей деваться некуда. Или сюда войско пригонит, или к Башне пойдем.

— А демон? — спросил Дарислав. — Одолеет его Белава?

— Нет, — честно призналась чародейка и улыбнулась. — Он сильней всех нас вместе взятых, я ничего не могу сделать. Но кой-чего надумалось, — она подмигнула оторопевшим мужчинам и пошла к своему мороку.

— Демон ей не опасен, — ответил Руалар, более ничего не объясняя.

— Ой, Радмир, — воскликнул какой-то мужик, смотревший на призрачных союзников. — Смотри, там ты, только одет иначе и коня ведешь альвийского.

Радмир вскинул голову и встретился взглядом с другим Радмиром, который вел в поводу дымчатого альвийского жеребца. Воин— странник повернулся к приближающейся к нему чародейке и до них донесся голос, так похожий на голос витязя:

— Лебедушка, — сказал призрак и нежно улыбнулся.

— Утешение себе создала, — скривился витязь. — Во плоти ей мало.

— Смотря кого, — ответил альв и пошел к чародейке, не сводящей взгляда с призрачного Радмира, оставив витязя хмуриться.

Альв встал рядом с Белавой, и призрак поклонился ему. Еще неожиданней стало, что чародейка шагнула к призраку, и он провел рукой по ее лицу. Жеребец встал рядом с мужчиной, и Белава потрепала его.

— Но как? — восхищенно спросил альв.

— Они делают то, что вы ждут от них, — ответила чародейка, и призрак улыбнулся, положив руку на плечо девушки, приведя Руалар окончательно в замешательство. — Ты знаешь, что Дымка должен быть живым, и я знаю, вот он и становится плотным.

— Белава, вражья дочь! — разнесся женский голос над призрачным станом.

— Ой, — девушка даже присела, а призрачный Радмир весело засмеялся. — Матушка! Я же и забыла, что она тоже тут будет.

— А ну постой, — снова раздался голос, и к ним вышла женщина, такая же зеленоглазая, как и чародейка.

— Все, — чародейка нырнула за альва, — пора нам, Повелитель. Матушка-то про меня более всех знает.

— Белавушка, — теперь к ним спешил и черноволосый тысячник.

— Где наша спасительница? — грохотал князь Добрыня.

— Мама, — выдохнула чародейка. — Перестаралась.

Она выбежала из призрачного лагеря и устремилась к своим живым товарищам. Призраки собрались у кромки морока, не переходя дальше. Матушка ругалась, Ярополк звал, Радмир заразительно смеялся, глядя вслед испуганной девушке. К трем призракам спешил великан и еще один мужчина.

— А вот и мастер мой, — ткнула в него пальцем чародейка. — Дарей, чародей силы немалой.

Руалар догнал ее, усмехаясь. Они попрощались с воинами и открыли переход. Витязь Радмир проводил их хмурым взглядом и повернулся к мороку. Те призраки, которых притянула Белава, уже разошлись, будто ничего не было. Витязь глубоко вдохнул, выдохнул и пошел к мороку.

— Куда ты? — позвал его Дарислав.

— Поговорить хочу, — ответил мрачный витязь.

— Так ведь ненастоящие они, — покачал головой мужчина.

— Все равно. Хочу я поближе взглянуть, — и шагнул в фальшивый лагерь, привлекая внимание призраков.

Тут же дорогу ему перегородил великан с громоподобным голосом.

— Здрав будь, друже, — радостно крикнул он. — Отведай-ка меда моего, — поманил за собой.

— Некогда мне меды распивать, — буркнул витязь, отыскивая среди призрачных людей второго Радмира.

— Не уважаешь, стало быть, князя пустошевского? — обиделся призрак. — Обидеть хочешь Добрыню Твердиславовича?

— Я хочу меда пустошевского отведать, — появился из-за спины витязя один из дружинников.

— Пойдем, угощу на славу! — обрадовался великан, разом забыв о Радмире.

Тот прошел еще немного и увидел дымчатого жеребца и самого воина-странника. Второй Радмир сидел, прислонившись спиной к дереву. Витязь сел напротив и уставился на свое отражение. Странник вроде бы дремал и не обращал на витязя внимания. Он чуть нагнулся вперед, и призрак открыл серые глаза. Теперь они смотрели друг на друга и молчали. Ах, коли бы с настоящим поговорить, подумал витязь, ища отличия со странником.

— Любишь Белаву? — спросил витязь.

— Больше жизни, — ответил призрак.

— Я ее не отпущу, — продолжил Радмир из этого мира.

— Ее не удержишь, — улыбнулся призрачный Радмир. — Если что в голову себе вобьет, уже ничем не собьешь, как ни старайся.

— Ты понимаешь, о чем я? — еще больше помрачнел витязь.

— О том, что спрашиваешь, — продолжал улыбаться странник.

Витязь встал и махнул рукой, осознав, что у призрака просто есть подходящие ответы, которые он может дать на его вопросы. Призрак не удерживал. Он вновь закрыл глаза и замер, так же как и его дымчатый жеребец. Витязь вышел за пределы морока и вздохнул. Потом усмехнулся и покачал головой.

— Не дело это, — сказал он. — Так и ума лишиться можно.

— А медовухи-то даже призрачной нет, — раздался за его спиной голос. — И князь, как вошел в шатер, так столбом и застыл. Морок, одним словом.

Дружинник махнул рукой и пошел к своим.

— Морок, — усмехнулся витязь. — Все это один сплошной морок.

Глава 43

Ночью в окно покоев Белавы постучались. Девушка вскочила, ошалело озираясь. Стук повторился, и она посмотрела на окно, там зависла летучая мышь. Упитанная такая, с золотыми глазами. Белава завороженно смотрела на эту мышь, пока та снова не постучалась, очень вежливо так постучала, и чародейка подошла к окну, открывая его, отчаянно ругая себя за любопытство. Летучая мышь благодарно кивнула и скользнула внутрь, села на стол и… раскрылась грамотой. В конец заинтригованная девушка подошла к грамоте и взяла ее в руки. Послание было от демона. Он просил ее выйти к арке, обещая худого не делать. Потом шел наглый шантаж. Вогард заверил Белаву, что если она по тихому не выйдет, то он явиться сам, сломав новую защиту остроухих.

— Вот же демон, — возмутилась чародейка, а грамота в ее руках опять сложилась в летучую мышь.

— Ответ писать будешь или сразу на выход? — вежливо осведомилась летучая мышь голосом Вогарда и… осклабилась.

— Чур меня, — взмахнула Белава, зрелище было жутковатым. — Напишу, — решила она.

Мышь послушно развернулась грамотой, предлагая ей приступать. Чародейка подумала и написала, что ухмыляющиеся летучие мыши ей в диковину, и потому она пьет успокаивающую настойку и выйти не может. Грамота сложилась и выпорхнула в окно. Девушка хмыкнула и легла, но тут же села на кровати и недовольно скривилась. Ответ она ждала, и это ее разозлило. Вот еще новости!