Семиречье. Трилогия

— Буди своего попутчика, сам не проснется.

Белава провела рукой над лицом Балбоша, и тот открыл глаза, ошарашено озираясь вокруг. Потом уставился на чародейку.

— Где я? И кто ты?

— Ну здрасти, дяденька. Ты в Калиновке, я Белава, ученица чародея. Сам меня просил вам помочь.

— В чем помочь? И где моя Драгия?

— В Новой Калиновке. Поехали, по дороге все вспомнишь, а у меня времени мало.

Балбош послушно вышел из избы вслед за девушкой. Она сращивала свою одежду и обувь, радуясь, что ей подвластно подобное. Ходить ранней весной в лохмотьях вовсе не хотелось. Лошади сонно озирались, они попали под чары вместе с Балбошем. Тот подошел к своему коняге и задумчиво потер лоб.

— Будто во сне был столько времени. Хорошо помню, как шли с Драгией в город и сбились с пути. Набрели на деревеньку, нас пустили переночевать, а потом будто сон снился, что жить остались, что сын у нас родился. И тебя вроде и помню, девица, а будто и во сне все было.

— Очень похоже на правду, — хмыкнула Белава. — И сын у тебя есть и жить тут остались. И наняли меня вчера всем селом. Только не сон это был. Я тебе в дороге все расскажу.

Уже отъезжая, она начала озираться по сторонам и поняла, что не видит вокруг ни одной косточки от скелета, и сожженное тело Уряты тоже исчезло. Возле одного из домов стоял призрак Бреги и махал ей рукой, хитро улыбаясь. Однако возле колодца девушка остановилась и рассмотрела странные следы на земле.

— Зверь какой-то большой тут топтался, — проследил за ее взглядом Балбош.

— Больше не будет, — ответила Белава, вспоминая, как погиб чародей, за спиной раздался смешок Бреги.

Белава рассердилась. Пусть себе хихикает, а ей спешить надо. Представив сколько времени они потратят на обратный путь, девушка остановилась.

— Что такое? — удивился Балбош.

— Хочу дорогу уменьшить. Пора опробовать самостоятельно пройти…

— Куда? — мужик с интересом смотрел на нее.

— Сейчас увидишь.

Девушка спешилась, встала перед мордами лошадей, и начертила на земле линию, стараясь четко представить себе село. Потом протянула руку, взялась за невидимую ручку и потянула воображаемую дверь. Сильный порыв ветра вырвался из проема, заставив взметнуться волосы людей и гривы испуганных лошадей.

— Ох, — выдохнул Балбош. В открытую дверь была видна Новая Калиновка.

— Заклинание перехода, — довольно улыбнулась чародейка. — Проходи, а то закроется и придется топать семь верст.

Злата пренебрежительно фыркнула, намекая, что кому-то топать, а кому-то сверху сидеть, и смело направилась в открывшийся проход. За ней потопал конек Балбоша, а за ними и сама Белава. Брега опять махнул ей рукой, и она успела услышать прежде, чем дверь закроется:

— Сильна-а.

В Новой Калиновке их ждала следующая картина. Между домов бродили потерянные жители, то шарахаясь друг от друга, то кидаясь с расспросами. Первым чародейку и Балбоша увидел Алабор. Он бросился к отцу. Тот неуверенно прижал пацана и встрепал ему белобрысые волосы.

— Наконец-то, тятя, — сказал мальчуган, — а у нас тут такое творится. Мамка меня утром еле признала. Сидит плачет сейчас. Остальные тоже бродят, как призраки.

— Сейчас я все объясню, — сказала за Белава и крикнула, — подойдите все ко мне!

Она забралась на Злату, чтобы ее лучше было видно. Люди подтянулись и остановились, выжидательно смотря на нее. Девушка окинула их взглядом и начала:

— Все началось тридцать лет назад…

Когда она закончила, люди продолжали стоять и смотреть на нее.

— Сейчас души тех, кто жил здесь оставили вас. Вы свободны и можете решать, что делать дальше.

— Ласка, — крикнул бородатый мужик, — собирай добро и детей, возвращаемся в Калиновку. Не нравится мне тут.

— И мы возвращаемся, — отозвался еще один мужик, — как раз поле успеем подготовить, дома подправить.

— Точно, — согласно загалдела толпа. — Надо уходить отсюда.

— И мы с ними что ль, Драгия, — Балбош глянул на жену. Хоть и плохо помню эти года, а все же привыкли к ним, да и Алабор всех знает.

— Пошлите, — поддержала их рыжая тетка.

— А я в Белый Град, — сказал молодой парень, — у меня там батя с братьями. Чего вдруг решил остаться?

— Ну, прощевай, друже, — обняли его. — Будешь близко к Калиновке заходи.

Еще несколько человек вспомнили, где их ждут. Люди кинулись к домам, собирать пожитки. Брали самое необходимое из вещей, еду, скарб. Получилось по подводе от каждого дома. А кто дальше, те набивали мешки на дорогу. За оставшимся было решено возвратиться позже. Белава забрала свой худой мешок, вздохнула, вспоминая, что со вчерашнего утра ничего не ела, и вновь села на Злату.

— Ничего, девочка, найдем, что поесть. — Она уже было тронула поводья, но ее тут же окрикнули.

— Постой, госпожа чародейка. — рядом возник Балбош. — Ты уж прими наш дар, не побрезгуй. Такое великое дело сделала.

Он протянул ей мешок, на вкусный запах из которого желудок девушки отозвался урчанием. Так же торбу с овсом для Златы и мешочек, приятно оттянувший руку. Настроение у чародейки сразу улучшилось, и усталость отступила куда-то далеко.

— Госпожа чародейка, — снова заговорил Балбош, — а может с нами? Мы остались и без знахаря, и без чародея. — толпа одобрительно загудела.

— Вы уж простите меня, добрые люди, но пора мне. Не могу остаться, да и обучение мое еще не закончено.

— Так может после к нам? — спросили погрустневшие селяне.

— Я не буду вам обещать, — улыбнулась девушка, — Да и зачем вам меня ждать, когда у вас свой знахарь подрастает? — и она указала на Алабора. — Найдите учителя ему, у мальчишки есть дар. Небольшой, как раз для знахаря. Я вижу.

— А и точно. Он руками мне голову от боли излечил, — вспомнила Драгия.

— И мне тоже, — отозвалась рыжая тетка.

Улыбка расползлась по лицу Балбоша:

— Это мой сын, — гордо сказал он.

Более девушку не задерживали. Она тепло попрощалась с калиновскими и тронулась в путь. Не успела она отъехать далеко, как за ее спиной раздался треск. Она обернулась и увидела, как дома рушатся, лишившись своих хозяев. Люди спешно покидали свое бывшее селение, опасаясь попасть под обвалы. Псы бежали, привязанные к подводам. Неожиданно они подняли головы вверх и разом завыли. Столб огня вырвался из земли, пожирая остатки домов и строений. Когда жар спал, от Новой Калиновки не осталось и следа, а подводы уходили все дальше. Мимо Белавы проскакали три одиноких всадника. Девушка проводила взглядом подводы, а после взглянула на дорогу. Там мерцал поисковый клубочек.