Семнадцать белых роз

— У тебя есть еще два зверя. Мой медведь и слон. Кстати, где…

— Ну я не знаю, где слон! Не знаю! Успокойся, найдем мы твоего слона. У Майка спросим.

— А когда вы с ним встречаетесь?

— Сегодня вечером. Мы… — Элли вдруг закрыла ладонями зарумянившееся лицо. — Мы решили пока пожить в этом номере. Все равно больше негде.

— Ну да. Тем более, завтра — суббота. Смотри, вы можете не заметить прихода понедельника. И тогда его совсем уволят.

— Ну и пусть.

— Согласна, первое время — ну и пусть. А потом за номер придется чем-то платить, когда закончатся его деньги и твои полмиллиона…

— Ну не до такой же степени.

— Я так и не поняла, что ты будешь делать с этой недвижимостью?

— Наверно, покупать. Хотя в Нью-Йорке мне делать нечего.

— Тебе тоже нравится Европа?

— Нет, не обязательно. Это ты у нас — любитель Италии.

— Там моя родина. И Генри тоже. И я буду не я, если не заманю его туда через пару месяцев.

— Удачи тебе. А я никуда не поеду. Наверное, мы купим эту квартиру. Хотя бы потому, что там впервые… Что там…

— Да все понятно, Элли. Знаешь, а ты действительно помолодела.

— Ты уже говорила.

— И могу сказать еще раз. Ты стала моложе выглядеть… не знаю, как это объяснить.

Она пожала плечами:

— А и не надо это объяснять, я сама все понимаю. Мне нужно было угробить десять лет рядом с женатыми перестарками, чтобы открыть истину.

— И в чем же она оказалась?

— Вот в этом. Рядом с Майком я чувствую себя на его годы и даже моложе. Я вообще только недавно поняла, что такое ЖИТЬ в полную силу. Ты знаешь, и для этого совсем не нужны большие деньги.

— А что же, для этого достаточно молодого любовника? — скептически спросила Валентина.

— Ну, скажем, для этого нужна хорошая компания… Поэтому мне наплевать на все деньги мира… Мне на все наплевать, пока Майк рядом со мной.

— Вообще — это заметно.

— Что?

— Что тебе на все наплевать, пока Майк рядом с тобой. И я тебе завидую. Искренне.

Минула еще одна неделя. Майк с трудом ходил на работу, за это время он стал похож на привидение. От сладких бессонных ночей, которые заканчивались лишь под утро, Элли могла отдохнуть днем, а он не имел такой возможности, поэтому к пятнице уже с трудом переставлял ноги.

Они жили в том же гостиничном номере, и уже настолько привыкли к нему, что Элли казалось, будто вся ее предыдущая жизнь прошла здесь, с Майком. А вернее, у нее совсем не было никакой предыдущей жизни. Единственная и настоящая, она началась две недели назад, когда она окончательно поняла, что любит этого мужчину…

Генри, как и следовало ожидать, остался недоволен таким поворотом событий, но Ингрид все-таки взял, хотя и с неохотой. Теперь ему вообще было трудно смотреть на женщин такого типа: они напоминали ему Элли.

И в какой-то момент, он и сам не понял, когда это произошло, Генри вдруг решил, что ему нужно оставить на время работу и отдохнуть.

И тогда Валентина осторожно предложила ему поехать в Италию…

И он согласился. Она совсем не похожа на этих бледных тоненьких блондинок, с которыми одна морока. Может быть, в ее жарких объятиях, наконец, перестанет болеть душа?..

Как-то в воскресенье, когда погода снова установилась сухой и теплой, Элли с Майком прогуливались по улицам, взявшись за руки.

— Майк, а помнишь, мы раньше тоже так гуляли? Мы бегали по улицам бегом: я — посередине, вы с Джимом держите меня за руки с двух сторон. Мне так нравилось! Иногда я поджимала ноги, и вы меня как будто несли… Помнишь?

— Конечно. Я всегда так волновался, когда ты брала меня за руку своими тоненькими пальчиками.

— Да? — Она остановилась, чтобы посмотреть на него. Он смеялся. — Врешь! Ты наврал!

— Нет. Ну если только совсем чуть-чуть. Просто я почувствовал к тебе не только дружеский интерес гораздо раньше, чем ты думаешь.

— Два года назад?

— Нет. Как бы не все четыре. Два года назад я был уже безнадежно влюблен в тебя. И видишь, как профессионально скрывал!

— Да. Я оценила. Майк.

— Что?

— Почему ты все время как будто со мной играешь? Ну… не в том смысле, что в чем-то обманываешь, а просто… я чувствую себя маленькой девочкой рядом с тобой. А ведь должно быть наоборот.

— Нет. Вовсе нет. Так и должно быть. Я же мужчина… Э-э. Кстати. Мне нужно кое-что тебе сообщить. У меня появились…

— Домики! — У Элли заблестели глаза. — Домики, Майк! Мои домики!

Она остановилась у витрины, где продавались такие же статуэтки, какие погрыз Сид. Их было много, штук тридцать.

Элли вбежала в магазин и замерла над ними в восхищении.

— Да, мисс, — засуетилась продавщица. — И все разные! Может, вы и не заметили, потому что они маленькие, но…

— Домики! Майк, помнишь мои домики? Которые съел Сид?

— Помню… — Он улыбался ей, как ребенку. — Давай купим.

— А какой?

— Как это, какой? Все, конечно!

— Все?

— Но у тебя же ни одного не осталось? Потом еще соберем. Другие.

— Все домики!.. — Элли блуждала счастливым взглядом по витрине и улыбалась, как сумасшедшая. — Боже мой! И даже если у меня никогда не будет своего большого, настоящего ДОМА… — Она почему-то вспомнила Швейцарию и коттедж Генри.

— Тебе нужен дом? Элли, если тебе так понравилась эта квартира, я могу помочь тебе ее купить. Но, если честно, я хотел предложить другое.

— Какое? — Она во все глаза смотрела на него и почему-то сильно заволновалась.

— Я… мне кажется, тебе тоже не подходит мегаполис.

— Да? Тоже? То есть… и тебе?

— Да. Джиму здесь нравится. А я… Меня направляют работать в Европу. В одно из представительств нашего журнала. Меня ставят координатором отдела.

— Ух ты!

— Поехали со мной?