Семнадцатая

– Ты бессовестно пользуешься родственными связями. – хмыкаю я: - но «Администрация» сделает так, как ты хочешь. Знаешь ты можешь просто сказать… есть у меня ощущение что эти ребята не смогут тебе отказать ни в чем.

– Вот даже как. Это в нас говорит итальянская кровь. Мы держимся вместе и помогаем своим. Два итальянца – уже мафия. А вот ирландская наоборот – отталкивается друг от друга. Два ирландца – уже драка. – усмехается он.

– Расовые стереотипы, па. Ладно, я побежала в школу, вон Лиза за мной приехала. – говорю я, вставая из-за стола: - и пожалуйста подумай о переезде, ладно? Никаких бронированных подземелий, я обещаю. Дом за городом, поместье, которое удобно охранять, давай присмотрим на выходных…

– Иногда мне кажется, что я сплю. – вздыхает он: - вот уже моя дочка предлагает мне переехать в поместье. Ты выросла совсем незаметно, Тейлор, кажется вчера еще была такая маленькая…

– Все, все, я поехала. – я целую отца в щеку: - и если Курт с ребятами будут тебя дразнить, скажи им что я рассержусь.

– Ну… пожалуй я лучше не буду этого говорить, еще сердечко у кого не выдержит. Кто же в этом городе, будучи в здравом уме захочет тебя рассердить, – ухмыляется он: - ступай уже … Администратор Броктон Бей.

– Пока! – я всовываю ноги в новые кроссовки, закидываю на плечо рюкзак и вылетаю за дверь. Закрываю ее за собой и вприпрыжку бегу к черной бронированной махине «Роллс-Ройса», у которого уже стоит водитель, открывая передо мной дверь. Разве что красной ковровой дорожки не постелили. И я бы поворчала, что соседи на весь этот спектакль вылупились… да вот только не было у нас уже соседей. Все соседние дома либо пустовали, либо были сняты «Администрацией» для нужд «народного ополчения». Так что, даже если Дэнни не захочет переезжать, в самом ближайшем будущем уже не будет разницы, будет он жить в поместье или останется тут – у моих ребят появится санитарная зона для обеспечения безопасности… а там можно и шлагбаум на входе изобразить.

– Привет! – в салоне сидит Лиза, она в белом офисном костюме от какого-то итальянского модельера, сшитого на заказ. Она выглядит умопомрачительно, и она знает об этом. Я целую ее в щечку и обнимаю.

– Тейлор! – говорит она, отрываясь от меня: - ты выглядишь… хм… удовлетворительно. Опять черное худи? Рваные джинсы? Ох, Тейлор, Тейлор… учить тебя и учить. Люди судят по внешности. Хотя… ладно. Пусть будет контрастом. Между твоей зловещей сущностью и мрачным видом… хм. Хотя нет тут контраста. Вот совсем нет.

– Вредная ты, Лиза, - говорю я: - между прочим я – варлорд. Варлорд может позволить себе выглядеть, как угодно, его все равно будут любить. Ну или бояться. Мы, варлдорды не слишком разбираемся во всех этих эмоциях, боятся, значит любят. Кто не боится – значит запугать и потом любить. Вот как я тебя. Сперва запугала, а потом отлюбила. Видишь – это действует.

– Простая у тебя философия, Тей-Тей. – кивает она: - простая и незамысловатая. Как ты сама. Но в самом деле, давай я тебя одевать буду, а? И макияж делать. И … волосы укладывать, у тебя такое богатство на голове, а ты его копной носишь или в хвостик убираешь. Кощунство.

– Да ладно. – машу рукой я: - пусть принимают меня как есть. В конце концов я – личность и индивидуальность. Вот пусть любят как есть. Или не любят, мне плевать. Я же не двадцатка одной купюрой чтобы всем нравится. Ну и потом, достаточно чтобы просто держались подальше и в мои дела не совались. Интересно, они усвоили свой урок?

– Ну, у тебя будет прекрасная возможность проверить это лично. – улыбается она: - администрация школы совершенно точно знает кто ты. А значит сегодня ты испытаешь редкое и ни с чем не сравнимое удовольствие от того, что те, кто раньше фыркал на тебя и рычал – будут соревноваться в том, кто глубже засунет свой язык в твою задницу.

– Язык у тебя поганый, Лиза. Как-нибудь я тебе его вымою. С мылом. – говорю я.

– Как я помню, ты не жаловалась на мой язык предыдущей ночью… - прижимает пальчик к подбородку Лиза: - что же ты мне сказала тогда? Из головы совсем вылетело… было так поздно и темно…

– Лиза!

– О! Как же помню… - она делает томный вид и закатывает глаза, меняя свой голос на стон: - О, да! Не останавливайся, Лиза! Да, еще! Еще! И… Кхе-кхем! Откуда тут мухи?!

– Поганый у тебя язык. – говорю я, удовлетворённо глядя, как она отплевывается от мухи, залетевшей ей в рот и вытирает губы белым платком.

– Тьфу. Кгхмм… отвратительно. Прекрати так делать. Я тебе не лягушка, чтобы мух есть! – заявляет она, убирая платок с выплюнутой мухой: - что за шуточки со своей силой…

– Меньше будешь надо мной прикалываться – меньше будешь мух кушать. Лучше скажи мне, что там по покушениям на моего папу. Это меня беспокоит. И нельзя оставлять такое без ответа.

– Выверт прав. Это Империя. Но скорей всего не по команде Кайзера, а самодеятельность. Скорей всего это Крюковолк и Руна. Я ставлю на Крюковолка. Имей в виду, ему твои насекомые нипочем, у него при трансформации и тела-то не остается. Так что твои яды бесполезны, даже ботулотоксин. Кислоты и гранаты – тоже. Возможно, бомбы Бакуды – у них совершенно экзотические эффекты. С Бакудой это ты козырную карту вытянула… нужно будет с ней еще поработать и у тебя в руках оружие Апокалипсиса будет. Рекомендую ее изделие двадцать три, редкая гадость. – говорит Лиза и ее аж передергивает.

– А до трансформации? Он все еще человек? У него же есть нормальное тело?

– Да. – кивает она, доставая небольшой флакончик с освежителем рта: - он обычный человек, разве что сильнее и быстрее. Но его трансформация в отличие от Лунга – мгновенная. Он не будет разгонятся. И скорее всего, когда он находится в измененной форме – у него полностью останавливается метаболизм обычного тела. Он не дышит, у него нет сердца и легких… а это значит…

– Что даже если я его ужалю нейротоксином – он успеет превратиться в массу лезвий и крюков и натворить дел. Долго он может находиться в таком состоянии?

– Сколько захочет. Ну и … в позапрошлом году два отморозка из АПП напали на него исподтишка, выстрелили ему в голову, промазали, прострелили правое ухо… а когда он разорвал их на части и снова превратился в человека – ухо было в порядке.

– Возвращается в исходную форму значит. И нейротоксина в крови скорее всего уже не будет. Мда. Ясно. – я барабаню по подлокотнику кресла и смотрю в окно на проплывающий мимо городской пейзаж.

– Вот скажи мне, как мне потом целоваться, если у меня во рту муха побывала? – задается вопросом Лиза, попшикав освежителем и открывая пачку ментоловой жевательной резинки: - это же скандал. Я должна быть безупречной.

– С кем это ты целоваться вздумала?

– А… мы уже приехали. Вот. – я смотрю за окно и вижу, что и правда приехали. Громада «Роллс-Ройс Фантом» - умеет останавливаться так, что ни пассажир, ни сам водитель не могут сказать когда именно произошла эта самая полная остановка. Говорят, что водителей для «Роллс-Ройсов» этому искусству прямо отдельно обучают. Равно как и умению телепортироваться под пассажирскую дверь и открыть ее почти сразу же как ты будешь готов выйти.

– Мы не закончили, Лиза. – я выхожу из двери, принимая руку водителя, который как с картинки – высокий, статный и в какой-то строгой форме с фуражкой на голове. Прибытие такого роскошного автомобиля к воротам школы уже привлекло всеобщее внимание, все взгляды остановились на мне. Наверное, раньше Тейлор было бы неловко. Мне же – ничуть. Пусть смотрят. Статус сбережет мне кучу нервов, а им – собственные жизни. Я поворачиваюсь назад, к машине, желая попрощаться с Лизой и сказать, что после школы нам нужно будет встретиться на базе, но она уже выпорхнула из машины вслед за мной.