Семнадцатая
Шрифт:
– Помощь в патруле? В Броктон Бей? В городе, в котором даже мышь без твоего ведома проскользнуть не может? – насмешливо поднимает бровь Сплетница и откуда-то достает штуковину, похожую на теннисную ракетку. Взмахивает ей в воздухе и вниз падает обугленная тушка моей мухи. Все ясно, это – электрическая мухобойка.
– Если хочешь заткнуть мне рот, то мухи будет недостаточно. – мурлычет она, потягиваясь и я – машинально отслеживаю все изгибы ее совершенного тела. Сглатываю. Нельзя давать ей повод для доминации и манипуляции… она и так имеет слишком много влияния. Она фактически управляет мной… чертова Сплетница!
– Надо было тебя сразу в том переулке сожрать. – говорю я вслух: - от тебя столько проблем.
– Ты лучше не отвлекайся. – советует мне она: - следи за ситуацией. Сожрать меня ты всегда успеешь… Пожирательница.
Тем
– Я все знаю. – говорит она и ее горячий шепот мне в затылок посылает целую армию мурашек маршировать по моей спине: - ты выросла без мамы и тебе было очень одиноко. Я не подвергаю сомнению способность Дэнни быть отцом… но для девочек этого недостаточно. И я понимаю, что я могу звучать высокомерно или эгоистично, но… я всегда относилась к тебе как к собственной дочери. Ты можешь относиться ко мне как сама захочешь. Но я горжусь тобой и переживаю за тебя так же, как и за Кристал. Как за Эрика. С того самого момента, как на пороге моего дома появились… - она запинается. Сглатывает. Переводит дыхание.
– Не надо. – говорю я: - не стоит вспоминать. Вам же нелегко.
– Хватит обращаться ко мне так официально. И что это за «тетя Сара»? Я все еще молода. Просто – Сара. – горячее дыхание на моем затылке продолжает посылать новые армии мурашек вдоль позвоночника. Я бросаю взгляд на свои руки. Так и есть… они покрылись гусиной кожей. Я невольно сглатываю. Просто – Сара? Как я могу так к ней обращаться? Она же – героиня Новой Волны, она же фактически лидер Новой Волны! Это ее плакат висит на моей стене рядом с плакатом Александрии и Нарвал! Я всегда смотрела на эту стену как на свой иконостас, как на алтарь, а люди, чьи плакаты висели на этой стене – были для меня Богинями, недосягаемыми и яркими словно звезды в далекой вышине. И вот эти звезды оказываются совсем рядом, только протяни руку…
– Спасибо тебе, Тейлор. За Нила и Эрика. За Кристал. За все, что ты сделала. Если бы не ты, сейчас от этой семьи осталась бы… только я одна. – с трудом произносит она: - а я не смогла бы жить вот так – одна. Значит ты спасла и меня. От участи, что горше чем смерть. Матери не должны переживать своих детей, Тейлор. Однажды ты это поймешь.
Мы вместе с Леди Фотон – опускаемся вниз, прямо на гладкий купол растущего продовольственного реактора. Она выпускает меня из своих объятий и я – расправляю свои крылья за спиной и поворачиваюсь к ней лицом.
В эту самую минуту у меня полно дел. Кроме того, что я стою на гладкой, подрагивающей поверхности «мясного гриба» - я-Тейлор вытаскивает Флешетту из какой-то ямы, куда та попала совершенно случайно, пытаясь спасти какого-то котенка. Еще я-Тейлор прямо сейчас распоряжается операторами Администрации, которые организуют доставку и раздачу продовольствия в Бостон, одна из нас – стоит над спящей Цитрин, размышляя как бы так ее разбудить, чтобы не получить в лицо луч измененной материи или что-то в этом роде. Я-Эми в далеком бункере под Броктон Бей, вместе со Сплетницей – изучает материалы по Котлу, имеющиеся в распоряжении Аккорда, трофеи, доставшиеся нам вместе с Бостоном. Я-Тейлор – ведет агрессивные переговоры с Центральным Офисом СКП, с директором Таггом, который продолжает брызгать слюной прямо на экран видео-конференц связи. Директор Коста-Браун – не участвует в перепалке, она отводит взгляд в сторону. У нас с ней взаимная идиосинкразия и в отличие от директора Тагга – она прекрасно понимает, что ничего не может со мной сделать. И пока директор Тагг требует вернуть Канарейку на место, в камеру предварительного заключения Бостонского Уголовного Суда, а также – убраться из города в свой паршивый Броктон Бей и не отсвечивать – она просто смотрит в сторону. Одна из нас – стоит на холодном бетонном полу, на полу в центре которого – есть сток для жидкостей, в той самой бывшей пыточной камере Выверта на минус тридцатом уровне нашей базы. Бывшей пыточной, а ныне – лаборатории Райли, девочки Элли. Она – весело напевает что-то себе под нос, раскладывая свои инструменты
по металлическому подносу. Золотые кудри рассыпаются по ее плечам, она машинально гладит ткнувшегося под руку металлического паука-бота, который подает ей дрель для высверливания черепной кости. На столе перед ней – ворочается Валефор, который приходит в себя и видит Райли. Видит? О да, - видит. Но… уже не своими глазами. Его глаза – бережно извлечены девочкой Элли и помещены в баночку с консервирующим раствором, а в его глазницах – вживлены сенсоры от Ампутации. Она считает, что вселить настоящий ужас в сердце без зрения не получится. И, хотя я против того, чтобы она играла с едой дольше необходимого… но в конце концов я же обещала. Сила Валефора работает когда он – видит своими глазами. Но у него больше нет глаз. Есть только сенсоры Ампутации, такие, которыми оборудованы ее пауки-боты.Он открывает рот и выдавливает из себя проклятье, ворочаясь в креплениях, которые удерживают его на столе.
– О! Он очнулся! Тейлор! Он очнулся!
– Так это все-таки он. – складываю я-Тейлор руки на груди: - ты смотри-ка. Валефор, скажи мне, зачем ты переодевался в женское платье? Мне кажется это что-то нездоровое.
– Да пошла ты! – выплевывает он: - что со мной произошло? Где все?! Почему …
– Почему ты не можешь влиять на нас? Почему ты больше не чувствуешь своих последователей? Почему ты привязан к столу, а милая девочка Райли – раскладывает инструменты? Вот почему… - я поднимаю банку с двумя плавающими там сферами, которые когда-то были его глазами и качаю эту банку прямо перед его сенсорами. Уверена, что, если бы вместо сенсоров у него были бы глаза – они бы сейчас расширились от осознания происходящего. Но… у него нет глаз. Они в банке.
– Проклятье! Проклятье! Отпустите меня!
– О, нет. Помнишь, я же предупреждала тебя, Валефор. Я и правда просто хотела потанцевать в клубе Аккорда с девчонками. Но ты сам постелил себе постель, теперь тебе в ней и спать.
– Тебе конец! Конец! Падшие никогда не сдадутся! Мама придет за мной и ты – пожалеешь!
– Знал бы ты как часто мне приходится это слышать. Может быть. Может быть, я и пожалею об этом. Но пока – твоя очередь сожалеть. Истово сожалеть. О том, что ты не оставил меня в покое. О том, что ты посмел – угрожать моим друзьям. О каждом слове, которое вылетело из твоего грязного рта. – я ставлю банку с его глазами на стол. Поворачиваюсь к Райли, которая поднимает дрель и нажимает на кнопку, проверяя ее работоспособность. Дрель противно взвизгивает. Валефор – кричит что-то нечленораздельное.
Райли морщится, откладывает дрель в сторону и аккуратно затыкает его нелепо распяленный рот специальным кляпом. Пожимает плечами, встретившись со мной взглядом.
– Терпеть не могу все эти крики. – говорит она: - мешают сосредоточиться. И потом это невежливо. Ты же с ним разговариваешь, а он – орет.
– Ну… оставляю его в твоих надежных руках. Надеюсь, что все что тут происходит – будет происходить не ради мучений и пыток, а в научных целях. Не просто так.
– Конечно же в научных целях! – сияет улыбкой Райли: - еще как в научных! Я же и пылесосы с собой из Бостона привезла! У меня столько идей!
– Мда… не бывает глупых гипотез, а? Ладно, развлекайся. – я-Тейлор разворачиваюсь к выходу, но Райли – окликает меня.
– Тейлор! Ты же слышала, что он сказал? Что Мама Мазерс – придет за ним? Ты же в курсе что эту ветвь Падших возглавляет именно она, а не Валефор?
– Да? – я останавливаюсь и смотрю на нее: - ну и что? Слышала я что она – еще более крутой Властелин и у нее собственная армия фанатиков. Ну и что?
– Ээ… - девочка с золотыми кудрями и милым, кукольным личиком – застенчиво ковыряет носком туфли бетонный пол: - а можно мне и Маму Мазерс? У меня столько идей!
Глава 133
Глава 133
Он сидел в кресле и угрюмо смотрел на экран своего смартфона, пролистывая новостные ленты. В таком настроении с ним побаивались разговаривать, даже сама Бекки и то предпочитала держаться от него подальше. Он полагал что это потому, что она побаивается его силы, но в глубине души – знал, что она его не боится. И просто не желает связываться.
Тем не менее, остатки упрямства в груди – не давали ему признать свое поражение, ему нужно было настоять на своем, пусть не во всем, пусть только в части, но…