Семнадцатилетние

— Андрей Петрович?! — не поверила Нина.

— Да, Андрей Петрович! Ты его знаешь только с одной стороны. Если он что-нибудь сказал — кончено! — Таня нахмурила брови и, подражая отцу, строго сказала: — «Баста! Русский язык знаешь? А если не знаешь, сейчас переведу на детский!»

— А что значит детский?

— В угол носом, а раньше — хлоп! хлоп! по мягкому месту.

Девушки засмеялись. Нина знала Андрея Петровича как доброго, шутливого и приятного человека. Трудно было представить, как он хлопал Таню.

— Неужели он тебя бил в детстве? — спросила она.

— Что значит бил? Хлопнет раз-другой — и все,

— А больно?

— Не больно, а обидно,

— А сейчас?

— А сейчас поворчит немного или пальцем по столу постучит, и все. Теперь Шурке влетает за всякие художества... Мой папа говорит так: «Дети, вы должны меня слушать потому, что у вас нет жизненного опыта. Вы не знаете, что можно делать и чего нельзя. Вот, например, красивый, красный уголек, который выскочил из печки. Руками трогать его нельзя, а Наташке хочется. Мы ей говорим — не тронь, уголек горячий! Наташке второй год, и она не понимает, что значит горячий. Как ей объяснить? Ну, пускай возьмет, пускай обожжется и немного поплачет. Это не страшно, но зато она будет верить нашему опыту... Так и во всем. Если я сказал нет, вы должны мне верить». Правильно он рассуждает?

— Наверно, правильно, — согласилась Нина и, сильно покраснев, прибавила: — Но меня никогда не хлопали...

— Я знаю. Тебя пилят, — с усмешкой сказала Таня. — А по-моему, это хуже. Меньше толку. У мамы тоже есть такая манера. И во-от начнет выговаривать! Заведет на полчаса...

Таня неосторожно приподнялась, и на лице появилась гримаса боли. Эта гримаса, как в зеркале, отразилась на лице Нины.

— Бедная Танечка... — вырвалось у нее.

— Ничего. Живы будем — не помрем! — с улыбкой ответила Таня. — Какая болезненная штука — кость! Хуже, чем кожа или мышцы.

Где-то далеко заиграла музыка. Девушки прислушались. Нина училась играть на рояле и прилично знала музыку.

— Что это? — спросила Таня.

— Новое что-то. Включить радио?

— Не надо. Нина, а ты очень любишь музыку?

— Да. Но я люблю серьезную музыку. Люблю грустные темы, печальные, торжественные и равнодушна к веселой музыке. Почему это?

— Такой у тебя вкус.

— Я думаю, что веселые мотивы могут только сопровождать настроение человека, а грустные могут перестроить настроение. Согласна?

— Я никогда не думала об этом.

— Разве тебя не раздражает веселая музыка, например по радио, когда у тебя на душе грусть?

— А ты часто грустишь, Нина?

— Да, — созналась девушка и снова покраснела. — Последние два года часто. И сама не знаю, почему...

— Переходный возраст! — авторитетно заявила Таня. Из девочки ты превращаешься в девушку. Новые мысли и душевные запросы. Папа меня предупреждал, что сейчас окончательно формируется наш характер и какой-нибудь незначительный случай может перевернуть в душе все вверх ногами и оставить глубокий след на всю жизнь...

— Неужели это Андрей Петрович говорил? — с удивлением спросила Нина.

— Да. А что?

— Ничего... просто так.

Приход матери прервал разговор подруг.

— Ну, как ты себя чувствуешь, Танюша? — озабоченно опросила она.

— Хорошо, когда не шевелюсь.

— Старайся не двигать ногой. Извините, Ниночка, я, кажется, не поздоровалась с вами, — сказала она, протягивая руку, и снова обратилась к дочери: — Ты ела что-нибудь?

— У меня аппетита нет.

— Начинается!.. Аппетит придет вовремя еды. Сейчас я тебе принесу!

Мать вышла, но Нина не захотела продолжать прерванный разговор. Достав учебники, она приступила к объяснению сегодняшних уроков.

ПОДАРОК

На улице холодно, сыро. Деревья стоят обнаженные, беспомощные, печальные.

Взяв портфель под мышку, Светлана засунула руки в карманы пальто и зябко поежилась.

— Скорей бы зима! Как ты думаешь, когда выпадет снег? — спросила она подругу.

— А кто его знает? — ответила Женя. — Тебе на каток хочется?

— Я не люблю сырости, — сказала Светлана и засмеялась. — Игорь о катке стал мечтать, когда узнал, что Лида катается.

— А при чем тут Лида? — изумилась Женя.

— Собирается на катке встречаться...

И Светлана рассказала подруге все, что знала и слышала об увлечении брата.

— Хо-хо! Первая любовь, последняя игрушка! — неожиданно изрекла Женя и глубокомысленно закончила: — Я не думаю, что это серьезно и надолго. Игорь не из таких.

Светлана промолчала. Ей стало обидно, что Женя считает брата каким-то легкомысленным, неспособным на серьезное чувство. Спорить и доказывать обратное она не могла. Это значило противоречить самой себе: в глубине души Светлана тоже считала брата легкомысленным.

— А ты знаешь, Света, — сказала Женя, беря ее под руку, — я все-таки решила идти по медицинской дорожке. Буду подлечивать малышей... А насчет тебя состоится особый разговор с Константином Семеновичем. С твоими способностями из тебя может получиться большой ученый.

— Женя, ты же знаешь... — начала Светлана.

— Никаких «Женя»! — остановила ее подруга. — Ты рассуждаешь не по-государственному. В вузе ты будешь получать стипендию. Тебе надо поговорить с моей мамой. Она тебя очень любит и все на свете понимает. Золотая медаль тебе обеспечена...

— Ну, это еще не известно.

— Тебе не известно, а нам всем известно.

— Кому это «нам»?

— Нам? — переспросила Женя и, сморщив нос, шутливо ответила: — Малолетним воспитателям... Ты знаешь, Катя предложила, по-моему, очень хорошую идею. Дело вот в чем... только ты пока никому не говори... мы еще обдумаем. У нас больше половины девочек до сих пор не выбрали профессии и без посторонней помощи им не обойтись. Это ясно! Значит, надо им помочь. Мы разберем характер... Нет, не характер, а свойства характера и наклонности каждой девочки. Ведь мы за десять-то лет изучили друг друга! А со стороны, говорят, видней. Вот!.. Затем составим список профессий и выясним, какая профессия чего требует. Затем соберем родителей и все вместе будем рекомендовать и обсуждать. Понимаешь? По-моему, дельное предложение. Правда?

— Не знаю, Женя. Конечно, посоветовать и поговорить неплохо, но вот, например, Аня Алексеева или Лариса Тихонова. Что им рекомендовать?

— Ну, с Ларисой ясно! Она математичка. У нее как-то странно мозги устроены, но математику она любит, и она ей легко дается... Вот с Аней посложней. Кстати, ты знаешь, что ее мама замуж вышла или выходит?..

— Нет.

— Мне Надя по секрету сказала...

Так, разговаривая, подруги дошли до переулка и здесь остановились.

— Светка, пойдем ко мне! — предложила Женя.